Владимир Осипов - Дубравлаг

История, а значит, Господь всегда дает людям возможность выбора. 24 июля 1905 года в Бьерке, близ Выборга, во время встречи Николая II и кайзера был подписан договор о военном союзе России с Германией, позднее дезавуированный. В октябре 1910 года во время другой встречи монархов обсуждалась возможность серьезного соглашения двух христианских империй. И оно не состоялось из-за непримиримой позиции нашего омасоненного "истеблишмента". Свершись германо-русский союз, быть может, не пришлось бы воевать через четыре года. Сегодня мы живем в условиях господства либерал-большевизма. Гангстерские цены, нищета, разгул преступности, неслыханная коррупция, сращивание криминалитета с госаппаратом, эпидемия наркомании, нравственный геноцид народа, хаос в управлении и, возможно, не сегодня-завтра падение в пропасть. Так неужели "национал-большевизм" был бы хуже теперешнего "демократического большевизма"? Неспешное, мирное, эволюционное перерастание богоборческого тоталитаризма в нормальную национальную государственность с постепенным отмиранием утопической идеологии — такой могла бы быть историческая альтернатива. Возможно, подобный ход событий был бы спасением для России. Но во главе госбезопасности стоял ярый враг русофильства Андропов, и он со своей командой сделал всё, чтобы предотвратить мирное проникновение патриотически настроенных сил в поры государства и партии. Зато другие, враждебные русской идее элементы заполонили всё, и их никто не трогал. Они были "свои", а политически осознанное русофильство потерпело поражение. Перед разбитым корытом "молодогвардейцев" я предложил издавать независимый от власти журнал патриотического направления. Группа поборников сохранения памятников культуры во главе с М. П. Кудрявцевым оказала полную поддержку моим усилиям, и 19 января 1971 года вышел первый номер "Вече". Макет номера я передал на хранение известному правозащитнику Владимиру Буковскому, ибо я допускал мысль, что могу быть арестован сразу после выхода первого номера и "для истории ничего не останется". Буковский держал его в чемодане, доступ к коему имел и Петр Якир, тогдашний лидер либерал-коммунистов, издатель подпольной "Хроники текущих событий". Якир обнаружил в схроне макет "Вече" и прочел один из вариантов предисловия, где шла речь о необходимости искоренения троцкизма в широком духовном смысле. Т. е. в оценке, скажем, даваемой этому явлению "молодогвардейцами", особенно С. Н. Семановым. А Петр Ионович страстно почитал Троцкого. Он немедленно передал "антитроцкистский" вариант предисловия иностранным корреспондентам, и 27 февраля 1971 года радиостанция "Свобода" уже вещала о появлении в СССР "шовинистического" и "антисемитского" журнала. Почему-то у всех наших либералов "троцкизм" моментально ассоциируется с "сионизмом". Спрашивается, а чего вы суетесь в русскую Смуту? Пришлось разъяснить всем, включая "Свободу", что к чему, и обнародовать подлинное предисловие к изданию. Привожу его текст полностью. Прошу прочесть его с учетом того, что оно мне инкриминируется Владимирским областным судом как "антисоветское". Наряду с другими статьями, в этом предисловии, по мнению подчиненных Андропова, "в искаженном виде изображена советская действительность, коммунистическая идеология, быт советского народа, делаются попытки доказать необходимость изменения существующего в СССР строя". Совокупность таких текстов тянет на восемь лет.

"На Вече!

Двадцатый век — век прогресса науки и техники, и в то же время век небывалого развития корыстолюбия и преступности. В погоне за личным материальным благополучием люди стали равнодушными к духовным сокровищам прошлых столетий. Это наблюдается в равной степени и у нас, и на Западе. Но нас, естественно, прежде всего заботит Россия — наша мать, боль и надежда.

Наше нравственное состояние оставляет желать много лучшего. Эпидемия пьянства. Распад семьи. Поразительный рост хамства и пошлости. Потеря элементарных представлений о красоте. Разгул матерщины — символа братства и равенства во хлеву. Зависть и доносительство. Наплевательское отношение к работе. Воровство. Культ взятки. Двурушничество как метод социального поведения. Неужели это все мы? Неужели это — великая нация, давшая безмерное обилие святых, подвижников и героев?

Да имеем ли мы право называться русскими? Словно зараженные бешенством, мы отреклись от своих прадедов, своей великой культуры, героической истории и славного имени. Мы отреклись от национальности. А когда мы пытаемся теперешнюю пустоту и убожество назвать тысячелетним словом, мы только оскорбляем святое имя.

И все же еще есть русские! Еще не поздно повернуться лицом к Родине. Обратиться к материнской земле, к наследию праотцев.

Нравственное всегда национально. Аморализм не имеет нации. Возродить, сберечь национальную культуру, моральный и умственный капитал предков. Продолжить путеводную линию славянофилов и Достоевского.

Предстоит большая и тяжкая работа. Мы изолированы друг от друга. Мы выварили мысли в своем соку, не обмениваясь, не споря. Вынесем их теперь на русское вече. Пусть мнения противоречат, пусть один опровергает другого. Все наши споры должны иметь одну цель — благо России.

С этой целью мы приступаем после длительного молчания к изданию РУССКОГО ПАТРИОТИЧЕСКОГО журнала. Мы приглашаем всех патриотов к участию в нашем журнале.

Да благословит нас чистый, немеркнущий лик России!

На Вече!

Редакция.

Январь 1971 г."

Куском отнятой жизни обошлась мне путеводная линия славянофилов и Достоевского. Плюс — потоком инсинуаций и клеветы. Например, я совсем не ждал удара от представителя Русской Православной Церкви. Между тем, пока я сидел под следствием во Владимирской тюрьме, священник Александр Мень дал интервью западным корреспондентам, в котором обозвал "Вече" шовинистическим и антисемитским журналом (в унисон Якиру). Игорь Ростиславович Шафаревич поправил Меня, но поправку известного академика-патриота почти никто на Западе не пожелал печатать. Не хотели обижать батюшку. Чекисты, конечно, радовались: каждый плевок из несоветской среды как бы подкреплял и усиливал позицию карателей. Я глубоко скорблю по поводу убийства в сентябре 1990 года врагами Христа православного священника, "совращавшего", по мнению талмудистов, советских евреев в "чужую" веру, уважаю его антииудаистскую позицию, но, как говорится, из песни слова не выкинешь. Радовала чекистов и другая писулька за подписью Репникова и других прогрессистов, "преодолевших" христианство.

Журнал выходил в течение трех лет, по три номера в год. На каждом номере я ставил свою фамилию и адрес. И протестовал, если кто-нибудь называл его "подпольным". Такое не вязалось с обычаями советской жизни. Первый год власти довольствовались угрозами через моих знакомых: "Его песенка спета, мы его вот-вот посадим"; "Сидеть будет до седых волос" (они не лгали: так и случилось).