Юрий Фельштинский - Оруэлл

Тем временем в самой Великобритании началась инициированная компартией кампания против НРП и ПОУМ, во время которой неоднократно клеймили Эрика Блэра, обычно указывая, что это и есть Джордж Оруэлл. По утверждению коммунистической прессы, и ПОУМ, и НРП были «фашистскими агентами»; Оруэлл якобы получал от франкистов директивы, а ПОУМ — оружие {390} 390 См.: Daily Worker. 1937. June 14, 16; Soria G. Trotskyism in the Service of Franco: A Documented Record of Treachery by the P. O. U. M in Spain. London, 1938. P. 40–42. . Британские коммунисты руководствовались указаниями Коминтерна, в частности генерального секретаря его Исполнительного комитета Георгия Димитрова, который, в свою очередь, получал многочисленные донесения из Испании от советских агентов, клеймивших «троцкистов» из ПОУМ как заговорщиков и агентов Франко {391} 391 См.: Spain Betrayed. P. 177 etc. . В книге «Памяти Каталонии» Оруэлл писал: «Травля ПОУМ изобиловала личными оскорблениями, ее инициаторы совершенно не считались с тем, как она может отразиться на ходе войны. Многие коммунистические журналисты считали вполне допустимым разглашение военной тайны, если это позволяло лишний раз облить грязью ПОУМ».

Оруэлл всё еще считал, что левые интеллектуалы являются частью общего фронта борьбы с всемирным капиталом и обязаны объединиться ради этой священной битвы. Но в реальности не существовало ни всемирного капитала, ни общего фронта: капиталисты не были едины, так как конкурировали за рынок; революционеры не были едины, так как бились за идеологическое первенство. На собственном опыте Оруэлл убеждался, что в этой битве все средства оказывались хороши, что информация, сообщаемая в газетах, могла быть не просто выборочной, но и лживой. Особенно поражало Оруэлла, что лондонские газеты не были заинтересованы в правдивых репортажах. Из Испании Оруэлл привез подборку тенденциозных публикаций, собранных, чтобы затем в Англии заниматься опровержением лжи, и массу газетных вырезок, по его мнению, правдиво отражающих события в Испании. Он разослал эти вырезки в центральные газеты, в частности в лейбористскую «Дейли геральд», но этот материал был проигнорирован {392} 392 См.: George Orwell Archive. C/3/D. .

Редактор «Нью стейтсмен» Кингсли Мартин, в целом положительно относившийся к творчеству Оруэлла, заказал ему очерки о пребывании в Барселоне. Первую предназначенную для журнала статью, посвященную событиям в Каталонии в мае — июне 1937 года, писатель назвал «Барселонский свидетель». Он попытался объяснить сложное переплетение событий, приведшее к запрещению ПОУМ и возникновению «межреволюционного конфликта»; писал, что республиканское правительство «имеет с фашизмом больше сходства, чем отличий», что для достижения социалистических целей республиканцы используют «фашистские методы». Фашизм вторгается в демократические страны через задние двери — таков был лейтмотив статьи. И о том же 1 августа 1937 года он писал своей читательнице, отвечая на вопрос, что на самом деле происходит в Испании: «Если фашизм означает подавление политической свободы и свободного слова, аресты без суда и т. п., современный [республиканский] режим Испании — это фашизм… Я не имею в виду, что власть нынешнего правительства не лучше, чем Франко, если бы он победил, но разница только в степени, не в существе» {393} 393 Цит. по: Orwell in Spain. P. 242–243. .

Естественно, посланный Мартину очерк был отвергнут. По мнению редактора, он мог причинить только неприятности, причем и журналу, и автору. Вслед за этим «Нью стейтсмен» отказался публиковать написанный Оруэллом обзор литературы об испанской гражданской войне, в котором была показана тенденциозность и лживость большинства изданий, а заодно подвергнут критике развернутый в СССР Большой террор. Мартин указал автору на недопустимость какой бы то ни было критики СССР: «Является фактом, достойным сожаления, — писал он Оруэллу 29 июля 1937 года, — что любая враждебная критика современного российского режима неизбежно будет принята как пропаганда против социализма» {394} 394 George Orwell Archive. H/2. Letters to Orwell. .

Понимая политическую целесообразность, исходя из которой был отвергнут его очерк, Оруэлл тем не менее был не в состоянии отойти от своей позиции. Он был целиком поглощен своим испанским опытом. Эйлин с долей тревоги писала в конце 1937 года, что испанская война «доминирует в нашей жизни самым непредсказуемым образом», что ее муж продолжает думать и писать о ее ужасах {395} 395 См.: The Lost Orwell. P. 71. . Примерно о том же шла речь в письме Оруэлла одному из знакомых: «Я просто ни о чем не могу писать, кроме Испании, и сражаюсь с чертовой книгой о ней… Эти испанские дела до такой степени привели к моему расстройству, что я действительно не могу писать ни о чем другом, и, к сожалению, писать надо не о живописных вещах, а о сложной разрушительной истории политических интриг между массой космополитичных коммунистов, анархистов и т. д. Помимо книги я не делаю ничего, кроме подготовки второстепенных рецензий, которые вообще не могут считаться писательством».

Оруэлл даже жалел, что ввязался в войну на стороне милиции ПОУМ, что ему пришлось участвовать в уличных столкновениях в Барселоне, а затем бежать из страны. Если бы он отправился в Испанию без политических рекомендаций, как обычный доброволец, то скорее всего вступил бы в Интернациональную бригаду. Но в этом случае он скорее понял бы истинный характер испанской войны и «безусловно получил бы пулю в спину как “политически ненадежный” или, по крайней мере, находился бы в тюрьме». А теперь коммунисты называли его фашистом, газета «Дейли уоркер» многократно пыталась скомпрометировать его в глазах всей левой общественности {396} 396 См.: IU. LL. Orwell Collection. G. Orwell. Letter to L. Moore. 1937. Aug. 27. , Голланц отказывался иметь с ним дело как с троцкистом {397} 397 См.: NYPL. BC. G. Orwell. Letter to J. Common. 1937. . «Ну и спектакль! — восклицал Оруэлл в одном из писем. — Подумать только, что мы всего лишь через шесть месяцев превратились из героических защитников демократии в троцкистов-фашистов, пробиравшихся через границу и по пятам преследуемых полицией» {398} 398 Цит. по: The Lost Orwell. P. 309. .

Неофициально Оруэлл вынужден был сообщить Голланцу: если Компартия не уймется, он возбудит против нее судебное дело о клевете. Возможно, Голланц поговорил на эту тему с генеральным секретарем Гарри Подлитом. Кампания против Оруэлла была временно прекращена, чтобы вспыхнуть вновь сразу же после появления его книги «Памяти Каталонии».

В середине июля 1937 года Оруэлл приступил к работе над публицистической книгой об Испании, которая должна была сочетать непосредственные воспоминания и впечатления с попыткой политического анализа. Работа открывалась весьма показательным эпиграфом из «Книги Притчей Соломоновых»: «Не отвечай глупому по глупости его, чтобы и тебе не сделаться подобным ему; но отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих» (Притч. 26:4–5). В выборе такого эпиграфа проявилось глубокое разочарование происходившим в Испании. Оруэлл осознавал, что его позиция в те месяцы, когда он находился в стране и в меру сил пытался внести вклад в защиту республиканского режима, была в лучшем случае наивной.