Николай Басистый - Море и берег

На переходе от маяка до мыса Ильи вражеские бомбардировщики пикировали на пароход, сбросили несколько десятков бомб, от которых удалось уклониться маневрированием.

В море судовой врач доложил мне, что имеются тяжелораненые, которые нуждаются в немедленном хирургическом вмешательстве. На «Фабрициусе» хирурга не было. Требовалось передать раненых на «Калинин». Положение судна в море было «смерти подобно», однако для спасения жизни людей пришлось рисковать.

Сбавив ход, вызвал к себе катер-охотник, чтобы на нем переправить раненых на «Калинин». Зыбь мешала катеру держаться у борта. Тем не менее раненых начали передавать. Вдруг порывом ветра катер развернуло как раз в тот момент, когда наш радист Кузенков, держа раненого на вытянутых руках, наклонился, чтобы передать бойца на катер. Теряя равновесие, он все же как-то удержался у борта. И когда раненого приняли из его рук, радист упал в воду между бортами судна и катера. К счастью, Кузенкова тут же вытащили из ледяной купели.

Когда стемнело, «Фабрициус» был уже далеко от Феодосии. Задание выполнено. 2 января утром наш пароход входил в Туапсе. Началась подготовка к новому трудному рейсу».

Вот строки из судового отчета о десантном рейсе парохода «Димитров»:

«Пароход «Димитров» под командованием капитана Л. С. Борисенко снялся 29 декабря 1941 года из порта Туапсе и взял курс на Феодосию.

Вечером был созван весь личный состав судна, которому были разъяснены задачи предстоящей операции.

В этом ответственном рейсе комсомольская организация парохода пополнилась четырьмя новыми комсомольцами, принятыми в пути следования. Молодого стахановца машиниста Вирминтинова комсомольцы приняли в свои ряды прямо на боевой вахте.

Тяжелая штормовая погода с пургой осложнила подход к порту. Но все же судно прибыло к месту назначения своевременно. Условия швартовки судна были исключительно тяжелые: ветер, отсутствие буксирных катеров. На берегу некому было принять швартовы. Матросы Корчицкий и Нестеров сползли за борт по спущенному с носа концу и, раскачавшись, прыгнули на берег.

В 4 часа закончили высадку бойцов. Экипаж приступил к выгрузке материальной части. Несмотря на всю сложность обстановки, эта работа была выполнена к 9 часам. На порт во время нашей стоянки под выгрузкой немецкие самолеты сбросили более 50 бомб. От прямого попадания бомбы на судне возник пожар, который был быстро локализован. При ликвидации пожара особенно отличились члены экипажа Степанов, Полуянов, Стыц. Последний был ранен в ногу, но не покинул своего поста. Отважно вели себя комсомольцы Пахом и Васько, коммунист Фокин и другие товарищи. Но особенно следует отметить поведение старшего механика Уточкина.

Когда судно выходило в море из Феодосии, фашистский бомбардировщик сбросил вблизи него по правому борту четыре бомбы. От сотрясения погасли форсунки котельной установки. Уточкин, будучи тяжело ранен, ползком добрался в машинное отделение и лично руководил исправлением повреждения. Как только машина заработала, силы у механика иссякли и он упал без сознания.

Медицинская сестра Ася Нога во время бомбежки подобрала на берегу 35 раненых бойцов, оказала им первую помощь и перенесла на судно. Всех раненых доставили в базу и сдали в госпиталь. Ася Нога была награждена орденом Красной Звезды.

1 января 1942 года пароход «Димитров» вернулся в Туапсе, успешно выполнив поставленную перед ним задачу».

Эти замечательные документы не нуждаются в комментариях. К ним хотелось бы добавить лишь одно. Пароходы, привлекавшиеся во время войны для воинских перевозок, ходили одними курсами с боевыми кораблями не только в буквальном, навигационном смысле. Они держали тот же курс героизма и славы, которым отмечена боевая деятельность всего нашего флота.

Все дальше уходят от нас военные годы. Но они не забываются. Мы часто вспоминаем сражения Великой Отечественной войны, стараемся разобраться в причинах наших успехов и неудач.

Операцию, проведенную под Керчью и Феодосией, мы, конечно, пытались анализировать и оценивать сразу же после ее осуществления. Но вряд ли тогда можно было дать ей полную и всестороннюю оценку. Она пришла позднее, когда появилась возможность изучить множество данных, сопоставить различные мнения, сравнить это событие с другими ему подобными, когда улеглось первоначальное, не всегда объективное впечатление о сделанном. И вот по прошествии многих лет хотелось бы снова вернуться к этой самой крупной в годы Великой Отечественной войны десантной операции. Ее нельзя рассматривать изолированно от других наступательных операций советских войск, проведенных в конце 1941 года (под Тихвином, Ростовом и под Москвой).

Удар в Крыму существенно отразился на положении южного крыла советско-германского фронта. Было задержано продвижение немецко-фашистских войск на одном из важнейших направлений — на Кубань и Кавказ, оказана помощь осажденному Севастополю, созданы предпосылки для освобождения всего Крыма.

Ставка Верховного Главнокомандования своевременно и четко определила цели этой операции. Ее участники проявили высокое боевое мастерство, мужество и самоотверженность. В труднейших зимних условиях, при беспрерывных штормах они одержали победу, сломив отчаянное сопротивление врага.

Однако эта победа могла быть более значительной по своим результатам, если бы мы сумели использовать свой успех должным образом.

По замыслу операции предполагалось одновременно, внезапно и стремительно высадить морские десанты ночью на трех операционных направлениях — феодосийском, керченском и со стороны Азовского моря. Ключевой момент замысла — десанты, высаженные в Феодосии и в районе Арабатской стрелки, движутся навстречу друг другу, быстро пересекают Ак-Монайский перешеек и запирают группировку врага на Керченском полуострове, которая затем уничтожается ударами с разных направлений. Это была, безусловно, отапчная идея. Но осуществить ее полностью не удалось.

Срок начала операции, как известно, был передвинут, и она проводилась фактически в два этапа: 26 декабря высаживались десанты на северном и восточном берегах Керченского полуострова, и лишь 29 декабря последовала высадка в Феодосии. Высадка десанта в районе Арабатской стрелки вообще не состоялась, и, таким образом, не было наступления с севера на ак-монайские позиции. Те наши войска, которые благополучно достигли пунктов высадки, подолгу задерживались на месте и очень медленно продвигались в глубь полуострова. Противник же тем временем оправлялся от шока, приводил свои силы в порядок и принимал меры, чтобы избежать поражения. Он был вытеснен с Керченского полуострова, но не уничтожен.