Александр Сенкевич - Будда

Вдумайтесь, однако: Первоучитель говорил не о себе, а о монахах его общины, среди которых были люди, не умеющие читать и писать. Что это, как не уважительное отношение Сиддхартхи к ним?! И не более того. Они для него были равными прочим грамотным монахам, несмотря на свою безграмотность в узком смысле этого слова. Ведь все они следовали проповедуемой Гаутамой Буддой доктрине нравственного самоусовершенствования и со слуха запоминали ее основные положения.

К тому же еще Первоучитель не хотел напоминать выходцам из варны шудр, что им не дозволено знать священные тексты. Не в правилах Гаутамы Будды было разжигать в людях страсти, вспоминая угрозы брахманов в адрес шудр: «Уши шудры, умышленно подслушивающего чтение Вед, да будут наполнены расплавленным свинцом!» Или еще похлеще: «Да будет истерзано в клочья тело его, если он станет хранить Веду в своей памяти!» [209] Цит. по: Кожевников В. А. Буддизм в сравнении с христианством. Т. I. Пг., 1916. С. 359. Ведь Первоучитель собирал вокруг себя людей не для того, чтобы они на ком-то вымещали свои обиды и сводили с кем-то счеты.

Как бы ни возмущались современники Гаутамы Будды из низших варн сословным высокомерием и хамством брахманов, но именно в их руках действительно находилось в те времена все то, что тогда считалось педагогикой.

На Сиддхартху подобные ограничительные запреты не распространялись. Из Абхинишкрамана-суты, в которой излагается история его жизни вплоть до начала его проповеднической деятельности, узнаем, что он до восьми лет ничему не обучался. Но вскоре его отец Шуддходана спохватился, и с восьми лет до двенадцати образованием его сына занимались два учителя — Вишвамитра и Кшантадэва. Индивидуальные занятия — это всегда неплохо. Ну а как использовалась его отцом-правителем школа системы гурукула, существовавшая в Древней Индии? Такие бесплатные школы располагались либо при храмах, либо под навесом на открытом воздухе, либо в специально выстроенных учительских домах. В них обучались представители высших варн. Хотя плата за обучение не взималась, ученик обязан был отблагодарить своего учителя по окончании учения. Благодарность принимала различные формы: от добровольного денежного взноса до самых дорогих подарков и дарений. Этот обычай возврата учеником долга своему наставнику назывался гуру-дакшина.

В описаниях обучения Первоучителя реальность едва проглядывает сквозь фантастические рассказы о его феноменальных познаниях. По преданиям, он был сведущ во всем, что представляло ученость в Древней Индии. Тогда по сравнению с веками последующими «ученость считалась высшим из достоинств» человека [210] Там же. С. 360. . При первой встрече Сиддхартха простодушно спросил у Вишвамитры: «На каком из шестидесяти четырех языков, которые я знаю, мне предстоит обучаться письму?» [211] Там же. С. 357.

Самое невероятное, что ребенок усваивал за минуты то, на что у других уходили годы. Так, по крайней мере, заявляет Ашвагхоша в своей поэме «Жизнь Будды». Неудивительно, что два его учителя не знали, чему еще они могут обучить того, кто «сам достоин быть наставником людей и богов» [212] Там же. С. 358. .

Возвращая авторов неправдоподобных историй на грешную землю, В. А. Кожевников резонно замечает, что определенно «в обучении какого-нибудь выдающегося знатока традиционной мудрости Сиддхартха был и проходил весь курс знаний внимательно и успешно» [213] Там же. . Другое дело, что представить, кто именно его обучал, вряд ли возможно. В большинстве случаев в семьях, подобных семье Сиддхартхи, эту важную и во всех смыслах выгодную работу выполнял домашний жрец. Попытаться понять, чему его обучали, будет также довольно затруднительно, поскольку «в источниках нет точных и достоверных данных о постановке учебного дела во времена детства Гаутамы и в ближайшую затем пору» [214] Там же. С. 359. . И все-таки В. А. Кожевников, опираясь на косвенные данные, предполагает, где и чему могли обучать будущего Будду. Обычно дети, принадлежавшие к варнам брахманов и кшатриев, жили и обучались в течение какого-то времени в доме своего духовного воспитателя — гуру. Дети брахманов — с восьми лет, кшатриев — с одиннадцати-двенадцати лет. Несколько лет подряд они заучивали священные тексты и овладевали навыками, необходимыми будущим домохозяевам. Тексты заучивались при повторении за учителем слога за слогом, слова за словом, сохраняя при их произнесении правильные ударения, интонацию и тональность.

Трудовые навыки приобретались детьми и юношами в ходе работ по дому и хозяйству их наставника.

Что требовалось от «продвинутого» ученика, узнаем из учебной программы-максимум: юноша «должен знать, помнить и уметь повторять Ригведу, Яджурведу, Самаведу и Атхарваведу с прибавлением Итихасы (Пураны) и Словаря (Нигханту) (Словарь языка санскрита. — А. С.) к текстам, да некоторых разъяснений к ним. Сверх того ему предписывалось быть знакомым с философией, знать счисление, фонетику, грамматику, этимологию, метрику, некоторые обряды, астрономию и многие другие брахманские науки» [215] Там же. С. 365. .

Гаутама Будда входил в число основательно образованных людей. Ему не было равных в отстаивании своих взглядов. Он виртуозно использовал диалектические приемы и убедительную аргументацию в разных дискуссиях, которые он между тем считал пустой тратой времени. Постигая глубину этого человека, мы, к сожалению, точно не знаем, где и у кого он учился до двадцати девяти лет. Не знаем, но можем предположить, полагаясь на интуицию и здравый смысл.

Нельзя согласиться с тем, что Сиддхартха был ребенком не от мира сего, как об этом повествует большинство буддийских преданий. Но некоторые странности за ним наблюдались. Неожиданно Сиддхартха уединялся от своих сверстников. Он уходил в себя, глубоко в свое подсознание и часами плавал в нем, словно рыба в речной воде. Состояние, в котором он находился, напоминало каталепсию. Я думаю, что в этом случае другое название каталепсии «восковая гибкость» будет точнее. Сиддхартха без каких-либо явных усилий сохранял принятую им любую позу. Более всего он предпочитал йоговскую позу лотоса. Приняв ее, он словно окаменевал и в таком положении иногда пребывал по нескольку часов. Он интуитивно обнаружил в себе способность входить в глубокую медитацию. В отличие от классических случаев каталепсии, подобное состояние вызывалось в нем не чьим-то сторонним воздействием, а исключительно собственной волей.

Предание рассказывает об удивительном событии, в центре которого, разумеется, находится Сиддхартха Гаутама. Этот рассказ, помещенный в Нидана-катхе, неканоническом сборнике историй о жизни Шакьямуни Будды, предположительно датируется временем повсеместного обожествления образа Первоучителя.