Иоанна Ольчак-Роникер - Корчак. Опыт биографии

Многочисленные законы для «неверных» ограничивали торговлю и возможности заработать – евреи, и так с трудом сводившие концы с концами, теперь нищали все больше. Воинская повинность, до того не распространявшаяся на евреев, посеяла в общинах панику. Военная служба означала не только разлуку с семьей – она нарушала основные принципы иудаизма. Армия заставляла евреев отказаться от традиционной одежды, сбрить бороду; невозможно было справлять субботу и другие праздники, соблюдать кашрут. Приказ одеваться на европейский манер, отправлять детей вместо хедеров в светские школы, где обучение велось на немецком, пользоваться немецким языком в официальной переписке или общаясь с государственными учреждениями – все это грозило евреям потерей индивидуальности, которую они так тщательно охраняли до сих пор.

Тяжелее всего были указы, которые ограничивали прирост еврейского населения. Один из первых декретов Марии-Терезы значительно усложнял регистрацию еврейских браков. На каждый брак требовалось согласие австрийского чиновника, а согласие можно было получить лишь в том случае, если кандидат в мужья имел свидетельство об окончании светской школы и мог оплатить брачный взнос. В зависимости от семейных доходов и от того, какой из сыновей женился – первенец или кто-то из младших, – минимальная цена составляла четыреста рейнских злотых, максимальная могла превышать сто дукатов [5] Рейнский злотый, он же австро-венгерский гульден – серебряная монета Австрийской империи с 1559 по 1857 гг., равная 60 крейцерам; дукат – общее название для европейских золотых монет; курс его отличался на разных территориях и к тому же менялся от года к году. До 1794 г. австрийский золотой дукат равнялся 18 польским злотым, т.е. 4,5 рейнским злотым. .

В 1787 году для евреев были введены обязательные фамилии, чтобы облегчить процедуру сбора налогов и призыва. До того в ходу были только имена: как правило, к собственному имени человека добавлялось имя его отца, например «Авраам бен Моше». Новое имя должно было звучать по-немецки. От воли чиновника зависело, будет ли оно звучать нейтрально (например, Клейнманн – «маленький», Гроссманн – «большой», Кауфманн – «купец») или же это будет смехотворный, нелепый набор слов: Муттермилх – «молоко матери», или Каценелленбоген – «кошачий локоть».

Будущему прадедушке Слонимского, Авроому-Якову, повезло. Он получил фамилию Штерн. На немецком это означает «звезда». Поначалу он был простым помощником грубешовского часовщика. За пару лет он и вправду разгорелся, как звезда. Будущий прадедушка Корчака, Элиезер-Хаим, получил фамилию Голдшмидт («золотых дел мастер»), которая со временем превратилась в «Гольдшмит». Может, кто-то из семьи был ювелиром?

В 1787 году грубешовскому стекольщику, по нашим предположениям, исполнилось двадцать пять лет. Согласно религиозным предписаниям, к этому времени он уже давно должен был жениться (считалось, что самый подходящий возраст для женитьбы – восемнадцать лет, хотя зачастую мужьями становились подростки). Чтобы выполнить миссию, возложенную на него Богом, юноше нужно было одолеть много преград. Прежде всего – ускользнуть от только что введенной воинской повинности. Богачи могли от нее откупиться, он – нет. Значит, ближайшие годы ему предстояло провести в австрийской армии, может, и не на передовой, а где-нибудь при лагере, на полевой кухне? Даже если удалось бы выжить, домой он вернулся бы «онемеченным», светским. Он и думать о таком не хотел.

Можно было покинуть родные края. К концу восемнадцатого века до Польши уже докатилась волна Хаскалы. «Хаскала» в переводе с иврита означает «просвещение». Так называлось идеологическое течение, которое основал Моше (Мозес) Мендельсон. Этот еврейский философ, библеист и писатель, живший в Берлине, призывал своих единоверцев к эмансипации, убеждал их отказаться от средневековых одежд и ортодоксального уклада, что отделяют их от внешнего мира; получить светское образование, которое позволит им лучше реализовать себя в жизни. Именно он сформулировал положение о том, что дома еврей должен быть евреем, а на улице – европейцем. Именно он заронил в души еврейских мальчиков тоску по иной жизни. Один из первых последователей Хаскалы, Соломон-Яков Кальман, родился в Грубешове. Хоть он и был сыном местного раввина, однако совершил проступок, за который в религиозной семье проклинали, – сбежал из дома, изучал медицину в Германии и во Франции, там поменял имя и фамилию. Вернувшись в Польшу уже под именем Жак Кальмансон, он стал личным врачом короля Станислава-Августа.

Стекольщик был человеком спокойным, к авантюрам его не тянуло. Служение Богу для него было куда важнее, чем служение Австрии. Поэтому он выбрал третий вариант – исчез, скрылся с глаз призывной комиссии, что было нетрудно во времена всеобщей сумятицы. А раз он решил жениться, требовались деньги на «плату за покровительство» и на брачный взнос. Требуемые суммы были для него непомерно велики. Спасти положение могла невеста с большим приданым, чьи родители согласились бы финансово поддержать молодых и взять мужа на содержание, при условии что он продолжит свое образование в высшей религиозной школе – ешиве. Но очевидно, он не собирался становиться ученым. Так что ему оставалось терпеливо ждать и самому копить средства на семейное гнездышко. Если предположить, что одно из произведений Корчака основано на семейных историях, стекольщик нашел жену в той же среде бедных местечковых евреев, из которой происходил он сам, и у них родился сын по имени Лейб.

Первый раздел Польши стал потрясением для польской интеллектуальной элиты. Они предпринимали лихорадочные усилия, чтобы превратить отсталую Польшу в европейскую страну, реформировать государственную систему, изменить собственнический менталитет целого общества. На протяжении четырех лет Великий сейм обсуждал преобразование Речи Посполитой. «Еврейским вопросом» занялся сам король. Его советником стал тот самый Жак Кальмансон, сын грубешовского раввина. Конституция, принятая третьего мая 1791 года, считается наиболее зрелым воплощением политической мысли той эпохи. Правда, о евреях в ней не сказано ни слова, но их статус должен был оговариваться в последующих законах. Не хватило времени. Спустя год после принятия Конституции противники реформ, тарговичане [6] Тарговицкая конфедерация – союз польских магнатов, объединившихся против польской Конституции 3 мая 1791 г., ограничившей произвол шляхты и расширившей права зажиточных мещан. Союз был создан в местечке Торговицы (ныне Украина, Кировоградская область) и просуществовал до 1793 г. , по наущению царицы Екатерины обратились к России с просьбой защитить «золотую свободу» шляхты. Российские войска вошли в Польшу. Дебаты в сейме прервались. Началась война. У Польши не было никаких шансов на победу. Россия и Пруссия заключили соглашение о втором разделе страны. Конвенция была подписана в 1793 году в Гродно.