Виктор Максимов - Исповедь старого солдата

Мама родилась в Екатеринбурге, окончила гимназию, вела уроки в школе, и помню, как она боролась с безграмотностью. Акция называлась «ликбез», в ее струю попал и я. Самостоятельно в семь лет пошел в первый класс, соврав, что мне уже 8 лет. Однако учительница, у которой я учился, вскоре заявила маме, что в первом классе мне неинтересно, и, чтобы не шалопайничал, посадили во второй класс. Я свободно читал, писал, проявлял познания в арифметике.

Мне сложно передать словами время своего раннего детства. Историю страны доводили до нас ясную: скинули царя — угнетателя и палача народа, свершилась Великая Октябрьская революция, народ освободился от рабства и гнета капиталистов, и он свободно вздохнул и стал набирать силы для дальнейшей борьбы за свое светлое будущее. В класс приходили дяди и тети, старые и молодые, и рассказывали о дедушке Ленине, о партии большевиков, и о том, как партия и дедушка Ленин любят детей и заботятся о них. Рассказывали о героях революции и гражданской войны и призывали брать с них пример в борьбе за счастливое будущее. Показывали портреты вождей, дорогого товарища Сталина, членов ЦК партии и правительства, картины о победах Красной Армии над белыми.

Вместе с молоком матери власть и партия, товарищ Сталин подкармливали меня своими лозунгами, идеями и призывали учиться, готовиться к борьбе за будущее, воевать и побеждать врагов.

С интересом слушал дядей и тетей, с интересом рассматривал картинки с подвигами в гражданскую войну, восхищался Павликом Морозовым. Начал ходить строем, как и в армии. Так приходила радость познания жизни. Видел радостное, счастливое лицо мамы, когда ей удавалось что-то купить для меня из обуви или одежды.

Из учебников, газет, из разговоров людей вырисовывалась картина будущего всех народов мира. Все принимал так, как писалось, говорилось, и все это вторгалось в мое сознание без сомнений, вживалось в меня полностью, этим я жил.

Все для человека, все во имя человека. На «ура» гремят сталинские пятилетки, стахановские рекорды, патриотизм людей, власть и партия уничтожают как класс кровососов крестьянства — кулаков. Отнимают у них все незаконно нажитое хозяйство и передают беднейшему крестьянству, а крестьяне радуются коллективизации, организации колхозов. В деревенских избах появилась лампочка Ильича, заговорило радио… Все это видел на снимках в газетах и, как особенная диковинка, на колхозные поля вышли трактора и комбайны.

С 10 лет умею читать, писать, задачки решать, изучаю географию и историю, в составе отрядов участвую в военных играх: ребята — кто красные, кто синие или зеленые. Но все хотели быть красными. Мы сражались друг против друга. Я даже назначался командиром в отряде.

В этих играх я впервые взял в руки пистолет, пока деревянный, изготовленный своими руками, стрелял в своих сверстников, как все, орал «бах-бах» и долго доказывал, что именно я убил «врага» и он должен упасть на землю. Между собой хвастались, у кого лучше оружие и, помнится, на зависть всем у одного парнишки был настоящий пугач. В играх принимали участие и девочки. Они были медицинскими сестрами и перевязывали раненых.

В конечном итоге объявлялись победители, которыми оказывались все, кто принимал участие в боевых играх. В школе вывешивалась информация о прошедших играх, подчеркивали готовность ребят учиться военному делу.

Каждый день школа, радио, детские журналы, газеты пичкают сознание моих сверстников идеями партии и правительства. В наших душах вызревает чувство патриотизма, гордости за свою родину, за свой народ — я устремляюсь к будущему, связываю себя с ОСОАВИАХИМом. Как уроки, посещаю стрелковый тир, и вскоре на зависть ученикам на общей школьной линейке представитель ОСОАВИАХИМа прикрепляет на лацкан моего пиджачка значок юного ворошиловского стрелка и призывает следовать моему примеру. Слово «враг» звучит уже на каждом шагу.

Жизнь моя становилась активнее, росла уверенность в силе и мощи нашего государства, особенно глядя на карту Советского Союза и видя его необъятные просторы. Аж дух захватывало, как была широка страна моя родная, в которой так свободно дышит человек, а партия и наш вождь товарищ Сталин поднимают страну из руин, нищеты и бесправия и ведут по ленинскому пути. Партия и народ едины, мы самые-самые: летаем дальше всех, поднимаемся выше всех, красные соколы воюют и бьют фашистов в Испании, непобедимая Красная Армия разгромила самураев у озера Хасан и на Халхин-Голе, а пограничники, охраняя наши рубежи, героически выполняют свой долг и ловят диверсантов и шпионов, проявляя героизм. Везде фотографии славных сынов нашей страны — Героев Советского Союза.

Собирал портреты, фотографии героев войны. Особенно меня привлекали летчики, чьи фотографии я рассматривал с огромной завистью: они звали меня на войну совершать подвиги.

Однажды на железнодорожном вокзале Челябинска я встретился с инвалидом на костылях, у него на гимнастерке блестела медаль «За боевые заслуги». Я впервые видел настоящую награду и был этому рад, но не замечал самого человека, его костылей. Видел только медаль.

Пожалуй, вершиной страстей о войне явился кинофильм «Чапаев». Мое поколение не вылезало из кинотеатров и клубов, где демонстрировался этот фильм. Все хотели быть Чапаевым, на лихом коне рубить шашкой врагов или, как Анка, расстреливать их из пулемета.

Я уже говорил о том, что с того времени, как я помню себя, постоянно были на слуху слова: враги, внешние и внутренние, шпионы, предатели советской власти, нашего государства. С какой же ненавистью в школьных учебниках я замазывал чернилами портреты военачальников, хотя недавно любовался их наградами и мечтал походить на них: Тухачевский, Блюхер… А они, оказывается, обманывали народ и служили врагам, и за это их расстреляли. Вопросов не задавал, соглашался со всеми, кто требовал уничтожить врагов, как бешеных собак. К этим голосам я присоединял свой, пока еще нетвердый голос.

В период массовых арестов и расстрела людей все же можно было заметить некоторую особенность поведения людей: кругом ощущались настороженность, тревога во взглядах, чувствовалась озабоченность. Много позднее, после возвращения с фронта, мама как-то рассказала мне, что в те годы у нас дома всегда была наготове сумка для отца, с бельем и полотенцем на случай, если за ним придут из НКВД.

Учился я в школе ровно, любил физику, историю, географию. На удивление одноклассников, у карты мира я быстро и точно показывал города, реки, моря, страны, столицы государств. Особенно близка была мне литература: мама, когда садилась за рукоделие, просила меня вслух почитать Пушкина, Лермонтова, Толстого. Помню, как со слезами читал «Кавказского пленника». Волновали рассказы Джека Лондона, новеллы Мопассана. Ночами глотал приключенческую литературу: Жюль Верн, Купер, Алексей Толстой, не говоря о Конан Дойле, Эдгаре По. Много читал познавательной литературы по истории России, октябрьской революции, походах и победах Красной Армии, героизме в гражданскую войну, о Щорсе, Котовском, Буденном, Ворошилове, о Павке Корчагине, героях сталинских пятилеток Стаханове, Кривоносе, об успехах новой жизни своего народа.