Нина Левина - Дзюдо и кино

— Ты — коммунист! А значит, по поручению партии обязан взяться за эту картину!

— Послушайте, я же не один коммунист! — парировал я. — Отдайте эту картину какому-то другому, более опытному коммунисту.

— У нас нет другого с твоей способностью спасать безнадёжные фильмы. — Большак задумался на несколько секунд. — Значит так. Я лично в присутствии Секретаря парткома обещаю, что если сделаешь картину — получите премию на съёмочную группу в размере пять тысяч рублей, а тебе… — Он выдержал многозначительную паузу. — Тебе я обещаю карьерный рост. Ты станешь директором объединения!

Ого! Вот так предложение! Стать директором объединения в двадцать восемь лет — это фантастика! Я о таком и мечтать не мог! Это резко изменило моё отношение к картине.

— Ну если так, то хорошо, — согласился я. — Но у меня есть условие — группу я подбираю сам, и никто из вышестоящих в мою работу не вмешивается.

— Добро. Только режиссёром обязательно должен быть Рашеев. Смолич с ним уже сработался и ни на кого не согласится поменять. А остальные — все твои.

На том и порешили, и я стал «счастливым» обладателем очередного проваленного фильма. Как есть, самоубийца!

Как только я взял в руки смету картины — сразу понял, что мне труба. Актёры утверждены статусные, среди них Михаил Казаков, Евгений Лебедев, Виталий Шаповалов, Эмилия Мильтон. Большинство съёмок на натуре, а не в павильоне. По сюжету труппа актёров бродит по городам и весям и даёт спектакли для поддержания боевого духа Красной Армии. И всё это на фоне гражданской войны. Море сцен с участием массовки, взрывы, стрельба и снова лошади. Больше трети денег уже были потрачены до опалы Смолича. А мне осталось всего лишь жалких шестьсот тысяч, и я должен со всеми этими массовками и войнами в них втиснуться.

Что же делать? Я узнал, что в Министерстве обороны СССР есть специальный отдел по оказанию содействия кинематографу. Взял билет в Москву и отправился в этот отдел. Начальником отдела оказался полковник, но как я потом выяснил, очень хороший друг многих генералов и маршалов. Я ему честно признался, что на безнадёжной картине пытаюсь сделать карьеру. Но спасти меня может только доблестная Советская армия. Ибо только в армии можно за недорого найти необходимое количество людей для массовки.

Полковнику я пообещал платить по тысяче рублей в месяц, как консультанту, если он поручит командующему Киевским военным округом оказывать мне всё необходимое содействие.

— А сколько месяцев будет идти съёмка? — поинтересовался полковник.

— Думаю, месяцев пять…

— Так это целых пять тысяч! Где же ты ходил так долго? — Полковник расцвёл. — Даже не представляешь, Серёжа, как мне нужны деньги! У меня пять дочерей! Нужно купить пять курток, пять пар сапог, пять пар туфель. Да от одного упоминания обуви мне сразу плохо становится. А всё остальное! Все знают, что у дочерей отец служит при Генеральном штабе, значит, выглядеть они должны достойно. У меня на их одежду зарплаты не хватает! А взяток я не беру. В общем, зачем тебе командующий округом? Он человек вечно занятый, постоянно в разъездах. Нет, мы сделаем лучше. Вот тебе телефончик его первого заместителя генерал-лейтенанта Городецкого. С ним все вопросы и порешаешь…

Я вернулся в Киев и отправился на встречу к генерал-лейтенанту Георгию Городецкому. Ему я тоже пообещал платить по тысяче в месяц, как за консультации.

— Дорогой, где же ты ходишь со своей тысячей? — обрадовался генерал-лейтенант. — Нет, ты не думай, я в деньгах не нуждаюсь. Но я этой тысяче особо рад, знаешь почему?

— Почему?

— Да потому, что о ней не будет знать моя жена! — захохотал он. — Это будет моя личная заначка! А у тебя в распоряжении будет Киевский военный округ!

И действительно, на всё время съёмок я был обеспечен массовкой, техникой и молодой рабочей силой — рыть окопы, таскать оборудование, устанавливать сцены. На меня работала вся Белоцерковская дивизия. Доходило даже до смешного. Так как съёмки были в основном натурные, то вся съёмочная группа встала «на постой» за городом, в Триполье, в моём обожаемом студенческом лагере КПИ. В лагере при съёмочной группе всегда находилось человек двести солдат под чутким и неусыпным командованием капитана Сорокина. Сорокин был твёрдо уверен, что солдату нельзя давать бездельничать, он всегда должен быть занят, чтобы дурных мыслей не возникало. Поэтому на территории лагеря, находящегося в сосновом лесу, на радость директору лагеря, солдатами была произведена генеральная уборка. Были собраны все до единой шишечки и хвоинки, сосенки аккуратно обкопаны, а песочек на пляже каждый день разравнивался граблями. А всё благодаря Советской армии, хвала и слава ей в веках!

Я страшно боялся каких-либо трагических происшествий на съёмках фильма, так как будучи директором, нёс прямую ответственность за жизни и здоровье людей, находящихся на съёмочной площадке. Меня сильно напугал эпизод с Копеляном на съёмках «Старой крепости», когда актёр чудом остался жив. Теперь снова велись съёмки гражданской войны, поэтому на съёмочной площадке постоянно дежурили две скорые помощи. День за днём, неделя за неделей всё было хорошо и без происшествий. Водителям скорых стало скучно, и в один из дней они взяли удочки и отправились на рыбалку.

В этот день снимался следующий эпизод. Артисты дают спектакль перед солдатами Красной Армии и местными жителями, но внезапно нападают белые. Снаряды начинают рваться прямо возле сцены, где стоят повозки с лошадьми и толпа людей, поэтому все в панике разбегаются. Эту сцену мы неоднократно репетировали. Люди должны были бежать в одну сторону, а повозки с лошадьми мчаться в другую. Лошадей мы заранее обстреливали пулемётными очередями из «Максимов», чтобы они не боялись громких звуков, и на репетициях всё было идеально.

Началась съёмка эпизода. После первых разрывов снарядов возле сцены массовка побежала. И тут случилось то, чего я больше всего боялся. Среди людей одна женщина всё перепутала и побежала в ту сторону, в которую должны были скакать лошади. И среди лошадей взбесилась одна пара и понесла телегу. Возница, управлявший этой парой, к тому же, как выяснилось впоследствии, был нетрезв и не смог их обуздать. Лошади неслись на убегающую женщину, догнали её, дышло телеги ударило ей в затылок, и женщина упала прямо под несущуюся телегу. Съёмка, конечно же, была остановлена, кто-то остолбенел от ужаса, кто-то дико закричал, увидев происходящее. Телега пронеслась над телом женщины и нижними крепёжными скобами буквально порвала её. Я, когда увидел эти клочья кожи и мяса, похолодел от страха, но не растерялся. Женщина была жива, и мы, вдвоём с моим заместителем Валерой Голубенко, подхватили её и понесли к скорым. И тут выяснилось, что на месте нет ни одного водителя! Мобильных телефонов в то время не было, поэтому мы просто громко орали, надеясь быть услышанными. Вскоре явился один из водителей. Первое что я сделал — это врезал ему по зубам, чтобы он проникся серьёзностью момента. А потом мы загрузили женщину в машину и помчались в ближайшую районную больницу Триполья.