Иван Колесниченко - Битва после войны

Для меня и всех сотрудников управления многопартийная система, требовавшая от нас большого такта в налаживании сотрудничества с партиями, имеющими различную идеологию, была совершенно новым явлением в политической и общественной жизни. Теоретически мы знали о существовании такой системы в капиталистических государствах, а практически столкнулись с ней впервые.

О некоторых практических делах блока партий и взаимоотношениях с ним УСВАТ будет сказано ниже. Сейчас же я рассказал, как создавался он в Тюрингии лишь потому, что блок являлся также одним из органов политического управления землей.

Однако важно было организовать не только земельное немецкое управление. Учитывая, что до создания органов СВАГ, по существу, никаких изменений в системе самоуправлений в районах, городах и общинах не происходило, следовало заняться проверкой и укреплением ее антифашистами.

До вступления советских войск в Тюрингию во всех городах, районах и общинах существовали органы самоуправления — магистраты, ландраты, общинные представительства, созданные еще при нацизме. Американские оккупационные власти требовали от них только точного выполнения их приказов. Американцев меньше всего интересовало то, что в системе самоуправления оставался тот же персональный состав, что действовал при фашизме, что на ответственных постах продолжали сидеть активные наци.

Немало фашистов ушло с американскими войсками в Западную Германию, но многие продолжали оставаться на своих постах и выполнять служебные функции, маскируясь под антифашистов и демократов. Оказалось даже, что государственный аппарат в общинах, городах и районах на 85 процентов состоял из нацистов, среди которых скрывались и многие военные преступники. Следовательно, чистка аппарата являлась неотложной задачей, но ее надо было проводить на законном основании. И когда я об этом сказал президенту Р. Паулю, он 23 июля пришел с проектом закона. Он так и назывался «Закон земли Тюрингия об очистке административного аппарата от нацистских элементов» и распространялся на всех чиновников, служащих, работающих в учреждениях земли и ее общин, городов, районов и прочих коммунальных объединений, а также на железных дорогах, в государственном банке и т. п.

Закон категорически требовал увольнения с государственной службы всех вступивших в нацистскую партию до 1 апреля 1933 года (так называемые «старые борцы»), и при увольнении они не получали никакого материального обеспечения. Был указан и перечень подлежащих увольнению членов НСДАП, вступивших в нее позже, но речь здесь шла не об огульном увольнении, а только о чиновниках от правительственного директора и выше, ландратах, обербургомистрах, школьных советниках, ректорах университетов и педагогических учебных заведений, учителях нацистских политико-воспитательных заведений и школ «Адольфа Гитлера», а также о бывших функционерах НСДАП, начиная с руководителя ячейки, служащих CG и СА с шарфюрера и выше. Закон предусматривал наличие двух категорий нацистов: активных и номинальных, то есть вступивших в НСДАП лишь с целью сохранения за собой служебного места, но не принимавших активного участия в деятельности партии и ее преступлениях. Однако и такие люди статьей 10 Закона предупреждались, что, оставаясь на государственной службе, они обязаны своим трудом и поведением проявить себя как благонадежные и на работе и вне службы, а на курсах переподготовки доказать свою безусловную приверженность новому демократическому порядку.

Мне полагалось санкционировать предложенный Закон, что и было сделано. И если учесть, что директива Контрольного Совета № 24 об устранении нацистов и других лип, враждебных союзническим целям, из учреждений и ответственных постов была издана только 12 января 1946 года, то надо признать, что тюрингский Закон, решавший эту проблему, не был поспешным. Но главное его значение в том, что он создал законную базу для проведения денацификации аппарата управления, что имело решающее значение для практической работы комиссий по проведению этого Закона в жизнь.

Но нельзя думать, что этот процесс в Тюрингии проходил легко, без сопротивления и трудностей. Напомню, что в этой земле до разгрома фашистской Германии насчитывалось 600 тысяч членов НСДАП и 400 тысяч членов «Гитлерюгенда», поэтому административный аппарат был настолько насыщен нацистами, что не легко было сразу заменить такое количество чиновников и служащих антифашистами, и чаще всего для такой замены находились только члены буржуазных партий, а надо было бы «орабочить» управленческий и административный аппарат, К сожалению, ни КПГ, ни СДПГ не располагали достаточным количеством подготовленных кадров.

Но тем не менее Э. Буссе, пользуясь своим высоким положением первого вице-президента земли, отвечающего за состояние и ведение всех внутренних дел, с присущей ему энергией и деловитостью возглавил проведение чистки органов самоуправления, административных органов и учреждений, и вскоре рассказывал мне об увольнении из различных органов свыше 120 тысяч бывших активных нацистов. В земельное управление, в ландраты, магистраты городов были выдвинуты сотни коммунистов, социал-демократов, либералов и членов ХДС. Разумеется, на посты ландратов, бургомистров и обербургомистров кандидаты назначались приказами УСВАТ по представлению блока партий.

Как и следовало ожидать, начавшаяся чистка аппарата от нацистов вызвала с их стороны ответную реакцию. Они стали активизировать свою антидемократическую враждебную деятельность, уничтожали в витринах газеты КПГ, на видных местах в городах рисовали знаки вервольфа, распространяли слухи о том, что американские войска снова возвратятся в Тюрингию, организовывали из остатков еще нерепатриированных иностранцев банды, которые грабили население, терроризировали жителей, используя для этих преступных целей нередко даже красноармейское обмундирование. Сообщая об этих случаях, явившиеся ко мне Э. Буссе и Г. Шнайдер озабоченно спрашивали, как следует поступать, чтобы пресечь активизацию преступной деятельности нацистов.

— А что вы уже делаете? — спросил я.

— Мы пока только разъясняем населению, что сейчас фашисты ушли в подполье и ведут враждебную работу против демократизации Тюрингии, но все будет упорядочено только в случае, если все трудящиеся будут помогать нам выявлять фашистов, чтобы их обезвредить.

— Разъяснять все это населению, конечно, нужно, — согласился я, — но поддержание общественного порядка требует не только разъяснительной работы, но и применения некоторых административных мер для обуздания подымающих голову фашистов. Что делает для этого ваша полиция?