Алексей Асмолов - Фронт в тылу вермахта

Уже брезжил рассвет, а бой в Дедовичах не прекращался. Неожиданно в предрассветном тумане показалась санная упряжка. На ней в полный рост стоял старик в лохматой шапке и овчинном полушубке, подпоясанном простой веревкой. Подъехав к нам, он впопыхах задал вопрос:

— Куды?

Я спросил:

— Что куды, дедушка?

— Куды раненых вывозить?

I Поблагодарив старика за предложенную помощь, мы направили его в полк Рачкова.

— Если Рачкова не найдете, папаша, — добавил Васильев, — подбирайте раненых партизан, где увидите, и вывозите их в деревню Прутково.

Патриот-старик, у которого мы даже не спросили имени, вывез из Дедовичей несколько раненых бойцов.

Дедовичи почти полностью были очищены от противника. Только небольшие группы фашистов еще отстреливались из подвалов на северо-восточной окраине города.

— Не пора ли давать отбой, Николай Григорьевич? — обратился я к Васильеву.

Васильев подал условленный сигнал.

Вечером 22 февраля Военному совету фронта была направлена радиограмма:

«В результате налета на районный центр и железнодорожную станцию Дедовичи, совершенного 2-й партизанской бригадой в ночь с 21 на 22 февраля, уничтожено 650 немецких солдат и офицеров, большой склад с вооружением и боеприпасами, взорван мост через реку Шелонь, разрушена станция и путевое хозяйство. Движение на железной дороге прервано. Наши потери в этой операции — 58 убитых и 72 раненых».

Полки и отряды возвращались на свои базы. Васильев, я и еще несколько командиров ехали в санях по заснеженной проселочной дороге к деревне Ясски. Это были те самые Ясски, где в середине февраля партизаны разгромили эсэсовский батальон. Не доезжая до Яссок примерно 4–5 километров, мы услыхали у деревни пулеметную стрельбу.

— Там отряд Бундзена, — заметил Васильев. — Оставлен для прикрытия Дедовичей с тыла.

Действительно, вскоре галопом к нам подскочил всадник — партизан из отряда Бундзена и доложил, что от деревни Тюриково на Ясски наступают немцы. Отряд отражает атаку пулеметным и ружейным огнем.

Тут же командиру базировавшейся в 10 километрах' от Тюриково 5-й бригады Ю. П. Шурыгину было передано письменное распоряжение:

«Между Тюриково и Ясски появился неустановленной численности отряд противника. Примите все меры к его окружению и уничтожению». Связному растолковали, где находится штаб бригады. Через него же был передан приказ Бундзену ни в коем случае не допускать противника в Ясски, так как через деревню пройдут несколько отрядов, участвовавших в нападении на Дедовичи.

Эту задачу Бундзен выполнил. Фашисты не только не прошли в Ясски, но и были отогнаны на несколько километров. Участвовавшие в Дедовичской операции отряды беспрепятственно прошли через село.

Теперь гитлеровцами занялась 5-я бригада. К исходу 22 февраля разведка установила, что отогнанный от Яссок карательный отряд остановился на ночлег в селе Тюрикове. Партизанские разведчики вместе с начальником разведки бригады Никитиным и бойцы из входившего в бригаду отряда «Боевой» блестяще справились с задачей.

Командир роты Павел Долинин пробрался к зданию штаба. В одном из окон горел свет. Вот туда и швырнул Долинин первую противотанковую гранату. Сигнал для общей атаки был подан. Сразу загрохотало все вокруг. Из помещения штаба вырвались языки пламени, осветив улицу. Гитлеровцы в панике выскакивали в двери и окна. Большинство были в нижнем белье, в сапогах на босу ногу. Они метались по улице, стараясь укрыться от автоматного и пулеметного огня партизан.

Не обошлось без курьеза. Когда бойцы укладывали в сани тяжелораненого партизана Алексеева, рядом с ним плюхнулся фашист в кальсонах и накинутом наспех тулупе хозяина дома, где он ночевал. В таком виде он и был доставлен на командный пункт бригады. Но больше всех испугался сам командир карательного отряда — «рыцарь железного креста первого класса» с майорскими погонами пан Шпицкий. Забыв о подчиненных, он пустился наутек. Перебежав через огороды, каратель выбрался из деревни и, увязая в глубоком снегу, уходил к лесу, отстреливаясь из автомата. Однако был сражен партизанской пулей.

Тюриковская операция продолжалась всего полтора часа. Она закончилась полным разгромом карателей. Более 200 фашистских вояк и жандармов нашли в селе Тюрикове свою бесславную смерть, а около 50, побросав оружие, сдались в плен. Потери партизан составили шесть человек убитыми и восемь ранеными. Богатыми оказались трофеи: 131 винтовка, десятки автоматов, 7 ручных пулеметов, 4 радиостанции, 16 тысяч патронов, 68 санных подвод с продовольствием.

Утром 24 февраля командир 5-й бригады Ю. П. Шурыгин донес о разгроме карательного отряда в Тюрикове. Вместе с донесением он прислал четыре захваченные у врага переносные радиостанции, а также сани, груженные консервами, сигаретами и шоколадом.

Мы допросили пленных. Среди них были два немецких офицера, которые вначале держали себя довольно надменно. Свою фамилию, имя, место рождения они назвали. Но когда стали задаваться вопросы военного характера, оба карателя высокомерно заявили, что они не будут отвечать на них, так как, мол, допрашивать военнопленных запрещено Гаагской конвенцией.

Ссылка на Гаагскую конвенцию крайне возмутила нас. Мы ведь знали, как фашисты обращаются с нашими военнопленными. Между присутствовавшими на допросе партизанами произошел диалог, из которого каратели, видимо, поняли, что они зря завели об этом разговор, и, одумавшись, дали исчерпывающие ответы на все вопросы, которые нас интересовали. Потом оба офицера обратились с просьбой написать письма в Германию своим родственникам о том, что они находятся в плену у партизан под Ленинградом и что с ними как с военнопленными обращаются хорошо.

— Пишите, — сказал я, — но фашистская цензура все равно их не пропустит. А вот своим сослуживцам стоило бы написать, порекомендовать им, если они хотят остаться в живых, переходить к партизанам. Мы позаботимся, чтобы эти письма без фашистской цензуры пришли к адресатам. Все, кто отзовется на ваш призыв, будут самолетами переправлены в советский тыл в лагеря для военнопленных, а после победы вернутся в Германию.

Пленные согласились, и каждый из них написал письма своим сослуживцам с просьбой ознакомить с их содержанием и других офицеров. Через несколько дней подпольщики подбросили эти письма в здание военной комендатуры в городе Дно.

В те дни почти ежедневно через территорию края на небольшой высоте пролетали тяжелые транспортные немецкие самолеты Ю-52, доставлявшие в окруженную демянскую группировку противника вооружение, боеприпасы и продовольствие. Всем бригадам было дано указание организовать массовые засады на трассах полетов самолетов. Для обстрела их использовались не только винтовки, автоматы, пулеметы, но и противотанковые ружья. И эта «охота» была небезуспешной. Партизаны сбили около двадцати Ю-52.