Иван Третьяк - Храбрые сердца однополчан

В других частях подобные встречи провели начальник политотдела и начальник штаба дивизии. Гвардейцам предстояли новые нелегкие испытания, и представители командования лично встречались с людьми — это в соединении давно вошло в традицию.

Утром 12 августа наш полк, отразив контратаку вражеской пехоты и танков, выдвинувшихся вдоль шоссе из Мадоны, закрепился на ближних подступах к городу. Во второй половине дня во взаимодействии с 93-м стрелковым полком мы вновь перешли в наступление. Вражеское сопротивление было упорным, и нам удалось развить успех лишь частично: после захвата первой траншеи противника полки продвинулись еще немного вперед и залегли под сильным огнем и бомбежкой.

Стало темнеть. Ночью сохранялось достигнутое положение. Наши разведчики вели разведку противника, штаб полка во главе с майором Г.Бушмакиным занимался организацией предстоящего боя на ближних подступах к городу (до Мадоны оставалось 2–2,5 км).

Вражеская разведка, вероятно, работала тоже неплохо. На другой день утром, примерно за час до нашей атаки, по нашим боевым порядкам были нанесены артиллерийский и авиационный удары. Время атаки пришлось несколько оттянуть. А когда стрелковые подразделения двинулись вперед, возникла новая заминка. Вражеские позиции прикрывались множеством противопехотных мин. Они подпрыгивали метра на полтора над землей и, взрываясь, поражали шрапнелью. По нашей просьбе комдив выслал в стрелковые полки по пять-шесть танков, и они проделали широкие проходы в минном поле (противопехотные мины не причиняли бронированным машинам никакого вреда).

Используя эти проходы, пехота поротно устремилась вперед. Приходилось вести бои за каждую высоту, одновременно отражая контратаки вражеской пехоты. Командир пулеметного взвода лейтенант А.Дятлов, не ожидая распоряжений, по своей инициативе выдвинул вперед пулеметные расчеты, и они сосредоточенным огнем заставили вражескую пехоту залечь. Гитлеровцы открыли по пулеметчикам артиллерийский огонь, их пехота вновь повела контратаку. Но Дятлов, приказав расчетам сменить позиции, подпустил фашистов поближе и на этот раз окончательно отбил вражескую контратаку. Николай Боронин со своим батальоном обходил город по южной окраине, создавая противнику угрозу окружения. В этом, собственно, и состоял наш замысел: обходным маневром воздействовать на противника, заставить его оттягивать силы с фронта. Вслед за батальоном Боронина успешно продвигались и другие наши подразделения. И вскоре полк достиг западной окраины города. Это, видимо, подействовало на гитлеровцев ошеломляюще. Они, опасаясь окружения, стали уже не отходить, а бежать. К полудню 13 августа город был полностью очищен от врага.

Впоследствии на разборе боев за Мадону командир дивизии особо отметил инициативные действия 87-го полка.

Занимая в ходе наступления очередной город, мы первым делом поднимали над ним красный флаг, символ освобождения. Алое полотнище, полыхавшее на ветру, будто вспыхнувший костер, в первые минуты своего появления вызывало бурное ликование среди населения и воинов-освободителей. Но тут же, вслед за волной всеобщего восторга, наступала молчаливая скорбь: отдавались почести тем, кто пал в бою.

Вот так же было при освобождении небольшого прибалтийского города Мадона. Вскоре после того как взвился красный флаг над островерхой крышей здания райисполкома, на центральную площадь вступила похоронная процессия. Гвардейцы провожали в последний путь двадцатитрехлетнего командира 90-го гвардейского стрелкового полка подполковника Владимира Андронникова. Не хотелось верить, что этого отважного, жизнерадостного человека уже нет.

Немало пало бойцов при освобождении Мадоны и в рядах других частей дивизии, в том числе нашего полка. Отныне в этом небольшом прибалтийском городке остались обелиски со звездочками и братские могилы с длинными списками погибших.

Наступающие войска, с первой атаки взявшие высокий темп и оказавшие сильный натиск, добились большого успеха. Но в дальнейшем сопротивление противника ожесточилось. В бой за главную полосу его обороны были введены вторые эшелоны. К исходу дня 17 сентября удалось прорвать эту полосу и продвинуться на 6–8 км, однако оборона немцев оставалась еще прочной. Противник прилагал все усилия к тому, чтобы удержаться на рубежах «Валга» и «Цесис». Борьба затягивалась, темпы наступления снижались.

18 сентября было принято решение перенести главный удар на новое направление — севернее железной дороги Мадона — Рига, на фланг 10-й гвардейской армии. Наступление возобновилось, полыхнуло жаркими боями. В ходе напряженных боев войска армии прорвали оборону противника и в течение двух дней, 22 и 23 сентября, продвинулись на 18–20 км.

В одном из документов вышестоящего штаба отмечалось, что наиболее успешно действовала 29-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника В.М.Лазарева. А дальше в тексте официального документа я прочел похвалу в адрес нашего гвардейского полка, с ходу овладевшего переправой через реку Видзе. Захотелось, выскочив из окопа, огласить короткие строки, поделиться радостью с солдатами и офицерами — ведь это они так храбро дрались, отбивая у противника переправу для своих войск.

В районе северо-западнее Эргли наша 10-я гвардейская армия разгромила 121-ю и 126-ю пехотные дивизии гитлеровцев. Об этом не только сообщалось в донесениях, следы разгрома были видны всем солдатам: на недавнем поле боя громоздились груды искореженной, обгорелой техники врага, зияли провалами развороченные блиндажи, валялось множество трупов. От двух вражеских дивизий остались только номера.

Прорвав последовательно вражескую оборону на рубежах «Валга» и «Цесис», войска нашей армии вышли к оборонительной линии «Сигулда».

В течение 28 сентября дивизии и полки первого эшелона, в том числе наш 87-й гвардейский, дважды пытались прорвать рубеж «Сигулда», но особого успеха не добились. В результате боя удалось овладеть только двумя вражескими траншеями. Этим, собственно, закончились боевые действия на первом этапе Рижской наступательной операции.

Наступающие войска вышли на подступы к Риге. До нее оставалось еще 50–60 км.

Удержанию Риги фашистское командование придавало огромное значение, и было сделано все возможное для укрепления обороны на ближайших подступах к городу. Она состояла из двух оборонительных полос с многочисленными линиями траншей и укреплений на них. Были установлены мощные противотанковые заграждения. Свои оборонительные позиции противник удерживал крупными силами пехотных и танковых дивизий с большим количеством артиллерии.

Гестаповцы и их подручные, пытаясь скрыть следы своих злодеяний, в спешном порядке уничтожали узников в концлагерях и тюрьмах. Сравнивались с землей места массовых расстрелов, сжигались учетные документы. Гражданские оккупационные власти отправляли пароходы со своими семьями и скарбом в Германию и Швецию.