Евгений Новицкий - Георгий Данелия

Георгию же принадлежит и окончательное название картины (сценарий какое-то время назывался «Верзилы», потом — «Приятели»; а после того, как Шпаликов сочинил текст песни с припевом «А я иду, шагаю по Москве», Данелия сократил эту строчку до общеизвестного ныне четырехсловного заглавия), и жанр («лирическая комедия»: введено по настоянию мосфильмовской редактуры, доконавшей режиссера вопросом, почему его кинокомедия такая несмешная).

Данелия всю жизнь называл «Я шагаю по Москве» единственным своим фильмом, который не смог бы переснять впоследствии. Здесь идеально совпало все: время с его особой атмосферой, модой, вкусами, разговорами плюс сверхталантливые люди, собранные режиссером в команду абсолютных единомышленников. Все были целиком погружены в творческий процесс, полны энергии и, главное, молоды: над картиной помимо 33-летнего Данелии и 26-летнего Шпаликова работали 34-летний оператор Вадим Юсов (как раз перед этим прогремевший с «Ивановым детством» Тарковского), 33-летний композитор Андрей Петров и совсем уж юные актеры: Никите Михалкову и Евгению Стеблову в 1963-м было по 18 лет, Галине Польских и Алексею Локтеву — по 24.

«Чистотой формы, к которой я всегда стремлюсь, дорог мне фильм “Я шагаю по Москве”. Это — целостный фильм. В нем предельно совпадают режиссерский замысел и операторское решение, — вспоминал Вадим Юсов. — Это был мой первый опыт сотрудничества с Данелия. Снимая фильм, живешь его проблемами, полон его переживаниями. Помню, как после “Иванова детства” появилась потребность в разрядке. Хотелось снять что-то совсем другое по духу, по стилю, по настроению. Тогда и состоялась моя первая встреча с Данелия. Мне предложили сценарий “Я шагаю по Москве”, и я согласился. До сих пор я воспринимаю этот фильм как добрую и хорошую сказку о добрых и хороших людях. Наверное, в самой жизни не бывает такой чистоты отношений между людьми, какая есть в этом фильме. Но его безмятежная интонация была найдена не сразу. Существовало шесть вариантов сценария, и первый был абсолютно противоположен по настроению самому фильму. Пожалуй, первый вариант сценария я бы не согласился снимать, да и назывался он не очень симпатично — “Верзилы”».

При таком изначальном наименовании неудивительно, что Данелия долго противился рекомендациям Шпаликова взять на главную роль — метростроевца Коли — Никиту Михалкова, с чьим старшим братом Андроном Геннадий близко дружил. В то время, пока сценарий писался, Никита никак не тянул на верзилу. Но когда после долгих мытарств сочинения Шпаликова — Данелии по инстанциям (что было связано с одиозным статусом все той же «Заставы Ильича») картину наконец запустили в производство, Геннадий привел Никиту на площадку, и Георгий Николаевич немедленно утвердил последнего на центральную роль. К тому времени младший Михалков уже вымахал именно в такого верзилу, каким его знает весь советский и постсоветский народ.

Вспоминая о роли, впервые принесшей ему всесоюзный успех, Михалков по сей день жмурится от удовольствия:

«Съемки “Я шагаю по Москве” — это была песня.

Данелия — молодой, веселый, легкий. Мне очень повезло, что первая большая актерская роль, первая главная роль была в фильме, который снимал именно он. Данелия работал шутя, играя, не надувая щек. Я был совсем молодой и так ощутил атмосферу тех съемок… Тогда впервые понял, что хочу этим заниматься. И тогда уже начинал что-то предлагать для своей роли. Я сам придумал, что мой герой к герою Стеблова выйдет с лисьей маской на лице. Чтобы это было неожиданно. Данелия сразу сказал: “Можешь попробовать”, а потом, через паузу: “Э-э, брат, да я дам тебе рекомендацию во ВГИК на режиссерский”. И дал, но не сразу. Я тогда учился в “Щуке”, во ВГИК пошел позже».

В той же «Щуке» (Театральном училище им. Б. В. Щукина) был найден исполнитель самой комической роли в фильме — Саши, лучшего друга Коли — Евгений Стеблов, ранее снимавшийся только в массовке. Ну а более старшие Локтев и Польских ко времени съемок у Данелии могли уже считаться звездами: первый исполнил главную роль в картине Якова Сегеля «Прощайте, голуби!», вторая — знаменитую «Дикую собаку Динго» в фильме Юлия Карасика.

«С Георгием Данелия у актеров сразу установился творческий контакт, мы понимали его с полуслова, — свидетельствует Михалков. — Он требовал от нас предельной искренности и добивался этого порой самым неожиданным образом. Снималась комедийная сцена в парке. По сюжету мы должны были смеяться весело, отчаянно, до слез. Испробовали всё — ничего не получалось. И тогда наш режиссер, опустившись на четвереньки, как-то боком, чрезвычайно быстро пополз к кустам. Мгновение стояла мертвая тишина, а потом грянул оглушительный смех. Оператор Вадим Юсов спешил заснять нужные кадры. Эта сцена получилась очень живой в фильме.

Интересно снимал Данелия сцены в ГУМе. Толпы любопытных собирались вокруг нас, как только начинали устанавливать свет. Тогда принесли запасную камеру и в дальнем углу магазина инсценировали съемку. Этот “обманный маневр” сделал свое дело: нужная нам площадка мгновенно опустела, и мы могли спокойно работать перед камерой, скрытой от посторонних глаз на втором этаже. Люди не замечали, что идет съемка, они не замечали, что были ее участниками, и вели себя как обычно: подходили к прилавкам, разговаривали, рассматривали товары и так далее. Это позволило и нам чувствовать себя перед камерой легко и свободно».

Легкость и свобода — определяющие понятия для «Я шагаю по Москве». Все, кто работал над фильмом, отмечали впоследствии эту неслыханно раскованную атмосферу, в которой проходили съемки. Совершеннейшей непринужденностью, естественностью в результате оказался пропитан и каждый кадр картины.

Для Данелии в то время существовало три авторитета, мнением которых он дорожил необычайно, — его отец Николай Дмитриевич, его учитель Михаил Ильич Ромм и его друг Сергей Бондарчук. Всем троим «Я шагаю по Москве» очень понравился, а Ромм сразу после выхода фильма написал о нем не то что теплую, а прямо-таки восторженную статью:

«Даже широкоэкранность не утяжеляет изображения, не придает ему, как это подчас бывает, ложной значительности. Широкий экран использован Данелия и Юсовым изобретательно и умно. Помимо всего прочего он помогает камере следить за свободно движущимися, как бы ничем не скованными актерами, которые вроде бы и стараются играть перед аппаратом, а живут на экране радостно и просто. И это очень хорошо. Мне особенно пришлись по душе обаятельный Михалков, Стеблов (ревнивый жених) и Польских (продавщица). Отлично играют небольшие эпизоды режиссеры Владимир Басов и Ролан Быков.

Оператор Юсов, которого зритель знает по “Иванову детству”, снял Москву свободно, подвижно и очень выразительно. Москва на экране и хороша и похожа на себя. А это случается далеко не всегда. Вдобавок увидели в ней много интересного.