Константин Ковалев - Евдокия Московская

Автор называл среди гробниц обители «древнейшей и богатейшей» — гробницу самой основательницы монастыря, преподобной Евфросинии. Она располагалась у правой стены церкви, недалеко от боковой южной двери. К другим подробностям описания монастыря, сделанного в XIX столетии, можно добавить следующие. «Из других гробниц особенно замечательны при входе в старую соборную церковь на правой стороне подле стены: государыни царицы Анастасии Романовны, первой супруги Грозного, второй супруги — Марии Темрюковны, третьей — Марфы Васильевны Собакиной, седьмой — Марии Фёдоровны. Затем идут гробницы: Елены Васильевны (Глинской), царицы Евдокии Лукьяновны (Стрешневой), второй супруги царя Михаила Фёдоровича, царицы Марьи Ильиничны Милославской, первой супруги царя Алексея Михайловича, царицы Натальи Кирилловны (Нарышкиной), второй супруги царя Алексея Михайловича, несколько гробниц дочерей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича. Здесь же погребена и царица Ирина Фёдоровна: она одна из фамилии Годуновых покоится в стенах Кремля…

За левым столпом подле западных дверей на левой стороне у стены: гробницы царицы Марии Владимировны (Долгорукой), первой супруги царя Михаила Фёдоровича, царевны Анны Алексеевны, старицы Иулианы, супруги боярина Романа Юрьевича Захарьина и матери известной добродетелью своей Анастасии, первой супруги Ивана Грозного.

В углу: гробница царицы Парасковьи Михайловны, супруги Грозного Александры Сабуровой, царевен Марии и Феодосии, дочерей царя Ивана Алексеевича.

У южных дверей: царевны и великой княжны Анны Михайловны, дочери Михаила Фёдоровича, По другую сторону дверей: царевны Татьяны Михайловны, дочери Михаила Фёдоровича.

В головах: гробница великой княжны Натальи Алексеевны, сестры императора Петра II, и тут же гробница родной сестры императрицы Анны Ивановны, Парасковьи. Тут же погребены супруга великого князя Софья Витовтовна и обе жены Ивана III — Мария Тверская и Софья Палеолог.

В этом же монастыре скончалась мать царя Михаила Фёдоровича, инокиня Марфа, и в нём же Мария Фёдоровна (супруга Грозного и мать царевича Дмитрия) встречала Марину Мнишек как обручённую невесту первого Лжедмитрия, которая провела в монастыре несколько дней до их брака. В нём же пребывала и инокиня Евдокия Фёдоровна, первая супруга Петра Великого».

Это очень точное описание гробниц княгинь, великих княгинь и цариц разворачивает перед нами поразительную картину святынь, которые были так безжалостно разрушены в период воинствующих погромов. Но даже и тогда автор не мог знать, что на самом деле скрыто в подземельях Вознесенского монастыря, так как учёные успели найти гораздо большее количество захоронений, нежели было перечислено очевидцем.

Следует отдельно рассказать об одной важной святыне, хранившейся в Вознесенском монастыре столетиями и чудом уцелевшей до наших дней. С ней была связана долгая традиция особенных кремлёвских крестных ходов. Речь идёт об иконе «Богоматерь Одигитрия». Она ныне находится в Государственной Третьяковской галерее.

Особо почиталась икона у нас в XV—XVII веках. Но стала известна на Руси со второй половины XIV столетия.

Этот образ считался древним, и не случайно. «Одигитрия» («Путеводительница») известна была с византийских времён. Мы уже говорили о том, что епископ Дионисий Суздальский, хорошо знавший княгиню Евдокию, прислал из Константинополя летом 1381 года с монахом Малахией Философом два образа Богоматери. По крайней мере, один из них был копией с чудотворного византийского образа «Одигитрия» (включая точные размеры), того самого, который хранился в царьградской дворцовой Влахернской церкви и почитался византийскими императорами.

Одну из привезённых икон поставили в Спасском соборе Нижнего Новгорода, другую — в соборе Суздаля. Симеоновская летопись подтверждает: «Дионисий епископ Суздалский приела из Царяграда с чернцом с Малахеем с философом, переписа образа две Пречистые Одигитрии, иже сходит во вторник, в той же образ, и в меру и в широту и в высоту, и поставлен бысть в соборных церквах: един в Новегороде в Нижнем, а другий в Суждали».

Затем, год спустя, сам епископ Дионисий доставил из Константинополя много святых предметов, среди них — часть Крови Спасителя, частицу Гроба Господня, частицу тернового венца Спасителя, а также почитаемые мощи. «Дионисий епископ Суздалский… вынесе из Царяграда… и моши многих святых». Всё это было помещено тогда в специальный ковчег, сохранившийся до наших дней.

По преданию, одну из икон — «Одигитрию» — епископ Дионисий передал чуть позднее великой княгине Евдокии (чуть ли даже не для уже существовавшего тогда Вознесенского монастыря). Во всяком случае — позднее икона эта появилась в Вознесенской обители и стала одной из главных её святынь.

Есть также предание, что сама княгиня Евдокия охранила образ «Одигитрии» от огня в момент нашествия Тохтамыша в 1382 году, когда она спасалась с детьми от ордынцев.

Однако огонь всё-таки настиг святой образ. Спустя сто лет, в 1482 году, эта икона так обгорела при пожаре в Вознесенском соборе, что её уже невозможно было восстановить. Вот тогда знаменитый иконописец Дионисий взял обгоревшую доску и написал на ней новый образ Богоматери «Одигитрия». Читаем Софийскую Вторую летопись: «Сг[о]ре икона Одигитрие на Москве во церкви каменей святаго Взнесения чюдная святая Богородица Гречьского писма, в ту меру сделана якоже в Царьграде чюдная, еже исходит во вторник да в среду на море; толико образ той сгоре да кузнь, а доска ея остала; и написа Денисей иконник на той же деке образ». Так икона вновь заняла своё место в соборе, а затем стала важнейшей святыней Московского Кремля, причём особенного свойства.

Культ иконы «Одигитрия» стал связываться с культом самой великой княгини Евдокии, в монашестве Евфросинии.

Икона «Одигитрия» оказалась в центре ещё одной великой московской традиции. С XV по начало XX века у Вознесенского монастыря проходили многолюдные крестные ходы. Отличали Большой и Малый. Когда проходил Большой Крестный ход — выносились большие кремлёвские чудотворные образы Богоматери: обязательно древняя «Владимирская» и та самая «Одигитрия» из Вознесенской обители. И, конечно же, — множество других кремлёвских святынь. Обязательно в таком Крестном ходе принимал участие государь и, в определённые моменты истории, не менее обязательно — патриарх.

На рубеже XIX и XX столетий в Москве ежегодно организовывалось более тридцати крестных ходов — от Успенского собора Кремля. Но девять из них имели специальное отношение к монастырям. В них обязательно принимали участие общества хоругвеносцев кремлёвских соборов и монастырей.