Вячеслав Бондаренко - Отец Иоанн (Крестьянкин)

Принимая имя в память того или иного святого, монах как бы связывается с ним незримой нитью, стремится к тому, чтобы стать «малым подобием» своего покровителя. Житие апостола Иоанна, конечно, было отлично известно о. Иоанну Крестьянкину. «Внешних» перекличек в их судьбах как будто бы не найти, а вот «внутренние», потаённые — встречаются. Будущий апостол был, как и его старший брат Иаков, рыбаком, и от Иисуса Христа получил прозвание «Боанергес» — с арамейского это слово переводится как «Сын грома», вероятно, характер у Иоанна был неукротимый, энергичный. Таким же характером обладал и батюшка. Апостол, как и о. Иоанн, смело проповедовал свою веру, за что подвергался гонениям — сначала пыткам в Риме, затем долгой ссылке на греческий остров Патмос. О. Иоанна тоже пытали во время московских допросов, а затем на пять лет отправили в лагеря... Апостол Иоанн жил долго и умер, в отличие от других апостолов, своей смертью, в возрасте более ста лет; своей смертью в глубокой старости, немногим не дожив до века, почиет и о. Иоанн. Но главное, что сближало батюшку с его небесным покровителем, — проповедь любви. «Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1 Ин. 4: 12) — эти слова из 1-го Послания апостола Иоанна могли бы быть эпиграфом к жизни батюшки...

На прощание старец Серафим посоветовал новоиспечённому иеромонаху Иоанну после выздоровления ехать в Москву и просить Патриарха об определении в монастырь (какой именно, сомнений не было — Псково-Печерский). И добавил поучение, которое адресовал каждому уходящему в обитель:

— В монастыре соблюдай особенно два слова — «Благословите» и «Простите». Что говорят — слушай и что дают — кушай, по своей воле не поступай, а что благословляют делать — без ропота исполняй. И за всё благодари Господа и Царицу Небесную...

Ещё старец составил особое письмо Патриарху, где испрашивал у него прощения за самочинный постриг — ради смертного случая. И уже в Ту-104, набиравшем высоту над Сухуми, о. Иоанн почувствовал, что на сердце стало легче — в прямом и переносном смысле. Молитвы о. Серафима помогали и будут помогать ему ещё долго...

О постриге о. Иоанна не знали даже самые близкие. О. Владимир Правдолюбов рассказал автору этих строк, что уже после водворения о. Иоанна в монастырь с изумлением узнал о том, что его там, оказывается, не постригали. А от кого именно о. Иоанн принял постриг, он вообще узнал из какой-то книги или статьи о батюшке. И это учитывая то, что и со старцем Серафимом, и с о. Иоанном о. Владимир общался очень тесно!

Единственное исключение батюшка сделал для о. Виктора Шиповальникова: с ним он советовался, принимать постриг или же нет. Прочим если и сообщал о том, что произошло, то лишь иносказательно. Так, Сусанне Валовой, заговорившей о том, что близится день его Ангела, коротко ответил:

— А того отца Иоанна уже нет.

Понемногу его физическое состояние улучшилось. Когда о. Иоанн почувствовал, что силы окрепли, он письмом попросил у старца Серафима благословения на уход в монастырь — Псково-Печерский, где как раз открылась вакансия. Это письмо повёз в Сухуми о. Владимир Правдолюбов и вскоре вернулся с ответом — благословением. Как рассказал автору этих строк о. Владимир, старец Серафим высказал своё мнение по обыкновению коротко и определённо, без экивоков:

— Это его давнишняя мечта. Пусть поступает.

Вера Сергеевна Правдолюбова стала свидетельницей особенно горячей молитвы о. Иоанна в день получения этого ответа: «Однажды во время обычного акафиста пред чудотворным Казанским образом Божией Матери оказалась недалеко от отца Иоанна. Меня поразила необыкновенность его молитвы — так батюшка горячо молился, что пронзил всю мою душу <...> В тот день отец Владимир привёз ответ. Именно этот ответ и вызвал такой поток молитвы».

30 января 1967 года о. Иоанн составил прошение на имя Патриарха Алексия. В нём говорилось: «Жизненные обстоятельства не позволяли мне много лет исполнить мой обет, данный Богу, служить Ему в чине монашеском. Моё здоровье слабое, и я чувствую, как моя жизнь сокращается, и Господь напоминает мне об этом. В 1966 году 21-го мая во время служения Божественной Литургии со мной произошёл приступ стенокардии; врачи предполагали критический исход, а Господь судил иначе. Во время болезни около меня оказался известный Вашему Святейшеству Глинской пустыни схиигумен Серафим. Момент был серьёзный, медлить было невозможно, и он совершил надо мною чин пострижения в монашество, оставив имя Иоанн, только покровитель мой стал св. апостол Иоанн Богослов. Здоровье моё постепенно стало улучшаться, и как только я встал на ноги, первой моей мыслью и желанием было обратиться к Вашему Святейшеству, дабы Вы утвердили и благословили это совершение, а также моё желание остаток моих, может быть, коротких дней дожить в святой семье в доме Пречистой Богородицы, что в Печорах».

Прошение и письмо старца Серафима о. Иоанн передал Патриарху во время личной встречи в Москве. Как он сам говорил потом Лидии Правдолюбовой, ездил он без всякого плана, полностью положившись на волю Божию. И всё сложилось успешно — резолюция на прошении появилась 1 февраля 1967-го: «Божие благословение иеромонаху Иоанну на его иноческий путь. П. Алексий». В Касимов о. Иоанн возвращался, уже имея на руках указ, определявший его новое местожительство. Всё было определено, всё расписано на небесах — ему назначался Псково-Печерский монастырь; обитель, к благодати которой он прикасался уже дважды, ждала его...

Сразу же по возвращении в Касимов последовал вызов в Рязань, на улицу Ленина, 12, — к уполномоченному Совета по делам религий Павлу Савельевичу Малиеву. Тот без особых церемоний сразу же вручил батюшке бумагу — назначение на новый приход, в храм Святого великомученика и Победоносца Георгия села Городище, что недалеко от Рязани (и, кстати, от Летова). В ответ о. Иоанн протянул патриаршую резолюцию об уходе в монастырь. Малиев сразу же сменил тон, стал любезным и предупредительным. И можно понять почему, ведь батюшка все эти годы был для него настоящей «головной болью»...

Для православного Касимова, для всей Рязанщины уход о. Иоанна с прихода стал тяжкой духовной раной. И хотя о. Владимир Правдолюбов, знавший о постриге батюшки, старался подготовить свой приход к прощанию с о. Иоанном заранее, говоря в проповедях о скорбях, которые нужно переносить стойко, весть всё же оказалась нежданной. Для самых близких батюшка подбирал «утешительные» листочки на молитвенную память, внизу каждого такого листочка было написано: «Отходя от вас телесно, я не разлучаюсь с вами духовно».

Последние дни служения в Касимове были печальными и ещё по одной причине — отошёл ко Господу заштатный о. протоиерей Иаков Цветков. 13 февраля были похороны старого священника, о. Иакова провожало в последний путь шестеро сослужителей. Вечером попрощались с Правдолюбовыми — собралась вся семья, соборовались. После Таинства в последний раз встретились за столом. Лидии Дмитриевне Правдолюбовой, матери о. Анатолия и о. Владимира, о. Иоанн сказал: