Алексей Лампе - Мой дневник. 1919. Пути верных

12-го вспыхнуло в столице восстание запасных батальонов, которые готовили пополнение армии, и уже 15-го Император Николай II отрекся в пользу своего брата Великого Князя Михаила, обойдя неизлечимо больного прямого наследника престола – Цесаревича Алексея. На следующий день 16-го марта Великий Князь Михаил отказался принять наследие брата, и к власти пришло «Временное Правительство», которое смело встало во главе громадной страны и обещало довести ее до «Учредительного Собрания». Выполнить эту задачу Временному Правительству, сначала возглавленному назначенным Императором перед своим отречешем князем Львовым, а потом социалистом, адвокатом Керенским – не удалось. Оно постепенно сдавало власть и страну коммунистическому интернационалу и в ноябре того же года было им свергнуто. Не будем задерживаться на рассмотрении причин, почему все это так случилось; отмечу только, что в основании этого непонятного явления лежало какое-то психологическое затемнение в руководящих слоях русского общества, считавшего революцию неизбежной и не хотевшего понять, что революция во время войны означает поражение и гибель. Это психологическое явление распространилось в начале 1917 года настолько, что его влиянию подвергся и сам Император, своим отречением от трона за себя и за сына нарушивший основные законы страны, вообще не предусматривавшие отречения, и изменил своей вере в неизменность своего высокого жребия… Это явление распространилось и на императорскую фамилию, которая, казалось бы, должна была быть от него свободной.

Казалось, все верили, что революция принесет победу и давно желанный мир, и все ошибались, за исключением тех, кто не хотел ни победы, ни мира родной стране.

В силу этого психологического явления ни мартовская революция, ни смена власти не встретили сопротивления ни в народе, ни в обществе. Bсе, как тогда было принято выражаться, «приняли революцию», за исключением крайних правых кругов, мечтавших о реванше; но они были очень слабы и не имели в стране никакого значения. Не было никакого намека на сопротивление и, как это тогда называли – «контрреволюцию».

И для того, чтобы пробудить это сопротивление, чтобы возникла контрреволюция и постепенно приняла размеры Белого движения, потребовалось установить совершенно определенную несостоятельность нового правительства, потребовалось полное игнорирование им здоровых элементов страны и систематическое заигрывание его с радикальными элементами, целью своей ставившими свержение этого же правительства. Потребовалось ослепление правительства, потребовался известный промежуток времени, чтобы выросли силы, образовавшие «Белое Движение», которое вызвало к жизни на границах страны, на четырех фронтах – Гражданскую войну.

Когда мартовская революция передала власть в руки Временного Правительства, она одновременно образовала второе правительство, в противоположность Временному Правительству, попавшее в руки так называемого пролетариата. Сейчас же после крушения Царской власти крайние революционные круги, впоследствии наименованные большевиками, образовали самостоятельно так называемый «Совет рабочих и солдатских депутатов», представлявший собою второе правительство, что с первого же момента после переворота создало двойственность, приведшую в конце концов к капитуляции правительства перед крайними элементами.

Надо признать, что в то время как правительство крайне медленно и нерешительно осуществляло свою власть, «Совет» вел себя решительно и определенно. Уже 14-го марта, то есть перед отречением Императора, совет выпустил имевшее решительные последствия распоряжение, известное под именем «Приказ № 1». Оно уничтожило командную власть офицеров и невозвратимо разрушило дисциплину в армии! Все последующие попытки «разъяснений», говоривших, что этот приказ ни в какой степени не относится к армии, находившейся на фронте, естественно, не имели никакого успеха и между двумя основными частями армии – офицерами и солдатами, умелой рукой темных сил, углублявших русскую революцию, была создана непереходимая пропасть. Предприимчивость не остановилась на этом. 22-го мая появилась так называемая «Декларация прав солдата». Это нанесло существованию армии уничтожающий удар. Декларация говорила только о солдате без того, чтобы сказать что-либо об офицере. Она говорила о правах без того, чтобы сказать хоть что-нибудь об обязанностях. А в это время армия стояла на фронте против сильного и хорошо вооруженного врага, и офицеры должны были требовать от солдат исполнения самого тяжелого долга – долга умереть в бою…

Временное правительство во главе с социалистом Керенским не нашло в себе достаточной силы или понимания, чтобы объять положение и им овладеть. Оно вступило на путь, исключавший всякое сопротивление, и на котором оно делало все поблажки пролетариату в лице солдат и подавляло буржуазию в лице офицеров.

И все же после мартовской революции русское общество и русская армия представляли собою единую силу, и ничто не давало основания предполагать, что менее чем через восемь месяцев страна резко разделится на два лагеря.

Потребовались дальнейшие потрясения, потребовалась основательная подготовка, чтобы привести страну к белому и красному боевым фронтам. И эта подготовка совершилась. Если она по времени не была длительной, то она была настолько интенсивной, что ко времени ноябрьской большевистской революции для добровольцев белого фронта не было вопроса, на какую сторону должны были они стать в начинающейся борьбе – это не был выбор, это было естественное стремление глубоко оскорбленной души.

Русский офицер, который на своих плечах вынес годы войны, который прошел через бесчисленные бои и ранения, распоряжениями растерявшегося правительства был сделан парией… «Приказ № 1-й» и «Декларация прав солдата» лишили его всякой тени власти, одновременно приковав его к боевой линии с обязательством вести в бой массу, вовсе не обязанную ему повиноваться… Чувство долга удерживало его на линии боевого фронта, но сама-то линия фронта постепенно становилась анахронизмом…

Надо было искать выхода… Надо было открыто поставить вопрос, с кем пойдет законное правительство – с здоровыми элементами, с командным составом армии, с офицерами и оставшимися верными родине солдатами, или с разрушительными силами Совета.

Это и случилось в начале сентября 1917 г.

Июльское наступление, предпринятое русской армией по требованию союзных с Россией государств, закончилось решительным неуспехом. Деморализованная попустительством правительства и защитой Совета, солдатская масса решительно отказывалась идти на смерть. Верные долгу офицеры местами перешли в наступление одни и погибли на проволочных сетях противника. Положение стало более чем ненормальным. Слабые руки главы правительства, Керенского, дрожавшего перед призраком «контрреволюции» в лице командного состава армии и офицерства, определенно не могли удержать власть, и она покатилась в пропасть.