Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

В Старице в колокольне XVII в. был похоронен Иова — первый Патриарх всея Руси. Он был старицким настоятелем, потом служил в Коломенском и Симонове монастырях. Церковные документы говорят о том, что он был инициатором возведения на трон Бориса Годунова и яростным врагом Лжедмитрия. Поляки сослали его в Старицу, где он и умер через два года. Через 40 лет его прах был перенесён в Москву и захоронен в Успенском соборе Московского Кремля.

Здешние места очень любил Левитан [275] Левитан Исаак Ильич (1860–1900) — великий русский живописец. . В Удомле он писал «Вечер», «Март», «Золотую осень». Знаменитое полотно «У омута» это и ныне существующий омут на речке Тьме в Бернове.

Мыкать. Мыканка — это та нить, которая наматывается на веретено. «Мыкаться по свету» — крутиться, бездумно вертеться.

Почти забыт нами Роборовский [276] Роборовский Всеволод Иванович (1856–1910) — русский путешественник. , участник двух экспедиций Пржевальского и экспедиции Певцова, первый, кто положил на карту «неведомую высокую Азию». Организовал собственную экспедицию в Восточный Тянь-Шань и Наньшань, был одним из первых европейцев, проникших в Тибет. Он открывал неведомые миру озера и хребты, собирал замечательные геологические, зоологические, ботанические коллекции. Кто помнит о нем? Всё более укрепляюсь в мысли, что нет народа более равнодушного к своему прошлому, чем русские. Беда была бы, коль скоро мы не знали своей истории. Мы знаем. Но мы не любим ее!!

В Хьюстоне я купил четыре красивых стакана с космическими эмблемами и решил про себя: когда разобью последний — время придёт мне умирать.

До сих пор ни одного не разбил. — Прим. 2000 г.

Узбекская девушка Неля Безретдинова из города Ангрен написала мне письмо. Она пишет, что её пугает огромность и величие мира, что она ощущает себя в нём маленькой жалкой песчинкой. И тут же — что мальчика любит… Как это хорошо! Дай ей Бог счастья…

Получил огромное удовольствие от беседы с Борисом Викторовичем Раушенбахом, одним из умнейших и неординарно мыслящих людей, каких я знаю. Тема была весьма расплывчата: физики и лирики. А говорили очень о многом. БВ рассказывал:

— Обывателя живопись мало интересует. Зачем ему неподвижная картинка, когда есть подвижная — TV. А тем более иконы! Интересом к иконам нас заразили иностранные туристы. Да, да, именно так! Меня во всяком случае. Я смотрел на иконы и думал: «А почему на них всё так «по-дурацки» нарисовано?» Читал искусствоведов. В ряде работ написано, что Рублёв, например, «не умел» писать иначе. Это объяснение меня не удовлетворило. Как это «не умел»?! Он — гений! Со времён Леонардо да Винчи пошло расхождение науки и искусства. Современные художники не знают математики, а именно математика позволяет по-новому взглянуть на теорию перспективы. Если современное зрительное восприятие изображения головным мозгом перевести на язык математики, то становится понятным, что возможно построить изображение, которое ближе к зрительному восприятию, чем изображение, созданное по законам «научной» перспективы.

— В прошлом учёные и художники совмещались в едином лице. Гёте был выдающимся естествоиспытателем и поэтом. Что его «Фауст» — это литература или философия? Ведь там он часто обгоняет своё время, пишет об эволюции, о происхождении жизни. Сегодня такие уникумы редки. Просто трудно стать учёным на уровне, требуется долгая подготовка. Скорее обратное: Ефремов, например. Палеонтолог стал писателем. Литература обладает свойством создавать некий творческий потенциал, желание творить. Помните, что говорил Эйнштейн о Достоевском? Он говорил, что Достоевский дал ему больше, чем Гаусс. Королёв говорил, как его вдохновляет Толстой.

— Я очень люблю те области знаний, в которых до меня было сделано очень мало, а ещё лучше — просто ничего не было сделано. Управление космическими аппаратами как раз такая область знаний. Тут легко получить самые первые результаты, а другие уже могут следом идти и «углублять».

— Михаил Михайлович Герасимов был учёный-одиночка. Ему помог Сергей Павлович Толстов из Института этнографии, создали там лабораторию. Я хорошо знал Герасимова. Очень интересный и крайне любознательный человек.

— Я воспитан на европейской (в том числе на русской) литературе, т. е. нахожусь в одном литературном регионе, исповедующем один принцип мышления. Но ведь народные эпосы, например, «Калевала» — это совершенно другой регион. Я прочёл всю средневековую китайскую литературу на русском языке. Сначала я заставлял себя, а потом стал получать от этого чтения огромное удовольствие! Это — путешествия во времени и пространстве. Пытался выучить китайский и японский, со словарем даже читал несложные китайские выражения.

— Что сближает «физиков» и «лириков»? Эксперимент! Значение эксперимента в науке известно. В последнее время даже абстрактная наука математика через физику уходит в эксперимент и получает экспериментальные результаты. И литература — это тоже всегда эксперимент. Задаётся цель: чего ты хочешь? И получаешь результат. Он, как и в науке, может быть отрицательным. Вы не подумайте, что я говорю о слабых книгах. Нет, это никакой не эксперимент. Слабая книга — это просто слабая книга…

— Исторически, независимо друг от друга, различными религиями выработаны очень эффективные методы воздействия на человеческую психику, которые были известны в Элладе и древнем Египте: архитектура, живопись, скульптура, музыка, запахи, некое сценическое действие. Всё это комплексно воздействовало на человеческую психику. Советское искусство не имеет в своём арсенале таких мощных средств воздействия. Ведь TV это не то, TV освобождает вас от необходимости выходить на улицу, не более того. Если бы для того, чтобы посмотреть телепередачу нужно было бы ходить в специальные телеателье или телетеатры, телевидение не прижилось бы.

Б. В. Раушенбах совершенно прав! Я помню, как в середине 1950-х гг. в кинотеатре «Эрмитаж» стояла специальная установка, которая проецировала на киноэкран телепередачи; главным образом спортивные соревнования. На эти демонстрации продавали билеты. Но очень скоро эта идея изжила себя.

А ведь, действительно, как грустна старость Оппенгеймера [277] Оппенгеймер Роберт (1904–1967) — американский физик. Руководил созданием первой атомной бомбы, сброшенной на Японию в августе 1945 г. : жить и знать, что есть некая страна, куда тебе никогда нельзя приехать; нельзя, даже если пустят; нельзя, даже если и не узнают, что ты — это ты. Ну, если б не было бы такой страны вовсе, но сознание, что она есть… Это не грустно, это трагично…