Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

— Ты с ума сошёл! Это — частные владения! Хозяин может застрелить тебя и будет прав!..

Два часа провели в Новом Орлеане. Он мало похож на Америку в нашем привычном представлении, скорее это город милой моему сердцу Европы: нет повального кондиционирования, кафе на улицах, балконы, некоторая архитектурная обшарланность, всё это, впрочем, относится к французским кварталам, главным образом к Bourbon street, где находится бесчисленное количество ресторанчиков с прекрасными джазами и стриптизными девками, очень необаятельными и неумелыми. Стриптиз пуританский: с пуговичками на сосках и плавками. Американцы не поняли, затевая стриптиз, что это, в принципе, не их ума дело. Стриптиз не соответствует духу этой нации. Они слишком нетерпеливы и энергичны, чтобы позволить женщине раздеваться не спеша.

Ночевали в придорожной гостинице неподалёку от Джексона — столицы штата Миссисипи. (Американцы пишут: «Mississippi».) За день мы проехали 600 миль.

22.7.75.

Болота кончились. Пологие лесистые холмы. Зелёные поля. Скота и сельхозмашин не видно. Домишки попадаются редко. Довольно убогие. Сосны в лесах совершенно не похожи на наши. Иголки длинные и светлые. Кора не шоколадная, как у наших, а сероватая.

Когда в СССР запретили иностранцам въезд в определённые города, американцы и у себя ввели запреты. Причем, если мы запрещали ездить на Урал, например, где действительно полно оборонки, то американцы запрещают въезд в города, где ничего для нас интересного нет. Думаю, так они делают из вредности, отстаивая паритет. В Алабаме мы вынуждены были сворачивать на просёлки, впрочем, тоже асфальтированные. Тут фермы стоят у дороги, домишки скромные, автомобильчики драные, короче — американская глубинка. Сезонные рабочие, которых нанимают фермеры, путешествуют в домах на колёсах, которые значительно больше домиков для туристов, их обычной машиной не сдвинешь, нужен специальный тягач. Рыже-черные skoolbas развозят по домам негритят. Штат Джорджия. Атланту объехали: туда тоже советских не пускают. Атланта в США на первом месте по темпам развития. Хьюстон — на втором. Ночью были в Южной Каролине. Большая жёлтая луна, леса кончились. Загаженной природы в США очень мало. Гораздо меньше, чем мы об этом пишем. Заночевали в мотор-отеле. Так устали, что в бассейн не пошли.

23.7.75

После завтрака (корнфлекс с молоком и яичница с ветчиной) снова в путь. В Северной Каролине новая запретная зона (у Толи — карта, на которой американцы обозначили все эти зоны красным цветом). Леса на холмах. А тут ещё музыка у нас в машине, такая милая, вольная. Хорошо! Я так рад нашему путешествию. Американская земля теперь уже не абстракция для меня…

Грузовиков в нашем понимании в США нет. Это либо домашние Ford и Chevrale с кабиной и открытым кузовом — семейный фермерский автомобиль, слишком элегантный, чтобы назвать его грузовиком, либо огромные контейнеровозы высотой с двухэтажный дом. Их шофёров водители легковых машин презрительно называют «мэками». «Мэки» хорошо зарабатывают: 1600–1800 долларов в месяц. Ещё есть машины-фургоны, типа наших «хлеб», «мясо». Грузовиками можно назвать разве что очень редко встречающиеся самосвалы, на которых возят грунт или камни.

От Питербурга началась платная дорога: сначала взяли 20 центов, потом 25. Толя рассказывал, что под Нью-Йорком есть дорога, за которую сразу берут 2 долл. 30 центов.

Всякая американская еда начинается со стакана воды со льдом. Льда больше, чем воды. Чтобы напиться, надо долго ждать, пока лёд растает. Если в какой-нибудь забегаловке спросишь стакан «coka-cola», не радуйся его величине: наполовину там лёд.

Боюсь обидеть американцев, но многие их города безлики. Ричмонд похож на Атланту, как Атланта на Хьюстон. Посередине — остров небоскрёбов, в Хьюстоне повыше, в Ричмонде пониже, и даже фривей идёт вокруг него точно такой же крутой, высоко поднятой над улицами дугой.

