Лина Тархова - Заложники Кремля

« — Ты повсюду ходишь без телохранителей. Почему?

— Потому что я довольно взрослая девушка и мне охрана мешает не только с ребятами встречаться, а вообще мешает. Не вижу в ней необходимости.

— Как родители отнеслись к тому, что ты отказываешься от охраны? Долго уговаривали: «Катенька, не надо! Подумай!»?

— Никогда такого не было, чтобы меня заставляли что-то делать или не делать. Просто мама сказала: «Это не очень хорошая идея». — «Но мне это не нужно», — убеждала я. «Ну ладно», — ответила она.

— Тебе никогда не мешало, что ты — внучка президента?

— Такой вопрос… Это все равно, что спросить: «Вам ноги не мешают?» Конечно, мешало. Но когда так говоришь, точно от родственников отказываешься. Это довлеет. Постоянно над тобой висит «ты должна». Все думают: «Ах, она внучка президента, как она может плохо учиться? Как она может прогуливать? Почему какому-то Васе можно, а мне нельзя? Что же, я должна быть гением, светилом науки? Чуть что, сразу: «Как можно, у тебя же такие родственники!» Ну, к родственникам и претензии, они же президенты, а не я.

— Кстати, о родственниках. Ты с родителями живешь?

— Родители сейчас живут на даче, с бабушкой. У мамы маленький ребенок, и если ей надо куда-то отлучиться, то она всегда может оставить его с бабушкой. А я живу одна на Осенней улице. Мне оттуда в институт ближе, метро рядом.

— Ты ездишь на метро? Никогда не поверю. И сдаешь деньги на проездной?

— Нет, не сдаю. Бросаю жетончики. Вообще это миф, что меня привозят на какой-то особой машине с мигалками, флажками, охраной. На самом деле от машины я тоже отказалась (дедушка на 18-летие подарил новенькую «Шкоду-Фелицию». — Авт.) Пользуюсь ею только, когда надо поехать к родителям на дачу.

— А тебя в метро узнают?

— Нет, я не так часто мелькаю в прессе. Когда вышло интервью во французском журнале «Пари матч», я высоко поднимала воротник и низко опускала голову — очень боялась, что кто-нибудь узнает.

— А вот твоя сестра Маша не боится стать известной, даже пробовалась на роль телеведущей одной из передач. Она хочет стать журналисткой?

— Никогда не замечала у нее такого желания.

— А кем ты хочешь стать после университета?

— Учительницей в своей школе.

— А что ты в свободное время делаешь? «Интернетомания» тебя не затронула?

— Нет, компьютером я вообще «не болею». Даже играть долго не могу… неинтересно. В свободное время я гуляю. Читаю. Встречаюсь с друзьями, знакомыми.

— Много друзей?

— Не так чтобы много. Три хорошие подруги и друг.

— А ты со многими детьми и внуками высокопоставленных людей знакома?

— Нет. Знаю Наташу Коржакову, Полину Юмашеву. Мы жили рядом.

— Есть какой-то особый отпечаток на «детях власти»?

— Не на всех. Наташа, Полина — совершенно нормальные, приятные девчонки. Есть другие, которые выпячивают свое происхождение на первый план. Но я считаю, это делают люди, которым больше нечего в себе показать.

— Ты к таковым не относишься?

— Нет. Я стараюсь скрывать это по мере возможности. И когда меня спрашивают: «А правда, что ты…?» — я не отвечаю сразу «да!» — это отдает каким-то бахвальством. Но и «нет» тоже не говорю. Я просто спрашиваю: «А это имеет какое-то значение?»

— Ты не думаешь, что люди интересуются тобой только потому, что ты — внучка президента?

— Все время этого боюсь. Но я научилась определять, кто искренне интересуется мной, а кому я нужна просто для того, чтобы где-то подойти, поздороваться, чтобы люди потом сказали: «О! Ну надо же! У него связи!»

— Как ты это определяешь?

— Те, кому ты искренне нравишься, звонят чаще, приглашают куда-то. Не забывают. Когда попала в больницу — пришли навестить. А не отделались дежурным: «Какой ужас!» (Катя неловко упала, повредив глаз. — Авт.)

— С виду ты абсолютно домашняя девочка.

— В том-то и дело! Все удивляются. Еще до знакомства со мной каждый убежден, что я где-то там по вечеринкам, дискотекам шляюсь. А я человек очень домашний. Я люблю просто посидеть дома, читать, смотреть телевизор.

— Ты замуж выходить будешь?

— Буду, конечно.

— И готовить, стирать, детей в садик водить?

— Да. И по магазинам ходить. Некоторым это неинтересно, а мне нравится… Когда кто-то в разговоре начинает наезжать на женщин, я могу начать говорить о женской самостоятельности, равноправии и так далее. А вообще, конечно, в семье главой, эдакой каменной стеной должен быть мужчина. Материально обеспечивать. Чтобы я на эти же деньги могла купить продукты и приготовить ужин — опять же ему сделать приятное. А женщина так хитро, незаметно руководить мужчиной должна, как будто он сам до всего додумывается и решения принимает…»

Дети Елены так же не похожи на детей Татьяны, как сами сестры. Старший сын Татьяны, Борис Ельцин-младший, рослый, в деда, роковой красавец с ямочками на щеках, каким позавидовал бы и артист Максим Аверин, наш бессменный «Глухарь». Немало времени заставлял он нервничать свое семейство. О Борисе говорили, что он планомерно растрачивает состояние родителей на лучших курортах мира; из-за такого поведения строгая бабушка даже несколько лет с ним не общалась. Светская тусовка его обожает — чувак охотно платит за всю компанию, его любовные истории оживляют светскую жизнь, он готов к самым экстравагантным приключениям, в хоккее «рубится» до победного до конца.

Его юность — это несколько «початых» высших образований: МГИМО, университет Брауна (Провиденс, США), МГУ…) Поиски дела, которое бы увлекло: он был директором по маркетингу нашей «Формулы — 1», увлекался продюсированием кинофильмов, «вкладывался» в развитие социальных сетей. Стал соучредителем инновационного детского сада для детей олигархов в Большом Трехпрудном переулке.

Поиски любимой женщины. Слухи о его очередном романе возникают регулярно, но: «Я отношусь к созданию семьи слишком серьезно, ведь я — дитя развода». Борис привязан к младшей сестре, водит ее в школу, когда бывает в Вене, и называет себя «самым полноценным старшим братом».

Его младшего брата Глеба судьба наделила менее щедро. Он аутист, в раннем детстве мальчика пришлось отдать в интернат для детей с проблемами развития, где он жил под чужой фамилией. Закончил школу, имеет персонального тренера по спорту. Однажды Глеб Дьяченко занял 1 место по плаванию среди детей с синдромом Дауна. Об этом в Fasebook написала его мать и поместила фотографию счастливого чемпиона.

Владимир Путин — самый закрытый президент России. Сказывается прежняя профессия — служба разведчика должна совершаться в тайне. И поэтому мы мало что знаем о его германском периоде, когда Путин работал под «крышей» директора Дома советско-немецкой дружбы. Немногим больше — о сегодняшней жизни семьи президента. Виталий Манский, главный документалист власти, как его называли в ранний период (рука тянется написать «царствования Путина», но это значило бы опережать события) президентства в фильме «Владимир Путин. Високосный год» спрашивает своего героя, отчего это так. «Чем больше закрытости, — отвечает Путин, — тем больше безопасности. И свободы».