Игорь Ягупов - Братство подсолнуха. Криминальная драма на постном масле

Фотограф Matteo Vistocco

© Игорь Ягупов, 2019

© Matteo Vistocco, фотографии, 2019

ISBN 978-5-4496-4186-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Юрий с испугом отшатнулся от монитора. Одним пружинистым движением он вскочил на ноги, отпрыгнул от компьютерного стола и с напускной задумчивостью уставился на книжные полки. То ли домофон не подал сигнал, то ли он его не расслышал, погрузившись в изучение очередной статьи, с уверенностью доказывавшей, что конец света неизбежен уже в ближайший вторник. Так или иначе, но он узнал о приходе мамы только тогда, когда хлопнула дверь квартиры.

То, что это была мама, он не сомневался. Кто же еще? Больше ключа ни у кого не было. Она, кстати, обещала прийти. И он был готов к этому визиту. Но только домофон его подвел. Или слух. Надо проверить слух. А то так недолго пропустить что-то более важное. Хотя и этот ляп ничего хорошего не сулил. Теперь мама будет долго качать головой и ворчать, что у него глаза повылезут от этого компьютера, что не может молодой и перспективный (это она таким его считает) ученый проводить дни, занимаясь подобной ерундой.

– А мне тридцать лет уже, – каждый раз возражал он. – Могу я заниматься тем, чем хочу?

– И что с того, что тридцать? – продолжала ворчать мама. – О кандидатской диссертации пора думать, а не тратить время на этот мусор.

– Это не мусор, – вяло отбивался он, хотя в душе понимал, что она права.

Но объяснять ей, что он устает на работе и ему нужно хотя бы на время отвлечься от литературы, которую он преподает в университете отчаянно пытающимся выйти замуж девицам и прячущимся от армии юношам, было бесполезно. Мама не хотела его слушать.

Вот и сейчас из-за своей тугоухости (он не хотел верить в то, что сломался домофон, ибо это означало, что мама отныне всегда будет приходить с внезапностью набега стаи степных волков на беззащитное овечье стадо) он нарвался на очередную порцию нотаций.

– Опять за компьютером? – рассеянно и как-то без особой злобы пробормотала мама.

– Угу, – буркнул он, вжав голову в плечи, а про себя подумал: – Может, ключи у нее отобрать? Типа взрослый я уже. Живу отдельно. Так ведь обидится. Да и продукты она все время таскает. А так придется самому по магазинам бегать. Остается терпеть.

– Я, мама, – начал оправдываться он, мучительно силясь изобрести хоть какую-то причину пребывания в мировой паутине, которую мама сочла бы уважительной.

– Пакеты возьми, отнеси на кухню, – неожиданно отвлеклась от компьютерной темы мама.

– Ага, ладно, хорошо, – закивал Юрий, с готовностью кинувшись в коридор, где стояли набитые продуктами пакеты.

Маму явно что-то отвлекло. Была какая-то причина. Иначе она непременно прочла бы ему лекцию о вреде Интернета. Так или иначе, но мамина рассеянность была Юрию на руку. Он с готовностью подхватил тяжелые – как мама их только таскает? – пакеты и понес на кухню.

– Подсолнечное масло подорожало, – входя вслед за ним, сказала мама голосом, в котором слышалась явная тревога.

– Вот и причина, – мелькнуло в голове у Юрия. – Как просто-то все! Незамысловатый пищевой продукт спас мировую паутину от очередной порции проклятий.

– Масло, – задумчиво повторила мама.

– Волатильность, – охотно откликнулся Юрий.

– Мы что, в Марко Поло играем? – огрызнулась мама, уставившись на него. – Причем здесь волатильность?

– Цены колеблются, – пояснил Юрий. – Рынок.

– Я знаю, что такое волатильность, – возмутилась мама, всю сознательную жизнь работающая коммерческим директором в крупной строительной фирме.

Фирму эту когда-то умыкнул из госсобственности папа нынешнего владельца. Но мама уже тогда там работала. Так что весь процесс расхищения основных фондов шел на ее глазах. В те времена она кормила нынешнего владельца конфетами, когда отец приводил его на работу. Так что теперь она могла наслаждаться его благодарностью. Хотя, возможно, он просто боялся, что в случае увольнения мама расскажет компетентным органам о том, как государственный трест неожиданно стал частной компанией.

– Подорожало, – снова насупилась мама.

– Да и бог с ним, – отмахнулся Юрий.

– Ты не понимаешь, сынок, – покачала головой мама.

Именно так она качала головой, когда ругала его за компьютер. И ничего хорошего подобное покачивание маминой головы ему не обещало. Юрий напрягся, ожидая очередную порцию упреков. Правда, он никак не мог найти причинно-следственную связь между его бездельничаньем у монитора и ценой на постное масло.

– Ерунда на постном масле! – неожиданно мелькнула у него в мозгу гениальная мысль. – Вот она, связь!

– Надо проверить, не подскочила ли цена на семечки, – мрачно продолжила мама. – У тебя компьютер включен?

– Угу, – буркнул окончательно сбитый с толку Юрий.

– Так проверь, – подняла голос мама, явно раздражаясь от его непонятливости.

– Как? – удивился Юрий.

– Набери в любом поисковике: семена подсолнечника, цены. Введи ограничения по времени: последние три дня, – прошипела мама и добавила почти брезгливо: – Гуманитарий!

Пятиминутный серфинг в сети показал следующее: за последнюю неделю цена семян подсолнечника на Роттердамской бирже подскочила почти на треть – с 360 до 470 долларов за тонну.

– В общем, Гитлер капут! – прокомментировал ситуацию Юрий, радостно потирая руки. – Переходим на орехи!

Однако мама, похоже, не разделяла его веселость и была настроена весьма серьезно.

– Да не разоримся как-нибудь на масле-то, – пожал плечами Юрий. – А без семечек вообще обойдемся. Зубы целее будут.

– Олег Петрович умер, – трагичным тоном неожиданно произнесла мама.

– Когда? – пробормотал Юрий.

Сам факт, что кто-то умер, сбил его веселый настрой, хотя он понятия не имел, кто такой этот самый Олег Петрович.

– Не знаю, когда, – огрызнулась мама. – Может, и не умер вовсе. Но почти наверняка умер. Теперь они будут искать наследника.

– Какого наследника? – растерялся Юрий. – Кто вообще этот Олег Петрович? И почему ты говоришь, что он умер, если ничего толком не знаешь и ни в чем не уверена?

– Семечки подорожали, – развела руками мама, словно приглашая невидимых слушателей их разговора быть свидетелями безграничной глупости своего сына. – Это верный признак. И я знаю, что он в последнее время сильно хворал.

Юрий почувствовал, что у него заболела голова. Не то чтобы вся, а как-то частично: в правом виске забился пульс, каждый удар которого стал отдаваться в затылок. Мигрень, наверное. Бессмысленный разговор утомил его. Чертовщина какая-то! Ему вспомнился Булгаков с его незабвенной Аннушкой, разлившей масло у трамвайных путей на Малой Бронной. Почему подорожание подсолнечника было верным признаком смерти Олега Петровича? Не то, что он «в последнее время сильно хворал», а именно подорожание семечек? Он так любил семечки? Хотя нет, похоже, это они его любили. Раз подорожали в связи с его кончиной. И самое главное: кто вообще этот Олег Петрович?