Виктория Балашова - Ванга

В итоге школа Велько Рамадановича обеспечила Вангу важнейшими навыками, которые она не получила бы, оставаясь в Струмице. Это уж не говоря о том, что в школе её хорошо кормили, опрятно одевали. Дети всегда были умыты, аккуратно подстрижены. С ними занимались чтением по азбуке Брайля, обучали музыке, а что не менее важно, обучали практическим навыкам: шитью, вязанию, уборке, готовке. Всё это до несчастного случая Ванга делать умела (кроме чтения и музыки). Она всегда отличалась любовью к чистоте, стремлением навести уют в доме. Но после наступления слепоты ей пришлось несладко — руки ещё не привыкли делать дела на ощупь. В школе, в первую очередь ориентированной именно на обучение практическим навыкам, учителя, прошедшие специальную подготовку, стремились помочь детям осознать, как они способны воспринимать мир с помощью других органов чувств.

Даже в наши дни обучение слепых детей музыке, шахматам, плаванию и другим видам спорта организовать не так просто. Для них существуют специальные программы, но далеко не всем образовательным учреждениям по силам обеспечить их тем широким спектром возможностей, которые имеют обычные дети. Ванга с удовольствием окунулась в новую жизнь. Оказалось, ей прекрасно даются уроки музыки — у девочки быстро обнаружился музыкальный слух. Много позже близкое окружение Ванги постоянно будет подчёркивать, насколько она любила петь, особенно в большой компании, собиравшейся на какой-нибудь праздник. Она также всегда с удовольствием слушала, как играют на разных инструментах и поют другие люди.

В школе, где учителя старались создать самые благоприятные условия для проживания и обучения, Ванга преодолела страх перед будущим. Слепота больше не пугала так, как прежде. В течение трёх лет, которые посчастливилось Ванге провести в Земуне, случилось и то, что почти всегда происходит в подростковом возрасте: девушка влюбилась. Видеть друг друга Ванга и Димитр не могли, но зато они слышали голоса друг друга. Оба прекрасно пели, и, говорят, когда они пели дуэтом, вся школа приходила их слушать. Им не нужна была красота внешняя. При отсутствии зрения они обращали внимание на совсем иные вещи, на красоту внутреннюю. В школе, где никому никогда и в голову бы не пришло насмехаться над слепыми влюблёнными, чувства Ванги и Димитра только крепли. Каждую свободную минуту они проводили вместе, и в один прекрасный день Димитр признался Ванге в любви. Он предложил ей пожениться.

Родители Димитра были зажиточными людьми. Несмотря на бедность семьи Ванги, они сразу дали согласие на брак: «у них хватило бы денег, чтобы обеспечить влюблённым нормальную, почти беззаботную жизнь». Родителей легко понять. Сын влюбился в порядочную, добрую девушку, которая даже по хозяйству может помогать. Да и выглядели в школе все одинаково опрятно. Внешне Ванга теперь не выделялась среди сверстников бедным, залатанным платьем, длинными, никогда не стриженными косами, стоптанной обувью. Ученики носили форму, волосы им подстригали — короче, и без того симпатичная девушка выглядела в глазах состоятельных людей вполне прилично. Так или иначе, Ванга чуть не впервые в жизни почувствовала тепло человеческой души, искреннее и доброе отношение. Никогда уже ей не удастся воссоздать тот хрупкий мир любви и света, в который однажды, ненадолго она попала в Земуне.

Ванга начала мечтать о свадьбе: подвенечное платье, фата, новая жизнь в достатке рядом с любимым мужчиной. Она отправила письмо отцу с просьбой дать благословение. У неё и сомнений не возникало, что придёт согласие. Ведь на первый взгляд Панде сам должен был обрадоваться такому раскладу. Лишним ртом меньше, к тому же он удачно пристраивал слепую дочь, которую-вряд ли кто-то бы ещё пожелал взять замуж. О происходившем дома ей приходили скудные известия. Основной новостью являлось рождение Любки в 1926 году. Остальное оставалось по-прежнему и не давало повода для тяжких размышлений о дальнейшей судьбе.

Ответ принёс горькое разочарование и крах надежд. Панде сообщал о смерти своей второй жены во время родов очередного малыша. У него на руках осталось трое маленьких детей. Вас илу исполнилось шесть, Томе — четыре года, а Любке едва стукнуло два годика. Недолго думая, отец решил снова использовать Вангу в качестве помощницы по дому и няньки для детишек. Имелась ли возможность у Ванги воспротивиться решению отца возвратить её домой? Девушка, у которой и так жизнь складывалась из-за слепоты не лучшим образом, подчинившись, фактически отдавала себя на заклание, покорившись волеизъявлению Панде. Но иначе Ванга поступить не могла. Так уж её воспитали: в строгости и полном подчинении воле старших.

Школа в Земуне продолжала работать до начала Второй мировой войны, а затем после её окончания возобновила своё функционирование. После освобождения города в школу принимали солдат-инвалидов, детей-сирот и слепых. На протяжении десятилетий школа, в которой когда-то посчастливилось учиться Ванге, помогает адаптироваться к жизненным реалиям слепым детишкам со всей Сербии. Школа для глухих отделилась до войны и переехала в другое место. В ней также продолжают традиции Велько Рамадановича, который умер в 1943 году, вскоре после освобождения из концлагеря, где его подвергали пыткам за антифашистские речи. В нашей стране мало известен этот уважаемый на родине человек, в отличие от одной из его учениц, чья слава прорицательницы велика и по сей день. Но что бы с ней случилось, не побывав она в Земуне? Сколько учеников с благодарностью вспоминают настоящего энтузиаста своего дела Велько Рамадановича, чью память бережно хранят его последователи. Его жизнь ещё ждёт своего исследователя.

Дома Вангу ждали страшная нищета, голодные, истощённые братья и сестра и обессилевший отец. Как только старшая дочь вернулась, Панде тут же отправился на поиски работы, оставив дом на её попечение. «Так Ванга простилась со своей первой любовью, школой, мечтой о замужестве и о лучшей доле. Возвращение домой было трудным и мучительным, потому что она отлично понимала: три года, проведённых в земунском Доме слепых, были лучшими годами её жизни и больше никогда не повторятся». Уезжая когда-то из Струмицы, она не предполагала, что не захочет вернуться в родные пенаты. Но долг для Ванги оставался превыше всего остального. Она жила, помогая другим людям. Иной судьбы ей не предназначалось с раннего детства. «С малых лет я помню, как тайком наблюдала за своей сестрой Вангой. Когда она плакала, из её навсегда угасших глаз лились крупные слёзы, — вспоминала сестра Любка. — Она ничего не говорила, лишь плакала, но несмотря ни на что, мы верили, что придёт конец нашей нищенской жизни».