Билл Клинтон - Моя жизнь

К моменту открытия съезда мы добились неплохих результатов в обеспечении единства партии. Том Харкин уже одобрил мою кандидатуру, теперь меня поддержали Боб Керри, Пол Тсонгас и Дуг Уайлдер, а также Джесси Джексон. Не присоединился к ним только Джерри Браун. Харкин, который стал одним из моих любимых политиков, заявил, что у Джерри взяло верх самолюбие. Был допущен небольшой промах, когда Рон Браун не разрешил губернатору Бобу Кейси выступить на съезде — не потому, что тот собирался высказаться против абортов, а потому, что не согласился меня поддержать. Я считал, что нужно дать Кейси слово, поскольку испытывал к нему симпатию. Я уважал убеждения демократов, выступавших за право на жизнь, и считал, что мы можем убедить многих из них голосовать за нас, учитывая наши позиции по другим проблемам, а также благодаря моему обещанию сделать аборты «безопасными, легальными и редкими». Однако Рон был непоколебим. Он сказал, что мы можем расходиться во мнениях по различным проблемам, но человек, который не хочет нашей победы в ноябре, не должен быть допущен к микрофону. Я уважал Рона за то, что ему удалось перестроить нашу партию, дисциплинировав ее, поэтому подчинился его решению.

В вечер открытия съезда выступили семь женщин — наших кандидатов в Сенат Конгресса США. С короткими речами к собравшимся обратились Хиллари и Типпер, затем последовали программные выступления сенатора Билла Брэдли, конгрессмена Барбары Джордан и губернатора Зелла Миллера. Брэдли и Джордан были известными людьми и выступили очень хорошо, а Миллер до слез растрогал аудиторию своим рассказом.

Мой отец, который работал учителем, умер, когда мне было всего две недели от роду, оставив молодую вдову с двумя маленькими детьми, однако, благодаря вере моей матери в Бога и голосу Рузвельта по радио, мы держались. После смерти моего отца мать своими руками расчистила небольшой участок неровной земли. Каждый день она вброд переходила горный ручей и собирала тысячи гладких камней, чтобы построить дом. Я рос, а моя мать строила дом из камней, собранных в этом ручье, скрепляя их цементом, который размешивала в тачке, цементом, который и сегодня хранит следы ее рук. Эти следы хранит и ее сын. Она вложила в мою душу свою гордость, свои надежды и мечты, поэтому я понимаю, что имеет в виду Дэн Куэйл, когда говорит, что лучше, когда у детей двое родителей. Это бесспорно так. Было бы хорошо, если бы у них было и богатство. Однако мы не можем все родиться богатыми, красивыми и удачливыми. Вот почему у нас есть демократическая партия.

Затем Миллер стал превозносить вклад всех президентов-демократов — от Франклина Делано Рузвельта до Картера — и сказал, что мы верим: правительство может усовершенствовать систему образования, добиться соблюдения прав человека и гражданских прав, расширить экономические и социальные возможности и улучшить состояние окружающей среды. Он критиковал республиканцев за политику, выгодную богатым и группам с особыми интересами, а также поддержал мои планы в области экономики, образования, здравоохранения, борьбы с преступностью и реформы системы социального обеспечения. Это была сильная платформа «новых демократов», и мне хотелось, чтобы страна услышала о ней. Когда в 2000 году Зелла Миллера избрали в Сенат, штат Джорджия и он сам уже занимали более консервативную позицию. Миллер стал одним из самых активных сторонников президента Буша и голосовал за колоссальное снижение налогов, повлекшее за собой стремительный рост дефицита бюджета и выгодное исключительно самым богатым американцам, и за бюджеты, составленные таким образом, что дети из бедных семей лишились возможности участвовать в программах дополнительных занятий, безработные потеряли право на профессиональную подготовку, а с улиц исчезли полицейские. Не знаю, по какой причине Зелл изменил свои взгляды на то, что лучше всего для Америки, однако я всегда буду помнить о том, что он сделал для меня, для демократической партии и для Соединенных Штатов в 1992 году.

