Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Охрана аэропорта не заметила ночью ничего подозрительного. Трехмоторный «Фиат» вылетел в тот же вечер в Турин. Оба самолета предназначались для ночных рейсов Рим — Каир; вчера утром на борту должна была находиться египетская администрация фирмы во главе с ее президентом, принцем Наифом Сулейманом.

Предполагается, что ответственность за террористи-чесий акт лежит на подпольной еврейской организации».

Из газеты «Коррьере динформационе» от 16–17.8.1948:

«Предотвращен террористический акт. Взрывные устройства обнаружены на египетских самолетах.

Венеция, 16.8.1948. На аэродроме Сан-Николо в Лидо стоят два итальянских самолета: один четырехмоторный, другой трехмоторный, которые одна египетская фирма намерена использовать для перевозки пассажиров на линии Рим — Каир.

Сегодня утром там ожидался визит принца Сулеймана, племянника короля Фарука. Незадолго до этого главный техник мастерских аэропорта произвел осмотр самолетов и обнаружил там пять хорошо замаскированных трехкилограммовых взрывных устройств. Саперы-артиллеристы, срочно вызванные на аэродром, демонтировали взрывные устройства, разрядили их, отвезли на берег моря и там уничтожили, открыв по ним огонь из стрелкового оружия. Ответственность за террористический акт следует, по-видимому, возложить на организацию ЭЦЕЛЬ».

Так писали об этом происшествии итальянские газеты…

Хотя сама операция была выполнена безупречно, в точном соответствии с планом и с полным соблюдением секретности, однако в техническом отношении это был, разумеется, полный провал, требовавший немедленной и тщательной проверки детонационных устройств. Возникло подозрение, что они пришли в негодность из-за превышения срока давности, а потому и не сработали. Я поручил Давиду Фромеру проверить это предположение, а сам вечером того же дня отправился в Барри, где меня ждал «Пират» (см. главу 6, Операция «Гур»).

От Дани Агнона, следившего за тем, что происходит в итальянских авиационных кругах, мы узнали, что египтяне ведут переговоры с итальянской фирмой «Тассо» во Флоренции о приобретении пяти аэропланов «дакота». Гидончик, Бенц и я осмотрели флорентийский аэродром. Я наметил пути доступа к самолетам и маршруты отхода исполнителей на исходные позиции. Визуальный осмотр позволял заключить, что самолеты находятся в исправном состоянии и готовы подняться в воздух. Я вернулся в Рим и запросил указаний от Шауля. Он дал согласие на проведение диверсии, но только при одном условии: не взрывать самолеты, пока они стоят в аэропорту под итальянскими опознавательными знаками, а только когда и если эти знаки будут заменены на египетские.

Мы пристально следили за ходом египетско-итальянских переговоров, а также не теряли из виду и сами самолеты. Взрывные устройства на этот раз должны были действовать по другому принципу. Тринитротолуолу (толу) придали форму ленты, а эта лента была обмотана вокруг банок с коктейлем Молотова. Банки предполагалось установить на самолете. Устройство было снабжено двумя бикфордовыми шнурами с задержкой в 100 секунд, два подрывника должны были поджечь их один за другим, после чего немедленно сесть в машину и уехать в Рим. Гидончик и Бенц произвели дополнительную разведку во Флоренции.

Вскоре Дани Агнон сообщил мне, что египетско-итальянская сделка завершилась успешно и завтра самолеты вылетают в Египет. Я немедленно вызвал Бидончика и сообщил ему свое решение: сегодня же ночью взорвать все пять самолетов. Я назначил его командиром. Под его началом должны были действовать Бенц, подрывник и Барух, водитель, которого я снабдил машиной из наших секретных фондов. Подрывные средства, приготовленные заранее, были тщательно проверены и спрятаны в машине, и исполнители направились из Рима во Флоренцию.

Вот что рассказывает об этой операции Бидончик:

«Место проведения операции было нам известно из данных предварительной разведки, которую произвели Бенц и я. Мы приехали туда после полуночи. Остановившись в роще неподалеку от места расположения самолетов и оставив Баруха в машине, мы с Бенцем направились к самолетам. Между ними расхаживал охранник с фонарем. Мы подползли к крайнему самолету, чтобы проверить, заменены ли на нем опознавательные знаки. Прежде чем приступить к делу, мы собирались связать охранника.

Когда мы подползли поближе, то убедились, что итальянские опознавательные знаки по-прежнему на месте. Их не заменили на столь желанные нам египетские. Хотя мы прекрасно понимали, что завтра утром эти самолеты улетят в Египет и там будут использованы в войне против нас, однако мы обязаны были следовать приказу, а не велению сердца, и нам пришлось уйти ни с чем».

На следующий день эти самолеты поднялись в воздух и улетели в Египет — а мы, находясь от них в двух шагах и имея полную возможность их уничтожить, вынуждены были воздержаться от этого. Слишком много у нас было в Италии планов на будущее, и мы не имели права рисковать, привлекая к себе чрезмерное внимание властей.

Наши источники информации сообщали о повышенной активности арабской агентуры в генуэзском порту. Она стала регулярно перебрасывать оружие из Генуи в Египет. В Геную была направлена группа, чтобы организовать там нашу базу. Для работы координатора следовало освободить один из домов, в которых были размещены беженцы. Я договорился с координатором, что группа оборудует в подвале этого дома тайник для хранения взрывчатки и детонаторов. Закончив работу, группа вернулась обратно в Рим.

В конце августа поступило срочное сообщение из Генуи о том, что на корабль «Розалин» грузят оружие, предназначенное для Египта. Я немедленно отправил Гидончика и Гидона в Геную, проверить это сообщение и установить, нельзя ли совершить диверсию.

В тот же день Гидончик позвонил мне из Генуи и сообщил, что они произвели рекогносцировку в порту и осмотрели причал, с которого производится погрузка. Корабль стоит под красным сигнальным флагом, то есть там происходит погрузка легко воспламеняющихся и взрывчатых веществ. Причал находится под усиленной полицейской охраной. Ясно было, что на «Розалин» грузят оружие и что судно собирается отплыть в Александрию. Вечером они произвели еще одну рекогносцировку и увидели, что «Розалин» поднимает якорь и выходит в открытое море. Так, буквально на наших глазах, у нас из-под носа уплыла возможность провести хорошую операцию.

По полученным нами сведениям, часть оружия не была погружена на «Розалин» и должна была отправиться в Египет на другом корабле, «Изабелла», который прибывал в Геную через несколько дней. Я дал Гидончику и Гидону указание оставаться в Генуе, продолжать наблюдение и выработать план диверсии на «Изабелле». В Неми Давид Фромер и Йоселе Дрор приготовили мины «Алука» и прочее снаряжение. Йоселе отправился в Геную, отвез туда материалы и проинструктировал Гидончика, как с ними обращаться. Материалы были сложены в тайнике, и Йоселе вернулся в Рим.