Екатерина Вильмонт - Дети галактики или Чепуха на постном масле

В Высу была совсем иная жизнь. Эстония всегда славилась своими молочными продуктами. Даже те, что продавались в магазинах, были отменного качества, а нас, по протекции хозяйки, снабжал молочными продуктами один хуторянин. Он привозил сливки в пол-литровых банках, закрепленных на багажнике велосипеда. Вы можете представить себе, какой густоты были эти сливки? Банки закрывались просто бумажкой с ниточкой, пластиковых крышек тогда еще не появилось. Сливки были настолько жирными, что стоило два-три раза ударить вилкой, они сбивались в масло! И как-то мама не без робости сказала хуторянину: «А нельзя ли, чтобы сливки были пожиже?». Он посмотрел на нее, как на полнейшую идиотку и сказал:

– Почему, можно! Просто буду не три раза пропускать их через сепаратор, а два.

– А если только один раз? – промямлила мама.

– Нельзя! – отрезал он. – Говно будет!

Еще кто-то возил нам свежекопченую рыбу. Салаку, кильки, камбалу, иногда угрей. Это была сказка! В дождливые вечера нередко покупалась бутылка водки, и все с наслаждением выпивали под картошку с селедкой, под грибы или копченую рыбку. А потом играли в карты, во что-нибудь сугубо примитивное, вроде «девятки» или «козла». Мы с Галкой особенно любили «козла». Там играют двое надвое. Мы с ней всегда играли в паре и у нас была разработана своя сигнализация, разумеется мы выигрывали и очень часто, что совершенно выводило из себя Олега, но поймать нас никому так и не удалось. Олег вообще был чрезвычайно азартен. Помню, он как-то играл с мамой в пинг-понг, и она его обыграла.

– Олег, и не стыдно проигрывать пенсионерке? – смеялась она.

Он злился ужасно и отвечал:

– Ну да, у вас совершенно хамская подача!

Однажды к нам на несколько часов заехали на машине Тарковские, Арсений Александрович и Татьяна Алексеевна. Этот их визит запомнился тем, что они показывали фокус. В коробочках популярных тогда сигарет «Шипка», имелась папиросная бумажка, которую Арсений Александрович складывал четырехгранником и поджигал. Четырехгранник взлетал в воздух! Конечно, всем тут же захотелось овладеть этим замечательным искусством. Но у нас «Шипку» не курили, а все запасы Тарковских быстро истощились. Они благополучно уехали в тот же день, а назавтра мама явилась из магазина с авоськой набитой коробочками «Шипки».

– Все равно я туг курю не то, что люблю, ничего, покурю «Шипку», но я должна научиться!

Мы все научились!

А папа, куривший обычно сигареты с фильтром, чтобы мама не одна страдала от «Шипки», завел себе мундштук, который окрестил «дудулькой», и с тех пор до самой смерти курил с «дудулькой» даже сигареты с фильтром. Дудульки менялись, конечно, но если она вдруг исчезала, то по дому разносились такие стоны и вопли, что все присутствующие кидались искать «дорогую пропажу».

Сейчас Высу вспоминается совершенной идиллией в старинном духе. Да так оно и было, по-видимому. Но никаких кулинарных приобретений, пожалуй, не помню. Разве что компот из ревеня. Й пирог с ревенем.

Компот делается очень просто: чистим стебли ревеня, режем мелко, заливаем водой, ставим на огонь, когда закипит, добавляем сахар по вкусу и все дела! Очень приятное пойло!

А пирог? Раскатать любое пригодное для сладких пирогов тесто, можно песочное. Ревень, очищенный нарезанный как для компота, смешать с сахаром, опять-таки по вкусу. Тесто выложить на противень или плоскую сковородку, сверху ревень, пирог может быть закрытым и открытым, по вашему желанию. Если пирог открытый, то можно доведя его до полуготовности, залить сверху взбитыми с сахаром белками и допечь. Очень вкусно! 21

У нас почему-то ревень встречается крайне редко, а в Эстонии он весьма популярен.