На второй день была представлена платформа демократической партии, и состоялись выступления президента Картера, Тома Харкина и Джесси Джексона. Решив поддержать меня, Джесси пошел до конца, причем выступал с таким эмоциональным накалом, что произвел на всех очень большое впечатление. Однако наибольшие эмоции в этот вечер вызвало обсуждение положения в здравоохранении. Сенатор Джей Рокфеллер говорил о необходимости обеспечения медицинскими страховками всех американцев. Его точку зрения проиллюстрировали мои друзья из Нью-Хэмпшира Рон и Ронда Мачос, которые к тому времени ожидали второго ребенка и счета которых за операцию на сердце, которую сделали маленькому Ронни, составили 100 тысяч долларов. Они заявили, что чувствуют себя гражданами второго сорта, однако знают меня и считают, что я их «главная надежда на будущее».

Среди тех, кто говорил о проблемах здравоохранения, были и двое больных СПИДом: Боб Хэттой и Элизабет Глейзер. Я хотел, чтобы они донесли эту реальную проблему, которую так долго игнорировали политики, до каждой американской гостиной. Боб был гомосексуалистом и работал у меня. Он сказал: «Я не хочу умирать, но не хочу жить в Америке, президент которой считал бы меня врагом. Я могу смириться с тем, что умру от болезни, но не хочу умирать из-за политики». Красивая и умная Элизабет Глейзер была женой Пола Майкла Глейзера, который играл главную роль в популярном телесериале «Старски и Хатч». Она заразилась, когда во время рождения первого ребенка у нее началось кровотечение и ей перелили ВИЧ-инфицированную кровь. Элизабет передала этот вирус своей дочери через грудное молоко, а следующий ребенок, сын, получил его в материнской утробе. К моменту своего выступления на съезде демократической партии она уже основала Фонд педиатров против СПИДа, вела активную лоббистскую кампанию за увеличение ассигнований на его исследование и лечение и потеряла скончавшуюся от этой болезни дочь Ариэль. Она хотела, чтобы президентом стал человек, который будет более активно бороться со СПИДом. Вскоре после моего избрания Элизабет тоже потерпела поражение в борьбе с этой болезнью, что очень огорчило Хиллари, меня и множество других людей, любивших эту женщину и следовавших ее примеру в работе. Я рад, что ее сын Джейк выжил, и благодарен отцу и друзьям Элизабет, которые продолжают начатое ею дело.

К третьему дню съезда общенациональный опрос общественного мнения показал, что я занимаю первое место по рейтингу популярности и имею выражающееся двузначной цифрой преимущество над президентом Бушем. Я начал это утро с пробежки по Центральному парку, затем мы с Хиллари и Челси прекрасно провели время с навестившим нас в нашем номере Нельсоном Манделой. Он был гостем съезда, прибывшим по приглашению мэра Нью-Йорка Дэвида Динкинса. Мандела сказал, что на этих выборах никому не оказывает предпочтения, но дал высокую оценку последовательной оппозиции демократов режиму апартеида. Он хотел, чтобы ООН направила специального представителя для расследования причин вспышки насилия в ЮАР, и я заявил, что намерен поддержать его просьбу. Его визит стал началом большой дружбы между Манделой и всей нашей семьей. Ему явно очень нравилась Хиллари, и я был просто поражен тем, какое внимание он уделял Челси. За восемь лет, пока я находился в Белом доме, он никогда не забывал спросить о ней во время бесед со мной. Однажды во время нашего телефонного разговора Нельсон попросил позвать Челси. Я видел, что такое же внимание он уделял всем детям, чернокожим и белым, с которыми ему доводилось встречаться в ЮАР. Это было еще одним свидетельством того, что Мандела — великий человек.