Сергей Беркнер - Жизнь и борьба Белостокского гетто. Записки участника Сопротивления

Самые обширные повествования принадлежат Бернарду Марку и Хайке Гроссман. Различие между ними состоит прежде всего в жанре и стиле. Книга Б. Марка носит документальный характер. Она основана в значительной степени на свидетельских показаниях участников событий, а также на ряде архивных источников. В ней собран весьма ценный материал, однако ей присущи два недостатка: во-первых, отдельные свидетельские показания несколько субъективны и в них допущены неточности; во-вторых, книга написана в сталинский период и отражает культ вождя. Определенные идеологические перегибы заметны в чрезмерном подчеркивании роли коммунистов в организации Сопротивления и в затушевывании участия в нем социал-демократов, сионистов и беспартийных.

Книга Гроссман носит яркий публицистический характер и написана весьма эмоционально. Автор принимала личное участие во многих описываемых событиях, лично знала многих участников Сопротивления, особенно выходцев из левосионистской организации «а-Шомер а-цаир», хорошо знала некоторых руководителей штаба восстания. Вместе с тем ряд сведений и оценок, приведенных автором, также имеет несколько субъективную окраску и страдает, в отличие от Марка, другими политическими пристрастиями — преувеличивается роль подпольщиков, придерживавшихся сионистской ориентации. Тем не менее каждая публикация вносит свой вклад в раскрытие различных аспектов этого трагического периода, столь богатого подлинной героикой Сопротивления.

Автор в скобках указывает либо полное имя лица, о котором идет речь, либо светское имя, принятое евреем (кинуй), либо подпольное или партизанское прозвище. — Примеч. ред.

Незадолго до нападения Германии на Польшу Вениамин Табачинский уехал в длительную командировку в США. Благодаря этому он избежал трагической участи своей семьи — жены и Шмулика. После войны Вениамин Табачинский стал видным деятелем еврейских социал-демократических кругов и профсоюзов Нью-Йорка.

YIVO, Исследовательский институт идиша, открылся в Вильнюсе (Вильно) в 1925 г . — Примеч. ред.

Восточные окраины Польши, земли, где проживали в основном украинцы и белорусы. — Примеч. ред.

Официально юденрат в Белостоке возглавил раввин Роземан, Эфраим Бараш был назначен его заместителем, но фактически руководил советом. — Примеч. ред.

Данных за 1941–1942 гг. у меня нет, но можно предположить, что они мало отличались от 1943 г.

Февральская акция была третьей и последней перед окончательным уничтожением гетто массовой террористической акцией в Белостоке. Эшелонами было вывезено около 10 тысяч евреев (мужчин, женщин, стариков, детей). Все они были уничтожены в Треблинке, Майданеке и Освенциме. Около 800 человек были расстреляны в гетто.

О руководителе белостокского юденрата Эфраиме Бараше следует рассказать несколько подробнее. Это тем более необходимо, что иногда встречаются недостаточно объективные оценки его роли в судьбе Белостокского гетто и суждения о его контактах с движением Сопротивления (см., например: Цитрон Т. Указ. соч. С. 41). Надо отдать должное Эфраиму Барашу: он немало сделал для поддержания жизнедеятельности Белостокского гетто. За два года существования гетто в нем были депортации, облавы, расстрелы, смерть и голод. Однако в целом в Белостоке их было меньше, чем, например, в Минске, Вильнюсе, Львове или Варшаве. Белостокское гетто имело репутацию «благополучного», и в этом была определенная заслуга Бараша. Тем не менее Бараш неправильно оценивал ситуацию. Он находился в плену иллюзии: ему казалось, что, если Белостокское гетто будет добросовестно выполнять производственные заказы немцев, у евреев есть шансы выжить. У Бараша действительно был неплохой контакт с немецкой администрацией, в частности с экономическим «куратором» гетто Клейном. Бараш знал, кого и как подкупать. Однако он заблуждался. Тому же Клейну принадлежали слова, что, если Германия погибнет в 12 часов, она еще успеет расправиться с евреями без десяти минут 12… Разумеется, Бараш не был наивным человеком. На всякий случай он установил контакт с Сопротивлением, в частности, с его сионистским крылом. Он был знаком и встречался с Эдуардом Бораксом, Хайкой Гроссман и Мордехаем Тененбаумом (последнему он даже выделил ценности для закупки оружия). Однако при этом он продолжал надеяться, что судьба других гетто обойдет Белосток. И поэтому его отношения с подпольщиками всегда носили половинчатый характер. Более того, имея возможность спасти Эдуарда Боракса и его друзей, захваченных карателями в феврале 1943 г., он не воспользовался своей властью и предал их. Таким образом, связь Эфраима Бараша с Сопротивлением не только носила весьма избирательный характер, но также была крайне ненадежной и скорее всего неискренней. В выборе между немецкими партнерами и людьми Сопротивления Бараш всегда ставил на немцев. В этой оценке сходятся авторы наиболее подробных, хотя и противоположных по своему подходу хроник событий в Белостокском гетто — Бернард Марк и Хайка Гроссман.

Около 20 лет назад [в 1980-х гг. — Ред. ] мы с женой поехали на братскую могилу под Слонимом и поклонились праху невинных жертв, возложили цветы. Там стоял очень скромный деревянный памятник. В дальнейшем уцелевшие слонимчане из Израиля собрали деньги и установили более достойный памятник на этом месте.

Халуцы (халуцим) — молодежная сионистская организация, члены которой готовились к переезду в Израиль (тогда эта земля была подмандатной территорией Великобритании). Трудовые навыки, прежде всего сельскохозяйственного труда, и умение жить в коллективе халуцы приобретали в кибуцах. В Белостоке Мордехай Тененбаум руководил организацией «Тель-Хай».

Кроме дневника Мордехая Тененбаума, в руинах гетто в июле 1944 года были обнаружены еще две хроники событий Белостокского гетто — летопись Пейсаха Каплана и анонимная хроника, найденная в архиве юденрата. Все эти хроники отразили трагические переживания, отчаяние, кровавый террор. Лишь изредка мелькает тоненький луч надежды. Все авторы писали с единственной целью — чтобы послевоенные поколения узнали из первых рук правдивую историю о чудовищной трагедии еврейского народа, о неслыханных зверствах гитлеровцев и их подручных.

Павел Кожец скончался в Париже в 2012 году. — Примеч. ред.

О Риве Шиндер-Войсковской, Шимоне Датнере и других героях Сопротивления подробно написано в последней главе.