Аида Арье - Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха

Вполне может быть, что малайские ныряльщики стали первым, что увидел и сам Третчиков, приближаясь к берегам Сингапура. В любом случае сюжет очень заинтересовал его, в результате чего среди немногих некоммерческих работ, созданных в этот период, появилась картина «Последние ныряльщики» («Last Divers»).

В золотистых лучах плавно опускающегося солнца несколько загорелых ныряльщиков с надеждой смотрят вверх в ожидании последней возможности нырнуть за брошенной монетой. Это была одна из немногих картин Третчикова, написанных мазками, в импрессионистском стиле, благодаря чему вся композиция обрела в целом несвойственную его произведениям лёгкость и тонкую игру красок.

Картина была приобретена главой IBM – Томасом Уотсоном-старшим, который собирал лучшие произведения искусства со всех уголков мира. По его задумке, помещённые на одной выставке картины художников из разных стран могли послужить благородному делу сближения народов. Ведь если талант и чувство прекрасного так щедро разбросаны по всей планете, то разве можно говорить о чьём-то превосходстве? К сожалению, это начинание не помогло избежать Второй мировой войны…

Однако для Третчикова старания главы IBM обернулись первой крупной удачей. Его картина, бок о бок с полотнами уже признанных в то время мастеров современности, была выставлена на Всемирной выставке Экспо в Нью-Йорке в 1939 г. и (к немалому удивлению Третчикова!) получила тёплые отзывы критиков и удостоилась бронзовой медали. Сам Владимир не смог принять участие в выставке – всё-таки путешествие на другой край света в 1930-е годы оставалось делом непростым и затратным. Но зато ему стало окончательно ясно, что он движется в верном направлении.

Сингапурский период подарил молодой паре ещё одну простую земную радость: в конце 1930-х годов у них родилась дочь, которую назвали нежным именем Мими. Во время беременности жены Третчиков продолжал создавать для неё вечерние платья свободного кроя, которые очень удачно скрывали её интересное положение от посторонних глаз. Один из фотографов светской хроники, делавший фотографии Третчиковой незадолго до родов, очень удивился, увидев всего через пару месяцев Натали с ребёнком.

Воодушевлённые, полные планов на будущее и уверенные в своей счастливой судьбе, Третчиковы встретили 1942-й год – один из самых трагических в истории современного Сингапура.

Вторая мировая война уже шла полным ходом, постоянно набирая обороты, но для жителей колоний она продолжала быть не более чем неприятными новостями в газетах. Сражения происходили где-то там, в Европе или Китае, и существенным образом не затрагивали их. Всем казалось, что для них война так и останется чем-то вроде сеанса в кино, когда переживаешь за «своих», но всё-таки смотришь на происходящее чуть отстранённо и уж точно не принимаешь никакого участия в фильме.

Но даже если произойдёт невероятное, и неприятель всё-таки осмелится напасть на Сингапур, ему ни за что не удастся сокрушить неприступную островную крепость. Перефразируя знаменитую фразу главнокомандующего Измаилом Мехмет-паши, англичане полагали, что скорее Темза потечёт вспять, чем сдастся неприступный Сингапур [70] Здесь аллюзия с ответом командующего гарнизоном крепости Измаила на ультиматум Александра Суворова во время русско-турецкой войны: «Скорее Дунай потечёт вспять и небо упадёт на землю, чем сдастся Измаил». Штурм Измаила стал апофеозом русско-турецкой войны 1787-1791 гг. Война вспыхнула с подачи Турции, пытавшейся взять реванш за предыдущие поражения. 22 декабря 1790 г. русские войска одержали одну из самых ярких побед в истории, взяв турецкую крепость Измаил, которая считалась неприступной. . Как мы знаем, почивать на лаврах – занятие весьма рискованное, но многие вспоминают об этом слишком поздно.

Меж тем события на тихоокеанском театре военных действий развивались с невероятной быстротой. Казалось, само время играет против Англии и её союзников. Атаки японцев были настолько слаженными и тщательно спланированными, что европейцам не оставалось ничего, кроме как отступать, покидая один город за другим. В сентябре 1940 г. был оккупирован Французский Индокитай, а в декабре 1941 г. начался японский блицкриг, вместивший в себя все самые ключевые моменты Второй мировой войны на пространстве от Азии до США.

Рано утром в воскресенье 7 декабря японцы атаковали военно-морскую базу Пёрл-Харбор, после чего американцы официально объявили о вступлении в войну. На следующий день атаке подвергся Гонконг, а уже 25 декабря британские войска капитулировали. 2 января 1942 г. была захвачена Манила, 11 января – Куала-Лумпур… С каждым днём враг всё ближе подходил к Сингапуру, однако многие обыватели по-прежнему не верили в реальность надвигающейся опасности.

Изначально предполагалось, что британский флот – самый большой из существовавших на тот момент – при необходимости сможет вести бой на трёх фронтах: на Дальнем Востоке, в Ла-Манше и в Средиземном море. Однако без поддержки Франции, которая сдалась немцам в 1940 г., вера в правдоподобность такого плана поубавилась. Критичность ситуации стала очевидной после того, как 10 декабря 1941 г. японская авиация потопила линкор «Принц Уэльский» и линейный крейсер «Рипалс» – основную морскую силу, которая должна была защищать Сингапур. Наконец, местные власти решили объявить «всеобщую мобилизацию».

Третчиков, у которого были все основания горячо любить гостеприимно принявший его Сингапур, тоже не хотел оставаться в стороне. Однако будучи апатридом, он не мог рассчитывать на зачисление в британскую армию. К слову, казус состоял в том, что к защите города была допущена лишь незначительная часть его населения – исключительно мужчины-англичане. Составлявшие же большинство китайцы и малайцы считались неблагонадёжными и призыву не подлежали.

Тогда Третчиков решил помочь своему городу тем, что у него получалось лучше всего, и в свободное от основной работы время стал сотрудничать с британским Министерством информации, которое, говоря по-простому, занималось пропагандой, однако его сотрудники предпочитали описывать свою работу как «поднятие боевого духа». В задачу Третчикова входило создание агитационных плакатов и карикатур. Причём, благодаря своеобразному английскому юмору, карикатуры делались не только на врагов, но и на военное руководство Сингапура. Правда, эти изображения больше походили на дружественные шаржи, но сам факт, что и над своими генералами можно посмеяться, должно быть, очень разряжал напряжённую обстановку в городе. «Вы в надёжных руках, нет никакого повода для паники!» – как будто говорили забавные рожицы военных, глядя на читателя со страниц ежедневных газет.