Билл Клинтон - Моя жизнь

Президент Буш наложил вето на предыдущую версию законопроекта Брейди из-за активной оппозиции Национальной стрелковой ассоциации, заявившей, что он якобы ущемляет конституционное право граждан хранить и носить оружие. Национальная стрелковая ассоциация считала даже краткий срок ожидания неприемлемым бременем для легитимных покупателей оружия и объявила, что мы могли бы добиться аналогичного результата, ужесточив наказание за его незаконное приобретение. Большинство американцев поддерживали законопроект Брейди, но после его принятия он перестал быть фактором, влиявшим на их позицию на выборах. Национальная стрелковая ассоциация, напротив, была полна решимости добиться поражения на выборах в Конгресс как можно большего числа его членов, голосовавших наперекор ее позиции. К тому времени, когда я ушел с поста президента, в результате проверок анкетных данных покупателей, проведенных на основании закона Брейди, удалось предотвратить продажу огнестрельного оружия более чем 600 тысячам преступников, лицам, находившимся в бегах, или тем, кто кого-то преследовал. Это спасло бессчетное число жизней. Однако в результате многие из тех, у кого хватило смелости проголосовать за законопроект Брейди, так же, как ранее за бюджет, подверглись ожесточенным нападкам, которые оказались достаточно эффективными для того, чтобы некоторые конгрессмены лишились своих постов.

Не все мои позитивные свершения вызывали споры. 16 ноября я подписал закон «О восстановлении религиозных свобод», целью которого была защита религиозных проявлений в общественных учреждениях, в частности в школах и на рабочих местах. Целью этого закона было отменить решение, принятое в 1990 году Верховным судом, на основании которого штатам предоставлялось больше полномочий в регулировании религиозных проявлений в таких местах. В Америке очень много истинно верующих людей, принадлежащих к самым разным конфессиям. Я считал, что этот закон обеспечит необходимое равновесие между защитой их прав и потребностью в соблюдении общественного порядка. Его инициаторами в Сенате стали Тед Кеннеди и республиканец Оррин Хэтч от штата Юта, и он был утвержден 97 голосами против 3. В Палате представителей закон приняли путем опроса участвовавших в голосовании. Хотя впоследствии Верховный суд отменил его, я убежден, что это был важный и нужный законодательный акт.

Я всегда считал защиту религиозных свобод и открытие представителям всех конфессий доступа в Белый дом важной частью своей деятельности и поручил одному из сотрудников отдела Белого дома по связям с общественностью поддерживать контакты с религиозными общинами. Я посещал все Национальные молитвенные завтраки, которые проводятся ежегодно в день начала работы Конгресса после каникул, выступал там и оставался с собравшимися в течение всего времени проведения этого мероприятия, чтобы иметь возможность пообщаться с людьми, представляющими те или иные политические партии, принадлежавшими к разным конфессиям, которые пришли, чтобы обратиться к Богу с молитвой и просьбой направить нас на путь истинный в нашей работе. И каждый год, когда Конгресс возобновлял свою деятельность после августовских каникул, я устраивал завтрак для представителей разных конфессий в Государственной столовой Белого дома, что давало мне возможность узнать, что беспокоит лидеров религиозных общин, а также поделиться с ними своими тревогами. Мне хотелось, чтобы между нами существовал постоянный контакт, даже с теми, кто был со мною не согласен. Я хотел сотрудничать с ними, насколько это было возможно, в решении социальных вопросов, стоящих перед нашей страной, и гуманитарных проблем во всем мире.

Я безусловный сторонник отделения церкви от государства, но в то же время считаю, что оба этих института вносят неоспоримый вклад в обеспечение мощи нашей страны и что иногда они могут вместе работать для общего блага, не нарушая Конституцию. Государство, по определению, несовершенно. Оно действует методом проб и ошибок и всегда находится в поиске, а вера обращена к внутреннему миру человека, к его поискам истины и способности его духа к глубоким переменам и развитию. Государственные программы не дают значительного эффекта в условиях культуры, где девальвированы такие ценности, как семья, работа и взаимное уважение. Трудно жить, имея веру и не выполняя библейских заповедей о том, что нужно заботиться о бедных и униженных и «возлюбить ближнего своего, как самого себя».

Я думал о роли веры в общественной жизни нашей страны, когда в середине ноября отправился в Мемфис, чтобы выступить на собрании верующих из Церкви Бога во Христе — в «Мейсон Темпл-Черч». В последнее время в печати появился ряд сообщений об усилении насилия, жертвами которого становились дети в афроамериканских кварталах, и я хотел обсудить со священнослужителями и с мирянами вопрос, что мы можем сделать, чтобы положить этому конец. Безусловно, потеря работы людьми в наших гетто, распад семей, проблемы в школах и усиление зависимости от социальных пособий, рождение внебрачных детей и насилие явно были следствием влияния экономических и социальных факторов. Однако сочетание этих трудностей, приводившее к самым негативным последствиям, создало культуру, принимавшую насилие, отсутствие работы и неполные семьи как норму, и я был убежден, что правительство не сможет ее изменить только своими силами. Многие церкви чернокожих начинали заниматься этими проблемами, и я хотел призвать их активизировать работу в этом направлении.

В Мемфисе я оказался среди друзей. Церковь Бога во Христе — конфессия афроамериканцев, численность которой быстро растет. Название церкви в Литл-Роке было ниспослано свыше ее основателю, Чарльзу Гаррисону Мейсону, на том месте, где два года назад я участвовал в установлении мемориальной доски в его честь. Вдова Мейсона в тот день тоже находилась в церкви. Председательствовавший на собрании епископ Луис Форд из Чикаго сыграл важную роль во время президентской предвыборной кампании.

Церковь «Мейсон Темпл» занимает особое место в истории защиты гражданских прав. Мартин Лютер Кинг-младший выступил здесь со своей последней проповедью в тот самый вечер, когда он был убит. Я напомнил о Кинге и о его поразительном пророчестве, что жить ему, возможно, осталось совсем недолго, чтобы призвать моих друзей честно проанализировать «серьезный кризис духовной жизни в сегодняшней Америке».

После этого я отложил свои записи и произнес речь, которую многие комментаторы впоследствии назвали лучшей за все восемь лет моего пребывания на посту президента. Я обратился к друзьям от всего сердца на языке нашего общего наследия: