Александр Сенкевич - Венедикт Ерофеев: Человек нездешний

Годы, проведённые Венедиктом Ерофеевым и его братом Борисом в детском доме, серьёзно повлияли на всю их дальнейшую жизнь. Немало звуковых впечатлений от той жизни сохранилось в их памяти. Вот, например, одно из них. Подъём был в шесть часов утра — на всю мощь включалось радио и гремел государственный гимн. С тех пор Венедикт и Борис при звуках гимна вздрагивали и затыкали себе уши. Слушать гимн они не любили 26.

Идеологически Венедикт Ерофеев определился значительно позднее — по ходу жизни его страны. В годы строительства нового общества «воинствующего атеизма», холодной войны, объявленной доктрины мирного сосуществования двух социально-политических систем и горбачёвской перестройки. Однако эта своеобразная (не советская и не антисоветская) идеология никак не соотносилась с его мировоззрением и мироощущением. То и другое существовало независимо друг от друга. Как говорят, «мухи отдельно, котлеты отдельно».

Педагогический коллектив детского дома во главе с Александрой Петровной Смирновой, а с 1950 года — с Марией Ивановной Каверзиной состоял из порядочных людей. Воспитательницы и воспитатели детей не обкрадывали и старались по мере возможности облегчить жизнь всем своим подопечным, относясь к ним с равной заботой. Преуспевающих в учёбе награждали поездками в пионерский лагерь, расположенный в населённом пункте Палкина Губа на побережье Белого моря. Палкина Губа издавна известна своими лечебными грязями, полезными для излечения многих заболеваний, но особенно для заживления ран. К сожалению, ран не душевных.

Вот, например, «Характеристика на воспитанника д/дома № 3 Ерофеева Венедикта», подписанная 6 июня 1949 года воспитателем Эфроном:

«Родился 24/Х-1938 г. Учился в 4-м кл. первый год. Способный. Имел в четвертях в году только “4” и “5”. Уроки выполнял без труда. Имеет в детском доме брата. Любит читать. Участвовал в хоровом кружке. Любит игры. Дружен с братом, а также со всеми ребятами. От поручений не отказывается, выполняет без возражений. Переведён с хорошими оценками в 5-й класс.

Воспитатель Эфрон» 21 .

Этот документ был обнаружен Евгением Шталем в личном деле Венедикта Ерофеева, заведённом на него в Кировском детском доме. Там же находилась его «Табель ученика 4 класса». По ней видно, какие предметы ему давались легко и на каких занятиях он особо не усердствовал.

На экзаменах в каждой четверти и на экзаменах, завершающих учебный год, будущий классик получал четвёрки и пятёрки по гуманитарным предметам и арифметике, а вот по пению и военной и физической подготовке ему ставили одни трояки. Может быть, поэтому и определили его в хоровой кружок, чтобы голос развивал.

Чем старше становился Венедикт, тем более заметными выглядели его успехи в учёбе. Приведу другую характеристику на воспитанника детского дома № 3: «Ерофеев Веня родился в 1938 году. В 1952 году окончил 7 классов. Мальчик очень способный: 7-й класс окончил только на “отлично”. Уроки выполняет всегда самостоятельно и без затруднений. Характер имеет очень застенчивый, спокойный. В подвижных играх участвует редко. Очень много читает. Речь имеет хорошо развитую. Все поручения выполняет всегда добросовестно. Веня младше своего брата на год, но гораздо серьёзней его. Любит уединяться, хотя среди товарищей пользуется авторитетом. Любит играть в шашки и шахматы. Мечтает окончить 10 классов» 28.

Спустя много лет эту характеристику подтверждают его одноклассники. Например, учившийся с ним в одном классе в школах № 6 и № 1 Геннадий Иванович Фомин, избравший военную карьеру и ушедший в запас в звании полковника: «К Вене я всегда относился с большим почтением. Он был очень скромный человек, хорошо относился к одноклассникам. Он был самым умным учеником в школе. Не кичился своими знаниями, помогал одноклассникам, в учёбе отличался примерным поведением. Когда закончился срок заключения отца, семья Ерофеева поселилась на 23-м километре. Веня пригласил меня в гости, я видел его отца. Запомнилась встреча с Веней в кинотеатре “Большевик” во время его зимних каникул на 1-м курсе МГУ. Именно тогда я узнал о его учёбе в МГУ. Он хотел прочесть мне “Илиаду” Гомера на древнегреческом языке, но я в этом ничего не понимал. <...> О Вене у меня сохранились самые хорошие воспоминания» 29.

Известно и противоположное, негативное мнение о Ерофееве. Оно принадлежит Юрию Павловичу Семёнову, также однокласснику Венедикта Васильевича. На его взгляд, Ерофеев был «парень головастый, но высокомерный, необщительный, держался на отшибе, сам по себе». К тому же «никому не давал списывать, поэтому одноклассники на него обижались» 30.

Такой психологический портрет Ерофеева объясним. Юрий Семёнов был в классе его соперником в учёбе. В конечном итоге он оказался на втором месте. Школу они окончили в 1955 году — Венедикт Ерофеев с золотой медалью, а Юрий Семёнов — с серебряной. Все пункты в отрицательной характеристике опровергает Геннадий Иванович Фомин: «Ерофеев Веня очень вежливый и хороший товарищ, никакого высокомерия я за ним не замечал. В классе были нормальные и дружеские отношения, никаких драк и разборок я не помню. В отношении списывания я не в курсе, т. к. сам я списыванием не занимался, а как было у других — не знаю. Учитывая его память, он был действительно эрудирован и в других вопросах» 31. К нему присоединяется их одноклассница Валентина Иосифовна Свищева. Она запомнила его как «незаметного, скромного мальчика, писавшего диктанты на “отлично”. Он помогал одноклассникам и давал списывать домашние задания» 32.

Как я уже писал, неподалёку от Палкиной Губы, — в городе Кандалакше родились все дети Василия Васильевича и Анны Андреевны Ерофеевых, за исключением старшей дочери Тамары. И вот Борис и Венедикт оказались здесь снова. Это была премиальная поездка за их отличную учёбу. К тому же в 1950 году произошло печальное и одновременно радостное для двух братьев событие. Обращусь к воспоминаниям Бориса Ерофеева: «В Палкиной Губе к нам приехал незадолго до освобождения на два часа отец, который был в это время в заключении. Сидели у залива, охранники стояли рядом, поэтому встреча была не очень интересной. При прощании отец поцеловал нас, а мы плакали» 33.

Для семьи Ерофеевых появление отца из небытия в прямом смысле этого слова было неожиданным и радостным событием. Как вспоминает Тамара Васильевна, за год до встречи отца с двумя сыновьями на Палкиной Губе им сообщили, что пришло письмо из Архангельской области, где тот отбывал наказание, с сообщением о его смерти от воспаления лёгких.

Похоже, что основная закалка характера Венедикта Ерофеева произошла в детском доме города Кировска. И этот процесс проходил для него отнюдь не безболезненно. Недаром, в отличие от своего брата Бориса, он о своём пребывании вне семьи отзывался без всякого энтузиазма. Вообще предпочитал об этом времени не вспоминать.