Сергей Шахрай - Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина

Прихожу к Примакову: «Евгений Максимович, надо что-то придумывать. Ситуация ненормальная, денег в казне мало, банки лопаются, вкладчики скоро на баррикады пойдут. Надо как-то ситуацию расшить, как-то подстраховаться».

«Это как?»

«Есть идея. Я обсуждал ее с коллегами из Центробанка. Надо учредить специальное агентство, которое займется проблемными кредитными организациями. Если видно, что банк не выкарабкается сам, то нужно что-то вроде внешнего управляющего, чтобы как-то остановить вывод активов и защитить интересы людей и компаний, которые этому банку деньги доверили. Внешнее управление Центробанка — это нормально, но ему страной надо заниматься, а не каждым банком в отдельности. Должна быть специальная структура».

В итоге я оставил ему записку, как такое учреждение должно работать, какие правовые основания. Так, странички полторы. Кстати, давно понял, что, когда президенту или премьеру что-то советуешь, полторы странички ясного и четкого текста — это самый правильный формат. Одна страничка — несерьезно, три — много, а полторы — в самый раз, чтобы он первую прочитал, перевернул, а всё самое главное было на второй. Написал не только свою идею, но еще и человека предложил. «Есть, — говорю, отличный специалист, кто все это дело потянет». Тоже замечу, что к любой идее «наверх» надо обязательно дать человека — того, кто ее сможет воплотить в жизнь. И предложил я Примакову кандидатуру Александра Владимировича Турбанова. Кстати, депутатом Госдумы он стал по списку моей партии ПРЕС, а потом от фракции пошел в заместители председателя Центрального банка. Я знал его как настоящего профессионала. Примаков идею оценил. Раздумывать долго не стал. Очень быстро, в конце ноября 1998 года распоряжением правительства было создано Агентство по реструктуризации кредитных организаций. В январе 1999 года его зарегистрировали как открытое акционерное общество с уставным капиталом в 10 млрд рублей (учредителем стал Российский фонд федерального имущества) [59] Решение Российского фонда федерального имущества от 16.12.1998 «О создании Открытого акционерного общества небанковской кредитной организации “Агентство по реструктуризации кредитных организаций”». . А в марте, когда были получены необходимые банковские лицензии и оплачен уставной капитал, Турбанов со своим АРКО уже приступили к работе. И мы с этим решением не ошиблись. За несколько месяцев удалось разобраться с самыми сложными случаями. Одни банки были реструктурированы, другим помогли оздоровиться, а третьи — ликвидировали.

Кстати, «СБС-Агро», из-за которого я всю эту кашу заварил, сначала перешел под управление АРКО, а потом и вовсе был ликвидирован.

Правительство Примакова многое успело сделать, но прожило всего девять месяцев. Почему? На мой взгляд, причины две, и они прямо противоположны друг другу. С одной стороны, аппаратчики Примакова абсолютно не умели общаться с прессой, объясняться с людьми, не умели «делать политику». Евгений Максимович сам был очень закрытый человек. В ситуации, когда надо было идти и говорить с обществом, со СМИ, он предпочитал оставаться в тени, так сказать за кадром. А с другой стороны, Ельцин отправил это правительство в отставку как раз потому, что кабинет решил пойти в политику.

Весной 1999-го начался очередной виток с импичментом (у нас вечно всё по весне да по осени активизируется), плюс предвыборный ажиотаж. Евгений Максимович, похоже, поверил многочисленным экспертам, что он по всем прогнозам — будущий президент. В результате его правительство увлеклось собственной политической активностью и не высказало решительно позиции против импичмента. Борис Николаевич обиделся. Но одновременно напряглись и депутаты. Лидеры думской оппозиции заревновали, что Примаков стал очень популярен и вдобавок политику экономическую стал вести по своему разумению, а не ту, что хотели бы левые.

В общем, в итоге Госдума немножко пошумела, когда Ельцин отправил Евгения Максимовича в отставку, но потом согласилась утвердить новым премьером Сергея Вадимовича Степашина.

Завершая разговор о кабинете Примакова, хочу повторить, что именно он был единственным, на сто процентов реализовавшим модель правительства, заложенную нами с Сергеем Сергеевичем Алексеевым в Конституции.

Что значит это самое «на сто процентов»? А то, что это были премьер и правительство, в работу которых не вмешивалась администрация президента. Это был премьер, который первый раз в нашей современной истории опирался на парламентское большинство. Потому что его выдвинули на эту должность и партия власти, и коммунисты, и либералы, и все прочие. А потому он мог выстраивать равноправные отношения с парламентом и не зависел в текущих вопросах от президента, а тем более — от его администрации, поскольку опирался в своей деятельности на парламентское большинство. То есть точно в соответствии с Конституцией: исполнительную власть возглавляет правительство. Именно этим Примаков и занимался. К сожалению, этот период быстро закончился. Но ведь был!

Кстати, когда Владимир Владимирович Путин впервые стал президентом, то он, похоже, примаковскую (читай — конституционную) модель правительства хотел реализовать. Свидетельство тому — его обращение к Федеральному собранию в 2003 году. Владимир Владимирович тогда четко и недвусмысленно сказал: «С учетом итогов предстоящих выборов в Государственную думу считаю возможным сформировать профессиональное, эффективное правительство, опирающееся на парламентское большинство».

Я уверен, что рано или поздно мы придем к этой модели.

Почему же тогда — в 2003-м — ничего не получилось? А потому, что известный олигарх Михаил Борисович Ходорковский тогда слишком политически активен оказался. И «добрые люди» президенту доложили, что группа Ходорковского якобы уже скупила большинство будущих депутатских мест, а значит, именно он автоматически станет председателем правительства, если, конечно, не остановить его и всю эту историю. То есть разные аналитики пугали Кремль тем, что если в 2003 году реализовать модель правительства парламентского большинства, то по итогам мы получим премьера Ходорковского. А премьер у нас что помимо прочего делает? А премьер у нас, в случае чего, становится исполняющим обязанности президента… В общем, опять какая-то нехорошая загогулина получается.

Ну а дальше история пошла так, как она пошла…

Если уж вспомнил про олигархов, то мысль сразу сворачивает на то, как мы со Степашиным итоги приватизации подводили.

Перед этим мы с ним в правительстве поработали, он — премьером, я — советником.