Иван Колесниченко - Битва после войны

Пришлось покритиковать альтенбургское правление СЕПГ за безответственное отношение к организации МПС я квалифицировать это отношение как вредную политическую линию руководителей района, не заботящихся о закреплении земельной реформы в районе. Председатель районного правления СЕПГ Дюнкело отрицал, что районное правление проводит политически вредную линию и заявил, что оно просто не занималось вопросом размещения и деятельности МПС в районе.

Вот так! Советских людей в УСВАТ постоянно тревожили эти проблемы, а немецкие партийные функционеры как бы самоустранились от их решения. Но это было не все. На другой же день после проведенного мною совещания в районной газете «Альтенбургские известия» появилась статья, направленная против районной советской военной комендатуры и против МПС как «русской затеи», по выражению Дюнкело. В комендатуре вовремя заметили вражеский выпад против советской оккупационной политики я запретили выпуск этого номера газеты. А через несколько дней Дюнкело прислал мне письмо с извинением за свое поведение на совещании, о котором говорилось выше. Мне был понятен его шаг, направленный на усыпление нашей бдительности. Это сразу же и подтвердилось, так как в день отправки в мой адрес извинительного письма в военную комендатуру явилась переводчица из «Общества германо-советской дружбы» и рассказала, что ее приглашал к себе Дюнкело и настаивал на том, чтобы она работала против комендатуры в качестве его агента.

Поведение Дюнкело сначала было для нас не совсем понятным, но вскоре немецкие коммунисты «просветили» нас, разъяснив, что Дюнкело так нагло ведет себя лишь потому, что находит полную поддержку со стороны Лессига, который раньше работал в Альтенбурге в районном правлении СЕПГ, и откуда был выдвинут на работу в земельное правление партии. Оказывается, Лессиг каждую субботу ездил в Альтенбург и проводил там какие-то закрытые совещания с участием Дюнкело, Фрейгарта (оргсекретарь), Паша (секретарь по кадрам). О чем шел разговор на этих совещаниях — неизвестно, но то, что именно Лессиг вдохновлял альтенбургских функционеров на оппозицию к комендатуре и саботаж советской оккупационной политики, ясно было из его поведения в земельном секретариате СЕПГ.

Хотя Лессиг хвастал, что он был коммунистом еще до прихода нацистов к власти, он почему-то никогда не репрессировался фашистами, будучи даже на легальном положении. Было установлено, что он воевал на Ленинградском фронте против Красной Армии и убегал оттуда вместе с гитлеровскими генералами при снятии блокады Ленинграда. В беседе с сотрудниками отдела информации Лессиг, не ведая, что мы о нем уже много знаем, злорадно насмехался над «отсталостью» русского крестьянства и вообще пренебрежительно отзывался о Советском Союзе. При покупке акционерным обществом «Дерунафт» бензоколонок для снабжения немецкого населения нефтепродуктами, поставляемыми Советским Союзом, Лессиг категорически возражал против этого, хотя ландтаг Тюрингии охотно пошел на эту выгодную сделку. Когда «Союзэкспортфильм» взял во временную аренду 15 кинотеатров для показа советских фильмов тюрингскому населению, Лессиг также противился этому, открыто и нагло заявляя, что СССР, мол, прибирает к рукам немецкие ценности. Но мы особенно не могли быть равнодушными к тому, что под всякими мотивами Лессиг противился разоблачению раскольнической деятельности некоторых партийцев. Дело дошло до того, что письмо бывшего социал-демократа Кюне против раскольников по требованию Лессига не увидело свет в газете «Тюринген Фольк» якобы из-за того, что надо было печатать другие срочные материалы. Оно было обнародовано только по прямому требованию отдела информации УСВАТ.

Видимо, усвоив методы нацистов, Лессиг организовал в партии тайную агентуру «Абвер Р-9» и, несмотря на предложение секретариата распустить ее, наоборот, продолжал расширять ее сеть. Пришлось мне вмешаться в это дело и по договоренности с председателем земельного правления СЕПГ Копсом и членом Политбюро СЕПГ Мангерном я забрал все материалы об «Абвере Р-9» и передал их в наши органы государственной безопасности для выяснения вопроса, против кого этот абвер действовал.

Еще один интересный факт. В газете «Тюринген Фольк» появилась ошибочная статья ее редактора Дёра «Нефть и политика». В ней автор утверждал, что войну с фашистской Германией выиграли не союзники по антигитлеровской коалиции, а только США, обладавшие большим количеством нефти, и что в будущей войне за Америкой также сохранится преимущество в обладании нефтью, а следовательно, и общее превосходство. Но когда корреспондент Тауск решил раскритиковать это ошибочное утверждение Дёра, Лессиг подготовил и провел решение секретариата земельного правления СЕПГ не против Дёра, а против Тауска.

Пользуясь широкой демократичностью председателя земельного правления СЕПГ Г. Гофмана, Лессиг прибрал к своим рукам весь аппарат земельного правления СЕПГ и беззастенчиво командовал им. Но всему должен быть какой-то предел. И хотя мне не хотелось отступаться от избранного правила не вмешиваться во внутрипартийные дела СЕПГ, но мириться с проявлением, мягко говоря, нелояльности, антисоветизма и национализма со стороны Лессига и его последователей стало уже не под силу, о чем я и заявил председателям земельного правления СЕПГ Тюрингии. Однако мой разговор с ними о неблаговидном поведении Лессига остался безрезультатным. Пришлось поэтому обратиться к члену Политбюро СЕПГ Эльснеру, а затем а В. Ульбрихту, который обещал вызвать Лессига на заседание Политбюро и разобраться с ним.

Лессиг, а вместе с ним Эгерат, Гофман и Эберлинг действительно были вызваны в Берлин и на заседании Политбюро обсуждалось поведение Лессига. Но он отрицал выдвинутые против него обвинения, и Политбюро решило оставить его на посту заместителя председателя земельного правления СЕПГ Тюрингии, но немедленно отозвать в Берлин на учебу. Кроме того, Лессигу было предложено письменно изложить допущенные им ошибки, а секретариату земельного правления самокритично определить, в чем состоят ошибки Лессига и самого секретариата. Обо всем этом меня информировали Эгерат и Гофман.

Казалось бы, с делом Лессига и руководителей районного правления СЕПГ в Альтенбурге было покончено. Но когда мне позвонил комендант района и города Альтенбург и сообщил, что к нему приходила переводчица Поль и рассказала о том, что ее вербовал Дюнкело на агентурную работу с заданием выведывать, что делается и говорится в комендатуре, да при этом еще и без стеснения говорил, что чем скорее уберутся из Тюрингии русские, тем лучше, то мне пришлось немедленно послать в Альтенбург начальника отдела информации подполковника И. Д. Макарушина, чтобы он на месте выяснил создавшуюся обстановку, поговорил не только с сотрудниками комендатуры, но и с членами районного правления СЕПГ для выяснения причин отрицательного отношения Дюнкело не только к комендатуре, но вообще к русским людям и к советской оккупационной политике.