Сергей Шахрай - Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина

Русские выбирают китайцев, соответственно китайцы — русских. Меня китайские эксперты выбрали в десятку лауреатов тайным голосованием из 50 тысяч номинантов. Что само по себе очень приятно. А для меня это признание было особенно важным, поскольку я очень давно занимался «народной дипломатией» с КНР, а с 2012 года вел проект первого совместного Университета «МГУ-ППИ в Шэньчжэне».

Это всё — присказка, а сказ начинается с того, что все лауреаты должны были собраться 5 июня 2019 года в Кремле, чтобы в присутствии лидеров двух стран — Владимира Путина и Си Цзиньпина, у которого был государственный визит в Москву, получить свои награды.

Помимо собственно вручения был запланирован торжественный прием и обед от имени нашего президента в честь высокого китайского гостя. И на этом обеде, как положено во время государственного визита, всем присутствующим выдали такую — с золотым гербом — красивую книжечку под названием «Меню». Сидим все, согласно протоколу, за своими пронумерованными столами — в меню заглядываем, едим, беседуем, головами киваем, улыбаемся, приветствия выслушиваем. Оркестр играет, шампанское пенится, блюда радуют глаз и все остальные чувства. Короче, самый что ни на есть торжественный прием на высочайшем уровне.

Я сижу, наслаждаюсь почетом и атмосферой, а сам вспоминаю, как я в этих самых кремлевских палатах в девяностых не только работал, а еще и спал.

Так незаметно пролетело время, обед благополучно завершился, и всем надо было переместиться в Большой театр, куда должны были приехать Путин и Си Цзиньпин. Они со сцены должны были открыть культурную часть программы, а дальше шел концерт. Причем впервые организаторы ушли от принципа, когда каждая страна выступает по отдельности: в каждом номере они взяли и совместили творчество обоих народов. Сначала было непривычно, а потом стало очень даже интересно.

Но до того как я увидел этот концерт, со мной случился маленький инцидент. Вся публика пошла из Кремля в Большой театр пешком, а я на тот момент был на костылях после операции. Чувствую — не успею допрыгать через Александровский сад. Решил доехать на машине.

И тут выяснилось, что всё не так просто, как я себе это представлял. Раз государственный визит, значит — особая безопасность. И оказалось, что все вокруг оцеплено — от Государственной думы до «Детского мира», стоянки запрещены, а мне ведь надо куда-то машину поставить. Я по привычке повернул направо к зданию отеля Four Seasons, где раньше располагалась гостиница «Москва» на Охотном Ряду. Шлагбаум был открыт, ну я и проехал. Но тут за мной охранник рванул, чуть ли не стреляет на ходу. Останавливает: «Вы куда?»

Я ему: «Так открыто же! А мне срочно в Большой надо».

Он меня держит: «Нет, вам нельзя. Не положено».

А я ему в окошко это самое меню с тисненым золотом гербом со званого обеда, где про Путина и Си Цзиньпина написано, показываю и говорю: «Нет, мне положено. Если я сейчас не перейду площадь и не попаду в Большой театр, то сорву государственный визит китайского главы к нашему президенту».

Он мне козыряет и говорит: «А чего ж вы сразу так не сказали?»

И пустил меня на стоянку.

С тех пор я это меню вожу с собой, потому что решил, что такая серьезная бумага получше, чем любой пропуск, будет.

Так я прошел сквозь все оцепления и попал на встречу лидеров по меню со званого обеда.

Ну и напоследок новогодняя история.

Помню канун 1997 года. Время было сложное. Оказалось столько дел, что мы с помощниками почти до полуночи засиделись на Старой площади. Да и в Кремле не спали: президент, руководитель администрации — все на месте.

В общем, мы решили как-то поздравить, расшевелить коллег. Новый год все-таки вот-вот наступит. Быстро изладили на бланке текст — президентский указ о порядке введения Нового года в стране. Получилось солидно, страницы на полторы. Что-то вроде того: «Ввести новый 1997 год с нуля часов на всей территории Российской Федерации в соответствии с часовыми поясами. Главам субъектов РФ обеспечить порядок наступления Нового года на своей территории. Правительству РФ принять необходимые меры. Контроль исполнения — за Администрацией Президента РФ».

У нас и лингвисты поработали, и все, кому положено, завизировали, даже номер присвоили и отправили в Кремль в качестве поздравления.

А в президентской канцелярии какая-то дама подняла шум, дескать, почему на бумаге нет визы Чубайса — руководителя администрации?

Анатолий Борисович в запале не разобрался и тоже начал «гнать волну».

В итоге мне позвонил сам Ельцин с претензиями.

Я переждал его накат и тихо так говорю — Борис Николаевич, а вы текст-то читали? Он затих в трубке, прочитал, а потом начал смеяться.

Говорит: «А чего же я раньше таких указов не подписывал? Столько лет, понимаешь, Новый год бесконтрольно у нас наступал!»

Глава нанизывалась на главу, мой рассказ близился к завершению, я уже прикидывал, как буду встречаться с читателями и что им буду говорить после выхода книги в свет, но тут прилетел «черный лебедь» под названием Covid-19. Начался карантин или самоизоляция. Жизнь в одно мгновение притормозила и почти остановилась. И тут оказалось, что избыток свободного времени, которого никогда не было в моей очень бурной и насыщенной событиями реальности? — надеюсь, что те, кто дочитал до этой страницы, с моей оценкой согласятся, — направил мои мысли в такую довольно-таки философскую сторону. А задумался я, представьте себе, не о чем-нибудь, а о высоком — о смысле этой самой жизни.

Ну, в самом деле: часто ли в привычной беготне наших будней мы спрашиваем себя о том, для чего пришли в этот мир? Только честно? Нет, не часто. Всё как-то времени не хватает. А тут вынужденное «обнуление» (такое неожиданное применение я нашел для этого модного нынче в России словечка) поспособствовало тому, что я взял и набросал несколько строк на эту тему на бумаге. В первую очередь — чтобы четче сформулировать для себя самого все то, что я об этом думаю. Во вторую — чтобы в свое время написанное мной прочли мои внуки и, возможно, воспользовались советами деда.

А потом возникла идея сделать из этого моего небольшого эссе послесловие к книге. А что? Логично. Перед глазами читателя предстала вся моя жизнь. Почему бы ему не прочесть и о том, к чему я пришел сегодня — вслед за бессмертным Данте «земную жизнь пройдя до половины».

Итак, несколько мыслей Сергея Шахрая о смысле жизни, записанных в самоизоляции.

Нас с детства учат идти по ступеням, последовательно решать задачи, получать результаты, достигать цели. Сначала мы должны встать на ноги и начать ходить, потом научиться говорить, потом читать и считать. Дальше — получить образование: окончить школу, институт. Еще чуть позже — определиться с любимым делом, найти хорошую работу. Жениться или выйти замуж. Создать семью. Родить детей.