В 1967 году родители по ряду причин в Высу не поехали, но отправили туда меня. Знакомые сняли комнату и я поехала с Галей Филимоновой. Для нас обеих это была первая самостоятельная поездка, к тому же Галя впервые попала в Эстонию, это потом она стала часто приезжать к нам. А тогда мы с нею наслаждались свободой! Эта поездка кроме всего прочего запомнилась тем, что мы с ней, отнюдь не вокалистки, уходили далеко в лес и там предавались разгулу – громко пели дуэты и арии из опер и оперетт.

Петь на людях мы не смели, и правильно делали. Однажды на наши вопли из кустов выскочил испуганный пограничник. Мы здорово перетрусили – у нас не было пропусков в пограничную зону. Но юный воин так обрадовался, что мы не диверсанты и не шпионки – те не стали бы так голосить, это и козе было понятно, – а просто глупые молодые девки, что даже не спросил документов, а сказал: «Девчата, а чегой-то вы все какое-то ненормальное поете? Спели бы песенку, а?».

Мы здорово смутились и, пробормотав что-то, помчались домой. Больше мы в лесу не пели. Но по сей день ездим вместе отдыхать, вот буквально на днях вернулись из Мюнхена, куда ездили встречать Новый год. Но неизменно со смехом вспоминаем наши лесные вокализы. Однако никаких рецептов, связанных с Галей, у меня нет. Она, как говорится, не по этому делу. Мы дружим с шестого класса, и я зову ее Гусей. Так вот, однажды в восьмидесятых годах Гуся почему-то решила приготовить гуся. Я была приглашена, тем более, что гусь готовился под моим телефонным руководством. Этот гусь у Гуси оказался для меня знаменательным – я встретилась там с тем самым ракетчиком, о котором писала выше, и у нас с ним было пять лет счастья. Пути Господни неисповедимы.

Однако жанр требует вернуться немного назад, к той самой домработнице, которую сманила Фаина Георгиевна Раневская. Это была отменная кулинарка и горькая пьяница. Держать в доме спиртные напитки было опасно. Однако человек она была хороший и я многому у нее научилась. Взять, к примеру, десерты. Снежки, лимонное желе… Это было очень вкусно. Я потом часто это готовила, а теперь из-за диабета только с тоской вспоминаю. Поделюсь этими вкусными воспоминаниями с моими читателями. Итак, начнем с лимонного желе. Удивительно нежное, и я бы сказала, изящное блюдо.

Для начала замочим в стакане холодной воды тридцать граммов желатина и отставим в сторонку. Нальем в кастрюлю четыре стакана воды и поставим на огонь. Возьмем два больших лимона или три маленьких, разрежем пополам, выдавим сок в стаканчик. Когда вода согреется, положим в нее три четверти стакана песка, сахарного, разумеется. Когда вода закипит, бросим туда цедру, то бишь пустые половинки выжатых лимонов и прокипятим. Затем выкинем ненужную цедру, снимем кастрюльку с огня и вольем сок из стаканчика. Пока мы все это делали, желатин уже разбух. Ставим кружку с разбухшим желатином на водяную баню. Кто-то, вероятно, думает что это сложно. Ничего подобного, проще пареной репы. Наливаете в ковшик немного воды, ставите на несильный огонь, в ковшик ставите кружку с желатином (удобнее всего замачивать желатин в эмалированной кружке) и все время мешаете ложкой, пока желатин не распустится. Когда у вас получилась однородная жидкость без комочков, вливаете ее в воду с сахаром и лимоном. Желе практически готово. Когда оно немного остыло, вы разливаете его по формочкам через тонкое ситечко или марлечку, остужаете и ставите в холодильник. Через несколько часов восхитительный десерт готов. Можно подавать просто так, можно добавить взбитых сливок, не помешает. В желе можно заливать для красоты какие-нибудь фрукты или ягоды, получается здорово, но только не киви и не ананас – желе просто не застынет, а уж почему, понятия не имею, но я один раз попробовала и меня ждало фиаско. А потом я где-то прочла, что киви и желатин две вещи несовместные, как гений и злодейство. Приготовление лимонного желе в свое время занимало у меня ровно пятнадцать минут. Правда, желатин иной раз не успевает разбухнуть за это время. Замочите его минут за сорок или за час до готовки, несложно, ей богу. Кстати, желатин в свое время был в Москве величайшей редкостью, и я возила его тоже из Таллина. 22