Илья Старинов - Мины ждут своего часа

— А не желаете ли посмотреть другой выставка? — ухмылялся гитлеровец. — Мы откроем выставка в Мадрид. Там будет оружие Москвы. Русские самолеты. Гут?

— Говорят, что республиканцы вас опередили, — опять спокойно откликнулся Павел. — В Мадриде всем показывают обломки «юнкерсов» и «капрони». Ходят слухи, что экспонатов вполне достаточно…

Мы принялись за обед.

Наше спокойствие бесило хорохорившихся нацистов. Но они не рискнули затеять скандал. Тем более что симпатии посетителей, занимавших соседние столики, были явно не на стороне наглецов со свастикой.

…Нет, не понравился мне в те дни Париж. Не нашел я в нем очарования, какое находили, скажем, герои романов Эренбурга.

Тяжелое впечатление оставляли окраины, где в лачугах ютились полуголые и вечно голодные алжирские и марокканские рабочие.

Удручали даже прилично одетые нищие в центре.

В вестибюле одного из роскошных магазинов я увидел манекен, поразительно напоминающий живого человека. Притронулся к восковой фигуре, не веря, что это воск, и отскочил. Восковая фигура зашипела на меня человеческим голосом!

Черт возьми, каково приходилось бедняге! Часами изображать куклу!

Угнетающе действовала на меня такая реклама. Мучила бензинная вонь. Было не до видов Парижа. Тянуло в Испанию…

Поезд на юго-запад отходил вечером. А ночь застала нас уже вдали от французской столицы.

Испанский городок Порт-Бу только-только просыпался. Солнце, поднявшееся из сини Средиземного моря, еще не высветило подножий гор, но рощи на склонах холмов уже золотились. Окна рассыпанных там домиков то вспыхивали, то гасли, и казалось, что домики спросонок жмурятся, не торопясь расстаться с ночным покоем.

Дул ветер. Влажный, теплый ветер морских просторов. В садах вдоль железнодорожного полотна пламенели цветы, на деревьях желтели мандарины.

— И это в такую пору! — с восторгом сказал я своей переводчице. — Каково же здесь летом?

Обручева не откликнулась. Ее состояние можно было понять. За окном вагона простиралась Испания, страна, знакомая раньше только по книгам. В вагоне говорили на понятном ей испанском языке… Я умолк и принялся собирать чемоданы…

Не знаю, кто и когда успел оповестить жителей. Дордь Бу, что с поездом прибывают десятки новых добровольцев. Но маленький перрон был забит людьми. Едва мы показались в тамбуре — к нам протянулись яркие букеты. Не все встречающие могли дотянуться до приехавших, и на нас обрушился настоящий цветочный дождь. Женщины поднимали над головами малышей. Мужчины салютовали крепко сжатыми кулаками.

— Вива Русиа!

Мы попали в пылкие объятия незнакомых, но отныне навеки родных и близких людей. Крепкие рукопожатия, радостные улыбки. Невозможно было оставаться спокойным.

— Мы не опоздали! — только и смог я сказать Обручевой.

В Барселоне и Валенсии людей, знамен и речей было больше. Но бурную, искреннюю встречу в приграничном Порт-Бу я запомнил лучше. Кажется, что могу описать каждое увиденное тогда лицо, а в ушах и по сей день звучат радостные возгласы испанцев…

Мы не опоздали! И Порт-Бу от имени всей Испании встречал новых добровольцев.

В тот же день мы направились в Барселону. Железнодорожные станции пестрели множеством флагов. Государственные флаги Испании, федеральные стяги Каталонии, алые полотнища коммунистов и социалистов, черно-красные знамена анархистов создавали причудливое переплетение цветов и красок.

Барселону называют жемчужиной Средиземного моря. Она действительно прекрасна. Величественны и красивы ее здания, набережные, бульвары, стоящие на рейде корабли. Красивы и люди, живущие в Барселоне.

Чудесную Барселону первого года войны с толпами возбужденных людей, музыкой, уличными певцами и гордыми плакатами, реявшими над площадями и улицами, нельзя забыть.

Знакомясь с городом, я невольно задавал себе вопрос: не слишком ли беспечно живет Барселона?

Меня смущали молодые люди и дамы за столиками "уличных кафе, спокойно попивавшие вино и кофе. Смущала искренняя и наивная восторженность военных, гулявших по городу с винтовками. Людей с винтовкой можно было видеть даже в ресторанах и театре.

«Винтовки больше нужны в эти дни под Мадридом… Но лучше повременить с выводами, — успокаивал я себя. — В конце концов, я только прибыл, мало что знаю, возможно, плохо разбираюсь в обстановке…»

Долго не мог заснуть в первую ночь. Погасил свет, распахнул окно. По приказу город должен был затемняться. Однако по всей Барселоне разбросаны яркие огоньки. С улицы доносились оживленные голоса, смех, музыка. Изредка тишину южной ночи разрывали резкие недалекие выстрелы.

На вопрос, кто стреляет, дежурная по отелю невозмутимо ответила:

— Возможно, фашисты! Ночью они выползают из своих нор и нападают на народную милицию… Спите, спите, синьор…

Правительство республиканской Испании размещалось в Валенсии. Там же находились и представители военных властей, к которым я должен был явиться. С первым утренним поездом мы с Анной и Павлом опять отправились в путь. Скорее добраться до цели, закончить затянувшийся «туристский» маршрут, приняться за работу! Однако поезда в то время не имели такой скорости, как теперь. Чтобы преодолеть 350 километров, отделяющих Барселону от Валенсии, понадобился целый день. Состав остановился у перрона вечером. Добровольцев встречали, и искать нужных людей не пришлось. Нас немедленно отправили в гостиницу.

В Валенсии сильнее чувствовалось дыхание войны. О войне напоминали прежде всего повозки и тележки беженцев, забитые нехитрым скарбом. Потом завыла сирена, предупреждая о приближении самолетов противника. Послышались причитания женщин, поднялась суматоха. Но многие даже не сдвинулись с места, а только мрачно смотрели на небо. Лишенные земли и крова, потерявшие, может быть, близких, эти люди не могли противопоставить наглому врагу ничего, кроме мрачного презрения, из которого рождаются отвага и стойкость.

В тот вечер фашистские бомбардировщики бомбили Валенсию. А наутро продавцы газет кричали о победе республиканских войск, на площади продавались цветы, было много народу. Республиканская Испания радостно переживала последнюю новость: очередная фронтальная атака мятежников на Мадрид отбита с большими потерями для врага. Фашизм опять не прошел!

Оказывается, дела в Испании обстояли вовсе не так плохо, как об этом писали буржуазные газеты.

Но тревога, конечно, не проходила. Правительство Ларго Кабальеро не делало всего необходимого, чтобы обеспечить победу. Бесчинствовали анархисты. Тяжелой оставалась международная обстановка…

И все же главным в тот день было поражение мятежников под Мадридом. Успех защитников испанской столицы вселял бодрость, позволял надеяться на перелом в ходе событий.