Билл Клинтон - Моя жизнь

Мне было легко готовить свою речь, в которой я дал официальное согласие стать кандидатом в президенты от демократической партии, так как нам удалось добиться отличных результатов: уровни безработицы и инфляции снизились до рекордно низкого уровня за последние двадцать лет; было создано 10 миллионов новых рабочих мест; 10 миллионов людей стали получать более высокую зарплату, так как был повышен уровень минимальной почасовой оплаты; 25 миллионов американцев получили льготы благодаря принятию закона Кеннеди-Кассебаум; 15 миллионов работающих американцев получили налоговые скидки; 12 миллионов воспользовались правом на отпуск по семейным обстоятельствам; 10 миллионов студентов сэкономили деньги благодаря программе прямых студенческий займов; 40 миллионов рабочих были охвачены более надежными программами пенсионного обеспечения.

Я заявил, что мы движемся в правильном направлении, и, сославшись на речь Боба Доула в Сан-Диего, сказал, что «при всем моем уважении к нему, нам не нужно строить мост в прошлое; нам нужно строить мост в будущее... давайте будем решительно строить мост в XXI век». Фраза «Мост в XXI век» стала лозунгом моей предвыборной кампании и последующих четырех лет нашей работы.

Несмотря на отличные результаты нашей работы, я знал, что выборы — это всегда то, что связано с будущим, поэтому изложил свои планы: более высокие требования к школьному образованию и всеобщая доступность среднего специального и университетского образования; сбалансированный бюджет, предусматривающий достаточное финансирование здравоохранения, образования и защиты окружающей среды; адресные налоговые льготы, которые дали бы американцам возможность покупать дома, заботиться о престарелых, получать образование в колледжах и растить детей; создание большего числа рабочих мест для людей, получающих социальные пособия, и дополнительные инвестиции для бедных городских и сельских районов; ряд новых инициатив в сферах борьбы с преступностью, незаконным оборотом наркотиков и экологии.

Я знал, что, если американский народ отнесется к предстоящим выборам как к борьбе между прошлым и будущим, мы выиграем. Боб Доул, сам того не желая, подал мне идею о главной теме кампании 1996 года. На следующий день после завершения работы съезда Ал, Типпер, Хиллари и я отправились в автобусный тур — завершающий раунд моей кампании. Отправной точкой нашей поездки был Кап-Жирардо, штат Миссури, где мы встретились с губернатором Мелом Карнаханом, с которым вместе работали с начала 1992 года, потом проехали через южный Иллинойс и западный Кентукки, после чего, сделав по пути несколько остановок в Теннесси, завернули в Мемфис, чтобы повидаться с бывшим губернатором Недом Рэем Маквертером — человеком огромного роста, «настоящим медведем», единственным из известных мне людей, кто называл вице-президента по имени. Нед Рэй принес нам столько голосов избирателей, что мог называть и Ала, и меня так, как ему заблагорассудится.

В августе Кеннет Старр проиграл свое первое серьезное дело, что еще раз показало, как отчаянно он и его аппарат пытались хоть что-нибудь на меня «повесить». Старр обвинил двух владельцев банка Perry County — адвоката Херби Бранскама-младшего и бухгалтера Роба Хилла — в «правонарушениях», допущенных при проведении моей губернаторской кампании в 1990 году.

В обвинении утверждалось, что 13 тысяч долларов, которые Бранскам и Хилл взяли из своего собственного банка якобы для оплаты расходов на оказанные ими юридические и бухгалтерские услуги (которых они на самом деле не оказывали), были использованы в качестве возмещения их пожертвований на мою кампанию. Кроме того, их обвинили еще и в том, что они, в нарушение федерального закона, запретили своему служащему сообщать в налоговые органы о двух случаях снятия с банковского счета наличных сумм, превышающих 10 тысяч долларов, которые были израсходованы на мою кампанию.

Было также вынесено частное определение в адрес Брюса Линдси, ведавшего финансовыми вопросами моей кампании, который был назван «сообщником, которому обвинение пока не предъявлено»: якобы Брюс, получая деньги для нашей кампании в день выборов, вынудил банковских служащих не представлять об этом отчет, как того требовал закон. Старр и его люди угрожали, что предъявят обвинение и Брюсу, но им не удалось его запугать: в связи с пожертвованиями на кампанию не было совершено никаких противоправных действий, и Брюсу незачем было заставлять банк нарушать закон, поскольку мы опубликовали всю эту информацию через три недели, как того требовал закон о выборах штата Арканзас. Поскольку пожертвования собирались и расходовались в полном соответствии с законами штата, а опубликованный нами отчет был правдивым и точным, люди Старра не могли не знать, что Брюс не нарушал закон. Поэтому им пришлось удовлетвориться попытками его скомпрометировать, назвав «сообщником, которому обвинение пока не предъявлено».

Обвинения, выдвинутые против Бранскама и Хилла, были абсурдными. Во-первых, будучи полноправными владельцами банка, они могли, если это не наносило ущерба ликвидности банка, брать из него сколько угодно денег, при условии, что платили соответствующий подоходный налог, — и не было никаких оснований подозревать, что они этого не сделали. Что касается второго обвинения, то предъявляемое законом к банкам требование сообщать о случаях внесения на счет или снятия со счетов наличных сумм, превышающих 10 тысяч долларов, безусловно, полезно: оно дает правительству возможность отслеживать движение «грязных денег», получаемых от таких преступных видов деятельности, как отмывание денег и торговля наркотиками. Эти отчеты, представляемые правительству, проверяются каждые три — шесть месяцев, но не публикуются в открытой печати. Что касается 1996 года, было проведено двести расследований по поводу отчетов, не представленных правительству в срок, но всего двадцать из них относились к снятию денег со счетов. Все эти случаи были связаны с криминальными структурами. Еще никто до Старра не выдвигал обвинений в связи с несвоевременными отчетами о снятии денег со счетов или о пополнении счетов легальных фондов.

Средства, потраченные на нашу кампанию, без всякого сомнения, были «чистыми» деньгами, а деньги, снятые с этого счета в последний день ее проведения, были израсходованы на предвыборную агитацию и на транспорт, доставлявший избирателей к месту голосования. Через три недели после выборов мы, как того требовал закон, опубликовали подробный отчет о том, сколько денег потратили и на какие цели. У Бранскама, Хилла и Линдси просто не было мотива скрывать от правительства факт снятия денег со счетов, информация о котором все равно была опубликована менее чем через месяц.