Шелли Клейн - Самые жестокие женщины в истории

Успех иностранцев, осевших в стране, связывается в основном с именем короля Андрианампоинимерина. К 1794 году Мадагаскар и его население уже насытились войной, поэтому чрезвычайными дипломатическими усилиями Андрианампоинимерина собрал и объединил сколько смог племен, чтобы образовать единое королевство Мерина, которое расположилось на центральном плато острова. Кроме того, он наградил каждого из своих подданных куском земли, на которой тот мог выращивать урожай, добившись таким образом, чтобы ни один человек не страдал от недостатка пищи. К 1817 году сын Андрианампоинимерины, король Радама I, следуя по стопам отца, смог также установить дружеские отношения с представителями нескольких основных европейских стран, и к 1818 году начал даже допускать в страну британских миссионеров. Не афишируя своих взглядов, миссионеры смотрели на аборигенов почти как на дикарей, живущих в абсолютной скверне. Но Радама, будучи грамотным, свободомыслящим монархом, тем не менее страстно желал модернизировать свою страну. В итоге он оперся на британцев, чтобы сделать свои войска боеспособными. Он также хотел распространить свои реформы на социальную и политическую сферы жизни, и поэтому организовал парламентский кабинет по образу и подобию западного и разрешил визит членов протестантского миссионерского общества.

Первыми прибыли два миссионера валлийца — его преподобие Дэвид Джонс и его преподобие Томас Беван — которые добирались сюда из Британии через Маврикий и привезли с собой своих жен и детей. Они высадились в Тамасине, на восточном побережье Мадагаскара, в октябре — самом жарком месяце года, когда тропические штормы разносят даже береговую линию. То было зловещее начало, и один за другим члены маленькой группки слегли от болезни, известной тогда как «береговая лихорадка», и называемой теперь малярией. В то время не знали способа лечения этой болезни, и в течение двух месяцев умерли все, кроме его преподобия Джонса, который быстро вернулся назад на Маврикий, не произнеся ни одного слова проповеди.

Но не таким человеком был Джонс, чтобы легко принять поражение; восстановив силы, он написал в лондонское миссионерское общество, чтобы ему прислали новых рекрутов для повторного осуществления его программы. В апреле 1820 года (гораздо более прохладное, более умеренное время года) на остров высадилась новая группа и медленно, но настойчиво начала прокладывать свой путь в глубь острова, к столице. Через пятнадцать дней сражения с тропическим лесом они, наконец, прибыли и незамедлительно получили аудиенцию у короля Радамы I. Король санкционировал их просьбу устроить школу, чтобы не только произносить там проповеди, но и учить читать и писать. То была революционная идея, потому что у малагаси не было письменной формы языка и Дэвиду Джонсу пришлось пройти долгий путь, чтобы создать письменность. Но к 1825 году дело было сделано, и с этого момента миссионеры начали пере-водить проповеди на малагасийский язык, начав с проповеди Святого Луки. В этом рискованном предприятии их поддержали друзья в Англии, которые выслали немного печатной прессы и большой запас чернил и бумаги.

К середине 1820‑х годов Дэвид Джонс умудрился перевести и напечатать весь Новый Завет, но хотя это и было громадным достижением само по себе, это было ничто в сравнении с трудностями научить туземцев философской концепции таких слов как, «грех» или «спасение». Тем не менее миссионеры усердно работали над своей задачей и достигли определенного успеха. Кроме того, они продолжали переводить остальную Библию и наконец завершили полное издание, которое гордо переплели в кожу и начали вручать каждому малагаси — мужчине, женщине или ребенку, кто бы ни попросил.

Но равновесие, установившееся в отношениях между туземцами и иностранцами, к сожалению, длилось недолго. Король Раджа начал слабеть, и в 1828 году после продолжительной болезни умер в возрасте тридцати шести лет. Радама и его жена, королева Ранавалона, не имели детей, и поэтому его племянник, мальчик по имени Ракотобе, стоял первым в ряду имеющих право на трон. Предвидя трудную борьбу за власть, несколько министров правительства попытались скрыть известие о смерти короля Радамы, надеясь, что это поможет Ракотобе успеть взять власть в свои руки, прежде чем его политические противники смогут его обойти. Но как долго можно сохранить в тайне смерть мужа от его собственной жены? Менее чем через двадцать четыре часа после смерти Радамы молодой армейский офицер по имени Андриамихайя отрапортовал о смерти короля Ранавалоне, которая в свою очередь начала быстро распространять слух, что «идолы», к которым все малагаси обращались за руководством в делах, выбирают королевой ее, а не Ракотобе. Как только дезинформация дошла до людей, Ракотобе и все его сторонники были зарезаны. Это жестокое деяние побудило одного комментатора девятнадцатого века описать нового монарха как «рвущегося к трону, пусть даже через резню» [41] Немедленно. .

Потом, когда убийства закончились, Андриамихайя был награжден за свои услуги, его возвысили до главнокомандующего армии. Кроме того, ему также было присвоено официальное звание любовника королевы, хотя ни на одной из этих ролей он не задержался надолго, потому что вскоре его обвинили в государственной измене и тут же казнили.

Ранавалона родилась примерно в 1782/90 году в племени менабе, король которого правил западной частью острова; несмотря на упорные усилия Андрианампоинимерины и Радамы I объединить различные кланы Мадагаскара, остров все еще был разделен на четыре различные королевства. В центральной части плато находилось королевство Мерина, на юге — королевство Бетсилео. Также существовали империя Бетсимисарака и королевство Менабе. Не сумев объединить это последнее королевство с Мериной, Радама решил, что наилучшим политическим шагом в этом направлении станет женитьба на старшей дочери Андриан-Тсала-Маньяки и его жены Рабодо Андриан-Тампо. Первые годы их союза о Ранавалоне вообще не говорили, упоминали лишь, что она имеет необычную внешность. Возьмем для примера описание ее портрета романистом Джорджем МакДональдом Фрейзером, который, как говорили, хоть и писал художественную литературу, строил свои произведения на фактическом материале: «Ей было, вероятно, где-то от сорока до пятидесяти, круглолицая, с коротким прямым носом, красивыми бровями, широкогубым ртом; с черной, как смоль, рыхлой кожей. А потом вы встречали ее взгляд, и вас внезапно пронизывало холодом от страха, вы понимали, что все слышанное о ней — правда, испытываемое потрясение не нуждалось в дальнейших пояснениях. Глаза были маленькие, яркие, немигающие, как у змеи, жестокие, с выражением злобности в глубине, они вселяли ужас» [42] Из книги «Дама Флешмана Джорджа МакДональда» Фрейзера, Барри и Дженкинс, 1977 г. .