Владимир Бешанов - Год 1942 — «учебный»

Севернее 22-я армия в первый день наступления прорвала немецкую оборону на стыке 86-й пехотной дивизии 41-го танкового корпуса и 110-й пехотной дивизии 23-го армейского корпуса. Впрочем, сплошного фронта на этом направлении не было, основным препятствием для наступивших поначалу являлся глубокий снежный покров и многочисленные минные поля. [582] В следующие 2 дня генерал Юшкевич ввел в сражение весь механизированный корпус Катукова и вытеснил германские войска из долины реки Лучесы. Дальше наступление застопорилось, поскольку Модель перебросил в полосу 23-го армейского корпуса последний полк из состава дивизии «Великая Германия». В ответ генерал Юшкевич отправил в бой свои последние резервы — 114-ю стрелковую бригаду и 39-й танковый полк. Однако и это не помогло, продвинуться дальше и выйти на шоссе Оленино — Белый советские части не смогли.

Обстановка стала для наших генералов слишком сложной: бездорожье, пурга, отсутствие информации, опять же — немцы. Танковые бригады растворились в лесах и снегах, управление по-прежнему оставляло желать лучшего, надежная связь с подразделениями отсутствовала.

Генерал Д.А. Драгунский вспоминает, как получил задание отыскать сгинувший в стремительном наступлении танковый батальон:

«Оторванный от всего и всех батальон Долгова залег на опушке леса и вот уже третий день не двигался с места (т. е. никаких задач не выполнял. — Авт.) . Телефонной связи с ротами (подчиненными. — Авт.) и штабом бригады (начальством. — Авт.) не было. Единственная радиостанция оказалась запакованной в ящик и спрятанной (!) где-то в обозе. Вдобавок ко всему я с удивлением узнал, что Долгов страдает радиобоязнью. Он и подчиненным вдолбил, что противник якобы охотится за каждой рацией и именно по ним ведет артиллерийский огонь». При этом комбат за трое суток «лежания на опушке» так и не смог выяснить, «какой противник перед батальном, кто действует справа и слева».

С севера на позиции 23-го армейского корпуса немцев наступала 39-я армия Калининского фронта, имевшая в своем составе три стрелковые дивизии, четыре стрелковые и две танковые бригады. Ей противостояли две пехотные — 253-я и 206-я — и 14-я моторизованная дивизии, усиленные спешно переброшенной сюда парой батальонов из дивизии «Великая Германия». [583]

Поскольку генерал Зыгин наносил вспомогательный удар, резервов у него не было, прорвать неприятельскую оборону и выйти на шоссе Оленино — Ржев 39-я армия не смогла. Ее части продвинулись всего на 5 км, а затем были отброшены на исходные позиции.

Тем временем все вернее вырисовывалось повторение сценария Ржевско-Вяземского сражения. Непогрешимый Жуков вновь наступал на те же грабли. Интересно, кого он на этот раз сделает виноватым?

Западнее железной дороги Ржев — Сычевка находились в окружении части подвижной группы 20-й армии. Были исчерпаны запасы продовольствия, кончались боеприпасы и горючее. Попытка организовать снабжение по воздуху не удалась. Поэтому на рассвете 30 ноября по приказу командующего фронтом части 6-го танкового корпуса предприняли попытку прорваться только в районе Малое Кропоткино. Одновременно войска генерала Кирюхина наносили встречный удар с востока. Но пробиться к деревне удалось только окруженцам, наступавшая с востока пехота так и не смогла сделать того же. Немцы тем временем подтягивали резервы и укрепляли оборону на этом направлении.

Командование 6-го танкового корпуса приняло решение пробиваться к своим севернее, через Большое Кропоткино. В ночь на 30 ноября танкисты нанесли неожиданный удар на северо-восток. Одновременно им навстречу наступала 100-я танковая бригада с пехотой. В этом бою погибли командиры 200-й танковой и 6-й мотострелковой бригад, однако к утру 1 декабря окруженные части пробились через заслоны противника. Танковые бригады потеряли большую часть боевой техники, поэтому 6-й танковый корпус был выведен в тыл на доукомплектование.

20— я кавалерийская дивизия полковника Курсакова пробиться на восток не смогла и поэтому пошла на запад. После более чем месячного рейда по немецким

тылам около тысячи кавалеристов и присоединившихся к ним партизан вышли в расположение 22-й армии.[584]

Осложнилось положение и в полосе армии генерала Тарасова. К 41-му корпусу противника подошли подкрепления — 9-я и 12-я танковые дивизии. 1 декабря мехкорпус Соломатииа вынужден был прекратить атаки и перейти к обороне. Проанализировав обстановку, командир советского корпуса пришел к выводу, что над его соединениями нависла реальная угроза окружения. Он вывел в тыл автотранспорт, оставив в боевых порядках только танки, тягачи с орудиями, машины с боеприпасами. Меры командования фронтом по усилению флангов у основания клина запоздали.

К 6 декабря немцы восстановили контроль над дорогой Белый — Владимирское. Обходившая Белый с северо-востока 47-я танковая бригада полковника Дремова была отрезана, ей пришлось с боями пробиваться из окружения. 7 декабря с юга перешел в наступление подошедший из резерва 30-й немецкий танковый корпус — 19-я и 20-я танковые дивизии, а также 1-я танковая и другие части 41-го корпуса. К исходу дня немцам удалось выйти в тыл подвижной группе Калининского фронта, окружив юго-восточнее населенных пунктов Шипарево, Цыцыно, Дубровка части 1-го механизированного и две бригады 6-го стрелкового корпусов.

Генерал Жуков находился в этот момент на командном пункте 41-й армии в деревне Клемятин. Получив доклады об обстановке, он приказал окруженным войскам оставаться на месте. Генералу Соломатину ставилась задача принять под свое командование все части, оказавшиеся в кольце. На самолетах была организована доставка им боеприпасов и продовольствия, стягивались резервы для прорыва внешнего фронта окружения. Все эти меры предпринимались с целью удержать плацдарм, занятый танкистами в глубине вражеской обороны, чтобы затем продолжить наступление. [585]

Немногим лучше дела обстояли в районе Великих Лук. 24 ноября передовые полки четырех стрелковых дивизий 3-й ударной армии, действовавший на главном направлении, при поддержке артиллерии и танков, произвели разведку боем.

Разведка боем — это добывание данных о противнике боевыми действиями специально выделенных подразделений. Она проводится при подготовке наступления с целью уточнения начертания переднего края и системы огня противника. Это значит, что рота, батальон или полк бросались в атаку без надежды на какой-либо успех (для «достоверности» им зачастую ставили реальную боевую задачу), но за это время разведчики-наблюдатели выявляли и наносили на карту огневые точки противника, которые необходимо подавить при развертывании «настоящего» наступления.