Лев Николаев - В оккупации. Дневник советского профессора

Вот вполне ясное задание, которое ставило себе ГПУ, и то впечатление, которое данный процесс должен произвести на население.

Посмотрим теперь, каким образом ГПУ стремится доказать, что эти обвинения соответствуют действительности.

Первое самое главное доказательство – сознание подсудимых – равно нулю, так как подсудимые находились во время следствия в тех условиях, при которых выяснение правды немыслимо и, наоборот, при которых – я знаю это по собственному опыту – можно заставить человека сделать все что угодно.

Объективных доказательств – никаких, кроме мнимых писем Троцкого, которые не существуют в подлиннике, а приводятся по памяти подсудимыми. Неужели найдутся достаточно наивные люди, чтобы поверить всей этой ерунде? Ну кто поверит, например, что подсудимый Князев организовал крушение трех военных поездов, что стоило жизни нескольким десяткам красноармейцев? Неужели таким способом можно ослабить мощь СССР? Какой колоссальный риск для Князева и какой ничтожный эффект: смерть нескольких десятков людей, на место которых могут стать миллионы других! Разве это может ослабить советскую власть! Или какой особый вред советской власти может принести взрыв на какой-нибудь угольной шахте, когда таких шахт имеется сотни или тысячи? Какой дурак будет применять подобные способы борьбы с советской властью?

Какая могла быть единственная цель какой-нибудь действительно существующей организации?

– Покушение на Сталина и на его непосредственных помощников, но отнюдь не порча машин и не взрывы на каких-нибудь заводах.

Как же поступило ГПУ, чтобы придать хоть тень правдоподобия обвинительному акту? Оно соединило в одно дело все дела о разрозненных и ничего общего не имеющих между собою взрывах на шахтах, крушениях, порчах машин и т. д…

В любой стране подобные несчастные случаи происходят ежегодно и являются неизбежными. В СССР при любом несчастном случае, при любой катастрофе ищут виновного и обвиняют его в политическом преступлении. Если в стране начинается голод вследствие неурожая, обвиняют зам. наркома земледелия (наркомы – лица неприкосновенные!). Если происходят крушения по вине стрелочника или пьяного машиниста, обвиняют начальника дороги. Если неосторожностью шахтеров вызывается взрыв, арестовывают директора шахты. А затем все эти дела объединяются в одно целое, и создается крупное дело «Параллельного центра».

Различные подсудимые, среди которых некоторые, вероятно, даже не знали друг друга, принуждаются пытками к подписанию гнусных протоколов со взаимными обвинениями и клеветой. Затем роли несколько раз репетируются, и на этом подготовка процесса заканчивается. Этих несчастных людей, внутренне опустошенных и потерявших всякий человеческий облик, выпускают перед зрителями, и они, как восковые фигуры, произносят речи и дают ответы на вопросы прокурора…

В лексиконе русских слов нет подходящих, для того чтобы выразить достаточно крепко, насколько все это гнусно. Единственное утешение – это то, что многие люди, вероятно, понимают значение подобных омерзительных зрелищ. Когда думаешь обо всей этой мрази, становится стыдно быть человеком, испытываешь чувство тошноты.

25 января

Тревожное настроение в городе усиливается. Носятся самые разнообразные слухи, которые, конечно, невозможно проверить.

Говорят, что расстрелян «маршал» Тухачевский. Еще недавно он был советским представителем на похоронах английского короля и его портрет печатался во всех советских газетах. Если этот слух соответствует действительности, то легко понять, почему (вопреки конституции) Тухачевского расстреляли без публичного суда. Получилось бы не совсем удобно: он – один из главных руководителей армии и вдруг заговорщик. Это указывает на внутреннюю слабость Красной армии, а разглашать этот факт как будто не полагается.

Говорят, что в заговоре троцкистов участвовала вдова Ленина – Крупская. Если это верно, то это тоже порядочный скандал, о котором советские газеты предпочитают не распространяться. Известно, что лет десять назад, когда устанавливалась сталинская диктатура, Крупская публично выразила свое отрицательное отношение к этому. Но затем она сделалась смирной и послушной. По этому поводу рассказывали даже в свое время антисоветский анекдот о том, как Сталин, призвавши Крупскую, сказал ей: «Ты, бабушка, не бузи, а то на место вдовы Ленина я назначу тещу Орджоникидзе…»

Достоверно лишь то, что в связи с процессом так называемого «Параллельного центра» Сталин решил отделаться не только от так называемых «троцкистов», но и от «правых оппортунистов» – Бухарина, Рыкова (Томский уже покончил с собою, очевидно предвидя заранее ту очаровательную участь, которая его ожидала бы). Говорят, что «Известия» уже вышли без подписи Бухарина.

На процессе Пятакова, Радека и т. д. выступают какие-то странные свидетели, бывшие сотрудники газеты «Известия»: Роом, Бухарцев. Эти «свидетели» признаются в том, что они служили передатчиками писем Троцкого, что они организовывали свидание между Пятаковым и Троцким и были участниками заговора. Остается неясным, являются ли подобные свидетели одновременно и заключенными или они находятся на свободе. В последнем случае либо советский суд их демонстрирует открыто как провокаторов и секретных агентов ГПУ, либо советская власть стремится продемонстрировать всему миру свой исключительный «либерализм», заключающийся в том, что в СССР не арестовываются лица, не принимавшие участия в заговоре, а лишь знавшие о нем. Но последнее предположение очень мало вероятно, так как существует советский закон, карающий за то, что, зная про существование преступления, кто-нибудь не донес властям о нем.

Итак, из соратников Ленина большинство оказалось самыми презренными людьми – диверсантами, шпионами, организаторами взрывов и т. д. Нечего сказать, хороших помощников подбирал себе Ленин! Куда же девалась его ленинская прозорливость? Оказывается, что Рыков, Троцкий, Томский, Бухарин, Пятаков, Зиновьев, Каменев, Смилга, Радек, Муралов, Сокольников, Евдокимов, Преображенский, т. е. ближайшие помощники и ученики Ленина, оказались авантюристами самой низкой пробы. Но ведь это почти полный состав руководства большевистской партии в период 1917–1924 гг., т. е. при жизни Ленина. Кто же остался?

– Второстепенные и третьестепенные личности, выплывшие после 1924 г. Получился такой курьез, что Сталин оказался больше ленинцем, чем сам Ленин… Странный исторический закон самоуничтожения революционных деятелей. Он ярко обнаружился в 1793–94 гг. во Франции. Он неумолимо действует и сейчас в СССР.

Многие мелкие людишки весьма обеспокоены происходящими событиями, хотя эти последние меньше всего отразятся на них. «Вы подумайте! Что же это будет? Скоро останутся только Сталин и Калинин, а остальные “вожди” будут все расстреляны, если только так будет продолжаться дальше!»