Джек Фэруэдер - Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц

Наполеон хотел вернуться в оккупированную Европу, но Павел Сюдак, сотрудник министерства внутренних дел польского правительства в изгнании, не увидел в этом особого смысла. «[Наполеон] скормил нам невероятные слухи после своего возвращения, — передал Сюдак по радио в Варшаву в июне 1943 года. — Нам не нужна его болтовня. Он больше не будет курьером» [685].

После такого сурового вердикта Наполеону не давали заданий. Его отправили в отставку, а к дипломатической миссии в США готовили другого курьера по имени Ян Карский. Он прибыл из Польши в ноябре 1942 года с показаниями свидетелей о ликвидации Варшавского гетто и информацией о транзитной станции возле лагеря смерти Белжец. Об Аушвице Ян Карский сказать ничего не мог. Лагерь попал в серую зону: о нем было известно всем, но никто не признавал его роли [686].

Витольд и Ян запланировали побег на пасхальный понедельник, рассчитывая на то, что половина лагерного гарнизона уйдет в отпуска или будет навеселе после праздника. Эдмунд отказался бежать — опасался за свою семью. По этой причине в оставшиеся до побега дни Витольд все делал сам. Он спрятал в пекарне гражданскую одежду, раздобыл деньги, приготовил карманный ножик, сушеный табак (они собирались разбрасывать его за собой, чтобы сбить собак со следа), взятки для пекарей — яблоки, варенье, мед, мешочек сахара — и капсулы с цианидом калия на случай, если их поймают [687].

Теперь Витольду необходимо было устроиться на работу в бригаду пекарей, но это оказалось непростой задачей. Чтобы предотвратить его депортацию в другой лагерь, Витольда зарегистрировали в отделе посылок как незаменимого работника. Попытка перейти из отряда в отряд выглядела бы подозрительно. Ему придется симулировать болезнь, чтобы попасть в госпиталь. Затем нужно найти капо пекарского отряда и попытаться убедить его, что Витольду разрешили работать под его началом. Для побега у Витольда будет всего несколько часов, прежде чем его хитрость раскроют.

Теперь Витольд должен был сообщить другим руководителям подполья о своем скором уходе. Он постарался как можно проще объяснить свой выбор.

— Здесь у меня было задание. В последнее время я не получал никаких инструкций, — сказал Витольд одному из своих заместителей. — Я не вижу для себя смысла оставаться в лагере [688].

— Значит, вы считаете, что можете сами решать, когда приезжать в Аушвиц и когда уезжать? — слова заместителя звучали странно, учитывая, какому риску подвергался Витольд [689].

Утро предпасхальной субботы, 24 апреля, выдалось теплым и пасмурным. Приступив к работе в отделении посылок, Витольд начал жаловаться на головную боль. После обеда он остался в своем блоке и постарался, чтобы капо услышал, как он мучается от болей в суставах и икрах — это типичные симптомы тифа. Капо приказал Витольду немедленно отправляться в госпиталь. Витольд настаивал, что у него лихорадка, но санитары ему не поверили. Кто-то из них подметил, что этот заключенный уже болел тифом. Однако Витольду удалось зарегистрироваться в госпитале без осмотра — помог его приятель Эдек.

Витольд не обратился к Дерингу — возможно, из-за все более возраставшей отчужденности доктора. В это время Деринг находился под давлением своего начальства из СС — его принуждали участвовать в радиационных и химических экспериментах над половыми органами заключенных и проводить хирургические операции по удалению матки у женщин и по кастрации мужчин. Деринг еще не принял окончательного решения, но уже провел одну секретную операцию по удалению яичек у немца-гомосексуалиста. Заключенные относились к Дерингу враждебно, и он чувствовал, что тучи над ним сгущаются. Новый капо госпиталя, Людвиг Вёрль, испытывал неприязнь к полякам и старался распустить польский медперсонал или перевести его в Биркенау. После того как евреям позволили лечиться в госпитале, Вёрль начал брать на работу санитаров-евреев вместо поляков. Деринг сохранил свою должность, но подвергался нападкам со всех сторон [690].

На следующее утро, 25 апреля, Витольда разбудил Эдек. Витольд объяснил ему свой план и сказал, что надеется на помощь Эдека в оформлении выписки [691].

— Эдек, я буду с тобой честен — я ухожу. Ты устроил меня в госпиталь, избежав обычных формальностей, и ты же поможешь мне с выпиской. Кого они схватят после моего побега? Тебя. Именно поэтому предлагаю тебе идти со мной [692].

— Я доверяю вам, — ответил Эдек, даже не спросив, каков план побега [693].

В тот же день Ян пришел в госпиталь навестить Витольда. Услышав, что к ним присоединится Эдек, Ян поморщился. Найти место в пекарском отряде даже для одного Витольда было непросто, не говоря уже о втором человеке. Витольд твердо сказал, что решение принято. «Ну хорошо», — пожал плечами Ян [694].

Вечером Эдек устроил скандал: он кричал на Вёрля, что ему надоело видеть, как в госпитале обращаются с поляками, и он хочет уйти. Капо огрызнулся: «Тогда проваливай, куда хочешь, идиот!» Витольд слышал эту ссору из своей палаты и понял, что она разрешилась наилучшим для них образом. Чуть позже раздались крики и шум драки. Впоследствии Витольд узнал, что Эдек избил санитара, которого все ненавидели, так как он делал заключенным инъекции фенола [695].

Утром в понедельник, 26 апреля, Эдек отправился в госпиталь, чтобы оформить документы себе и справку на выписку для Витольда. Сделать это было нелегко: Витольд предположительно страдал от тифа и должен был находиться в карантинном блоке минимум две недели. Эдек придумал отговорку: Витольду поставлен неверный диагноз, и на самом деле у него просто отравление. Они пришли в пекарню и увидели Яна, игравшего в карты с капо отряда пекарей, судетским немцем. Ян какое-то время уже задабривал его. На столе стояла недопитая бутылка водки. Витольд объявил, что они новые пекари. Капо удивился, а Ян наклонился и зашептал ему на ухо [696]: «Капо, эти болваны думают, что будут объедаться тут хлебом и что у нас легкая работа. Оставь их мне на ночную смену, и я покажу им, что к чему» [697].

Это был момент истины. Витольд достал яблоко, немного сахара и маленький горшочек с вареньем, взятый в отделе посылок. У капо загорелись глаза. «Ладно, давайте посмотрим, какие вы пекари», — сказал он [698].

Итак, они приняты. Теперь нужно было убедить двух пекарей уступить им место в ночной смене. Заключенные-пекари отдыхали на своих койках перед вечерней сменой, начинавшейся в шесть часов вечера. Витольд и Эдек затеяли громкий разговор о посылках, которые получили на Пасху. Это привлекло всеобщее внимание. Сообщники раздали яблоки и уговорили двух пекарей отказаться от смены. Был ранний вечер, и им едва хватило времени на то, чтобы раздобыть гражданскую одежду для Эдека. Он надел ее под полосатую робу. Спустя несколько минут бригаду пекарей позвали на смену [699].