Владимир Орлов - Михаил Финберг. С рассвета до полуночи

Вот уже три десятилетия придерживается он этой своей декларации.

— «Беларуская музыка»... Няма у нас азначэння гзтаму паняццю! Па месцы нараджэння аўтараў, выканаўцаў, па рэпертуары, ці яшчэ як? Тады музыка рослаўльца Глебава і ўсё «песняроўства» свердлаўчаніна Мулявіна — міма. Па мове? Тады Антонаў з Маладзечна і мінчанка Свірыдава — міма. А былая зямлячка Ліка Ялінская, цяпер масквічка? А наш Нацыянальны аркестр, які іграе Д. Элінгтона, — беларускае мастацтва? А віцеблянін Марк Фрадкін? А аршанец паэт-песеннік Барыс Ласкін? А калі ў выканаўцы песня-малітва за сваю Беларусь... але на мове іншай краіны? Ну, ужо хаця памаліцца-ткі за Беларусь можна ж было па-беларуску, як Мулявін, спяваючы купалаускі тэкст? Блытаніна, незразумеліца, дур нейкая... каб не сказаць крапчэй.

С того, первого состава оркестра уже никого за пультами нет. Поработавший несколько лет в Киеве виртуоз Щерица вернулся уже как солист; Леонид Буряк после падения повредил губы, не мог больше играть на тромбоне — сердобольный Финберг сделал этого грамотного музыканта своим ассистентом. Остальные... кто-то не выдержал испытания славой, кто-то уехал, кто-то ушёл навсегда. Но, по признанию руководителя, вместо выбывших приходят музыканты такого профессионального уровня, с такой техникой исполнения, какая казалась фантастической всего полтора десятилетия назад, не говоря про более отдалённые времена. Недаром классик советского джаза Анатолий Кролл коротко и исчерпывающе охарактеризовал «АБ»: «Штучно подобранный коллектив высоких профессионалов».

Как-то Миша дал мне послушать своё соло на тромбоне в оркестре Райского, записанное в 1966 году. Со вздохом и самоиронией заметил двусмысленно: «Теперь молодые так не играют».

После трёх часов совместной репетиции музыканты расходятся отшлифовывать штрихи по группам: трубы и тромбоны — в подвал соседнего дома, саксофоны — в звукорежиссёрскую, струнники — в зал Камерного оркестра, ритм-группа в силу звучности и «громоздкости» инструментария остаётся тут же, на базе. И ещё пару часов репетиций. Потом дома разучивание партий произведений новой программы. Иначе нельзя: у каждого музыканта ежегодный экзамен перед всем коллективом — своеобразный конкурс.

6. Нормированный рабочий день (после обеда)

Обед у него — понятие относительное: бутылка минералки, батон, кусок колбасы — по-студенчески, по-холостяцки. Тут же, на столе, парти­туры, записки.

Афиши на стене меняются на более свежие. Одна висела долго: кон­церт «АБ» в к/з «Россия» с «Песнярами» в январе 2001-го, ровно за два года до ухода в мир иной уже ставшего легендой руководителя того коллектива.

— Не нужно было Володе после распада переживать, терпеть неува­жение, обиды соратников. Взял бы гитару, афишу с одной фамилией «Владимир Мулявин» — и с гастролями на год по необъятной России! И деньги были бы, и слава, и здоровье. Он гений был, ге-ний...

В дверь кабинета заглядывают. Дальше: разбор результатов «челове­ческого фактора»: в штате двести тринадцать индивидуальностей — ха­рактеры, особенности, слабости; даются задания сотрудникам на зав­тра; выпутывание из хитросплетения финансовых вопросов — он же ведь и директор!

— Хотел подловить меня финансовый контроль после съёмок в Мо­скве передачи «Угадай мелодию»: мол, как же, и гонорар в Москве му­зыканты получали, и тут зарплата шла?! А я ведь оркестр на дни от­лучки снимал тут с зарплаты — каждый написал заявление: «Прошу за свой счёт...» Тогда контролёры зацепились: а вы же в Москве играли на государственных инструментах!.. А я им: а вот квитанция за пере­численные москвичами деньги за прокат инструментов!.. Не подловят меня — хрена им! Правда, в запале выразился ярче.

Подписал финансовый документ: подпись перьевой ручкой представ­ляла сложную эмблему, напоминала «заборчик» из тринадцати шпи­лей, в конце вычурная закорючка — не подделаешь!

Далее — вновь к творческим делам: прослушивание певцов и инстру­менталистов — претендентов на места в колективе «АБ»; отчёты руко­водителей дочерних коллективов. Их в «финберговской филармонии» множество: Камерный оркестр, октет духовых деревянных, разнообраз­ные возникающие, распадающиеся, отделяющиеся группы различного состава — Сацевича, Калиновского, Ткаченко, — квинтеты, трио, трубачи, ударники. Они группируются вокруг «мэтров», в большинстве уже заслуженных артистов Беларуси — звания получены за работу в «АБ». Говоря по-цирковому, «подкидной доской» для получения звания явля­ется бенефис претендента, организуемый неутомимым руководителем. Так получили звания гитаристы В. Ткаченко, С. Антишин, А. Калинов­ский, пианист и аранжировщик А. Шпенёв, барабанщик В. Чайков, саксофонист В. Ксёнц.

Ближе к шести вечера ритм занятости спадает. Михаил Яковлевич продолжает планировать «всенародные торжества» к следующему юби­лею «АБ» — каждые пять лет. Кстати, день его рождения и оркестра — приказ о создании — совпадают: 21 февраля.

Он — хитрец, мистификатор. Минчане помнят, что с 2000 года минские троллейбусы и метро были залеплены листовками, предвещавшими 15-летие оркестра, хотя до «полукруглой» даты оставалось два года. То же повторялось и в последующие пятилетия. Пользуясь участием «АБ» в «Славянских базарах», он загодя начинает «артподготовку».

7. Воспоминание в нерабочее время

В то, как пройдёт очередной личный юбилей, Финберг не посвящает. Просматриваем видеозапись дружеского ужина в день его 50-летия — 26 февраля 1997 года...

Народный поэт Беларуси Нил Гилевич: «Міхась Якаўлевіч памятае зямлю, на якой нарадзіўся і вырас. Ён хоча служыць сваей Бацькаўшчыне — і служыць...»

Народный артист Беларуси, руководитель Государственного народ­ного хора Михась Дриневский:: «Дарагі зямляк! Мы абодва з табой палешукі, абодва славім Радзіму песнямі!»

Поэт Геннадий Буравкин: «У беларускай музычнай культуры было два Міхасі-прафесары: Дрынеўскі і Казінец. Цяпер да іх далучыўся трэці — «Тры багатыры»! — I дадае жартоўна: — Вядома ж, «на траіх» усялякую справу зручней рабіць!..»

Тосты произносят поэты Леонид Дранько-Майсюк, Владимир Некляев, Василь Зуёнок, «театралы» Борис Луценко, Валерий Раевский, Алексей Дударев, лауреат Ленинской премии архитектор Леонид Ле­вин, профессора медицины, финансисты, юристы, личности в погонах. Все выступающие отмечают вклад «АБ» в развитие национального искусства, вспоминают концерты с песнями на стихи М. Богдановича, А. Кулешова, А. Мицкевича, вечера с песнями Янки Купалы и Якуба Коласа — к 120-летию поэтов, — из произведений присутствующих авторов; вспоминают уникальную песенную «Антологию белорусской поэзии». Звучат здравицы, пожелания творческих побед, которые, я убедился, в последующие годы осуществились.