24.7.75

Миль за двенадцать до Вашингтона торговый центр невероятных размеров. Там мы решили потратить наши деньги. Когда я вытащил из кармана жменю изрядно помятых долларов, продавец как-то очень нехорошо на меня посмотрел. Вскоре появился полицейский, который, впрочем, наблюдал за нами издали и ничего не спрашивал. Толя объяснил, что носить мятые доллары в карманах, а не в бумажниках, могут только гангстеры самого низкого пошиба, не говоря уже о том, что в таких больших супермаркетах принято расплачиваться кредитными карточками.

Корреспондент «Известий» Юрий Владимирович Барсуков забронировал нам в Вашингтоне места в гостинице «Holliday inn» рядом со своим домом. По дороге осмотрели Капитолий, Белый дом, новое здание ФБР и другие строгие и невероятно монументальные ансамбли. Если их разрушить, это будет натуральная древняя Греция: в Элладе руины всегда выглядели более величественно, чем целые здания.

Ужин у Барсукова. Мил, но хитёр, как лис. Кроме нас — Борис Стрельников [269] Стрельников Борис Георгиевич (1923–1980) — собкор «Правды» в США. , Бронислав Колтовой [270] Колтовой Бронислав Иванович — редактор отдела науки газеты «Известия». и Клара — жена Станислава Кондрашова [271] Кондрашов Станислав Николаевич — собкор «Известий» в США. , чем-то явно взвинченная.

25.7.75

Гигантский тоннель под заливом в Балтиморе. Балтимор очень не понравился: ржавые крыши, пыльный, грязный, разбросанный, точнее, раскиданный город, повсюду перерезанный железными дорогами. Тут уже не так жарко: 80 F (26,5 °C). За Балтимором шоссе в 3–4 ряда в каждую сторону.

Очень понравился мне «Мэрилентский дом» — ресторан, кафе, информационный центр, табак и т. д. Стол в кафе представляет собой длинную, причудливо извивающуюся ленту, местами поднимающуюся до уровня стойки (тогда — высокие табуретки). Если такой приподнятый стол изгибается в виде буквы «П», то на внешней стороне люди сидят на высоких табуретках, а внутри «П» стоит небольшой столик, и люди за ним как бы опираются спинами на поднятый вверх лентообразный стол. Внутри этой ленты — кухня с электроплитой и холодильником, внутри — официантки, работать которым очень удобно. Мы хотели перекусить, но (первый случай в США!) не было свободных мест. Пришлось искать другое кафе. Салат, две сосиски, горсть кукурузы, стакан лимонада. Примерно 2 долл.

Не знаю, не знаю, быть может я действительно отсталый человек, но кто сможет доказать мне, что огромная (3x3 м) картина в знаменитом музее Гугенхайма под названием «Дельта-2», созданная художником Робертом Рименом в 1966 г. и представляющая собой ровно закрашенное белой краской полотно — это шедевр живописи?! У Римена был предшественник — Агнес Мартин, который в 1965 г. написал полотно «White stone» («Белый камень») — тоже белое, но по структуре наложенной краски похожее на вафельное полотенце. Кубик примерно 15x15x15 см, выкрашенный розовой краской, называется без затей: «Розовая коробка». Автор — Джон Мак-Креген. И, как оазис в пустыне всей этой абстракции, замечательная по своей полноте выставка Марка Шагала. Много картин из частных коллекций и лично ему принадлежащих. Картины из Парижа, Стокгольма, Детройта. Трогательный, хрупкий мир Шагала, который прагматичные американцы вряд ли поймут: корова, ангел, птица с неприятным клювом, женщина со скрипкой на арене и кто-то далёкий, неясный в небесах. Согнутый человек с красным венком в руке, и на жёлтом фоне надпись: «Гоголю от Шагала». Шагал подписывал свои картины, опуская тысячелетие: 910, 912. Наверное, понимал, что тысячелетие спутать трудно…