Валерий Солдатенко - Высокое стремление: судьба Николая Скрыпника

О тогдашнем увлечении Н. А. Скрыпника вопросами социального страхования убедительно свидетельствует такой факт: за один только 1914 г. в «Правде» («Пролетарской правде», «Трудовой правде», «Пути правды»), «Вопросах страхования», «Работнице», «Невской звезде» под псевдонимами Н. Асник и М. Засицкий Николай Алексеевич опубликовал 53 материала (статьи, заметки, репортажи и т. д.), посвященные различным аспектам проблемы (подсчеты автора). Среди публикаций – «Металлисты и страхование», «Гласность в страховом Совете», «Самоуправление рабочего класса в организации социального страхования», «Вопросы тактики рабочего страхового представительства», «Совершенно за счет предпринимателей», «О выборах страхового Совета», «Хозяева и страховые сборы рабочих», «Рабочее страховое представительство и задачи объединения», «Венский конгресс и рабочие страховщики», «Страховой Совет и рабочие», «Основные задачи страхового движения и рабочие-горняки», «Охрана жизни и здоровья рабочих» и др.

Естественно, Николай Алексеевич занимался в редакциях «Правды» и «Вопросов страхования» не только подготовкой публикаций по проблемам страхования. Его интересы и функции были значительно шире, разностороннее. Да и ситуация с комплектованием редколлегий по разным причинам складывалась так, что приходилось брать на себя и те обязанности, которые до этого выполняли арестованные коллеги, или те, кто вынужден был покинуть столицу. Так, со второй половины июня 1914 г. Н. А. Скрыпник остался один в редколлегии и сам вел все дела, связанные с подготовкой и изданием «Правды».

Приходилось буквально дневать и ночевать в редакции, где 8 июля он и был арестован. Это были дни, непосредственно предшествовавшие началу империалистической войны. Всячески культивируя шовинизм, царизм пытался подавить, погасить любые очаги интернационализма. А таким центром, бесспорно, и была «Правда», те, кто в ней работал. Редакцию арестовали практически в полном составе. Скрыпник попал в сырую, темную Спасскую тюрьму. Здесь пришлось провести пять месяцев, что очень негативно сказалось на его больных легких. Всегда неприхотливый к условиям, привычный переносить любые удары судьбы, не склонный никому жаловаться, особенно родным, которые за него беспокоились, Николай Алексеевич едва ли не впервые в жизни в письмах к Марии Николаевне («дорогой Марусе») жалуется на ужасное положение, подрывающее его здоровье [64] Центральный государственный архив общественных объединений Украины (ЦГАОО Украины). Ф. 39. Оп. 12. Д. 356. Л. 1–13. .

Судебного разбирательства на этот раз не было, и административный приговор для Н. А. Скрыпника оказался традиционным – высылка на пять лет, теперь аж на Ангару. Правда, тогда же место ссылки сменили на Моршанск Тамбовской губернии, а срок Николай Алексеевич даже забыл – возможно, до окончания войны. Пожалуй, опытного, несгибаемого революционера не слишком уж и волновало, какой срок ссылки ему определили – привык уже ко всему, морально готовился к следующему периоду нелегальной жизни.

Но военное положение, введенное в стране, привело к существенному ужесточению порядков. Исчезновение из-под надзора полиции и переход в подполье приходилось не один раз откладывать. Угнетала и однообразная, слишком скучная работа банковского служащего, которую все же следовало выполнять, чтобы иметь хоть какие-то средства к существованию. Но и при таких условиях Николай Алексеевич пытался наладить революционную деятельность, с большим трудом организовал два рабочих кружка на железной дороге и прядильной фабрике. «…Жандармерия, – вспоминал он позже, – окружила меня в Моршанске достаточно сложной сетью надзора и провокации, держа специально для этого двух провокаторов, из которых одного устроили на службу в банк. Каждый мой шаг был на виду, как в тюрьме, и когда в конце 1916 и в начале 1917 года я организовал выпуск листовок, то в небольшой группе, издававшей их вместе со мной, кроме трех иных (рабочих и сторожей) был и Авценко – провокатор, посаженный в банк специально для наблюдения за мной» [65] Цит. по: Бабко Ю., Білокобильський І. Указ. соч. С. 96. .

Очевидно, функции Авценко, как и других провокаторов, не ограничивались выполнением одной задачи. Однако остается фактом, что от подобной опеки, да еще во время войны, ничего хорошего ждать не следовало. Ведь листовки носили антивоенный характер, а проблема достижения мира прочно увязывалась со свержением самодержавия…

Николай Алексеевич вспоминает как об одном из самых счастливых мгновений в своей жизни тот момент, когда в Моршанск докатилась весть о свержении в России царизма. Как же много сил он отдал для того, чтобы такая минута настала! А сколько для этого сделали его товарищи по партии!

Постоянно наносили ощутимые удары по самодержавию и другие политические партии, движения. К концу своего бесславного властвования Николай II и его правительство оказались если и не в полной изоляции, то, во всяком случае, без сколько-нибудь реальной, хотя бы даже очень ограниченной поддержки. Слишком мало было тех, кто с сожалением переживал падение российского трона. В целом же общество вздохнуло с большим облегчением, с нескрываемой надеждой на начало новой исторической эпохи. И практически все его силы бросились устраивать жизнь на новый лад согласно своим представлениям о перспективах развития страны, народа.

Насколько быстро перевернулся залитый кровью и грязью воз Романовской монархии, столь же быстро сложилась и такая ситуация, аналога которой человечество еще не знало, – многовластия, много в чем – безвластия. Сформировались Советы рабочих, солдатских, крестьянских депутатов – организации и выразители воли тех масс, которые внесли решающий вклад в победу революции. Одновременно было образовано Временное правительство со своими комиссарами на местах, в губерниях, которые действовали в контакте с комитетами объединенных общественных организаций. Возникали и другие институты, не только претендовавшие на политическую роль в обществе, но и самовольно присваивавшие себе те или иные функции, без которых управленческая деятельность была просто неэффективной, отчасти даже невозможной.

Определенный период конкурирующим организациям, представляющим различные социальные полюса общества, различные его устремления, не удавалось достичь единовластия, хотя все стороны, конечно, прилагали к обеспечению именно такого результата немалые усилия. Ведь не следовало обладать каким-то особым политическим опытом, чтобы понимать – результат противоборства во многом будет зависеть от степени организованности властных институтов, сплоченности вокруг них масс.