Гарольд Мур - Мы были солдатами... и были молоды

Со временем подзабылись наши битвы, обесценились наши жертвы, и психика наша и способность соответствовать жизни в благовоспитанном американском обществе подверглись публичному сомнению. Сейчас наши мудрые не по годам лица, измождённые и исхлёстанные лихорадкой, жарой и бессонными ночами, взирают на нас, потерянных и всеми проклятых чужаков, с пожелтевших снимков, упрятанных подальше в коробки вместе с нашими медалями и орденскими лентами.

Мы восстанавливали свои жизни, искали себе занятия и профессии, женились, создавали семьи и терпеливо ждали, когда же Америка опомнится. Шли годы, мы находили друг друга и обнаруживали, что полузабытую гордость за службу разделяли с нами именно те, кто делил с нами и всё остальное. С ними и только с ними могли мы говорить о том, что на самом деле там происходило: о том, что мы видели, о том, что делали, и через что прошли.

Мы знали, что собой представлял Вьетнам, знали, как выглядели сами, как действовали, как разговаривали и чем пахли. Больше никто в Америке этого не ведал. Голливуд, оттачивая кривые политические ножи о кости наших мёртвых братьев, всякий проклятый раз преподносил всё неверно.

Итак, повторимся ещё раз: это рассказ о том, как всё начиналось, на что было похоже, что значило для нас и что мы сами значили друг для друга. Это было не кино. Когда всё кончилось, мёртвые не восстали, не отряхнули прах и не отправились прочь. Раненые не смыли красную краску и не продолжили жить, как ни в чём не бывало. Тот, кто каким-то чудесным образом оказался не оцарапан, ни в коем случае не остался незатронут. Никто из нас не покинул Вьетнам тем же юношей, каким туда прибыл.

Что ж, этот рассказ — наше завещание, наша дань 234 молодым американцам, павшим рядом с нами за четыре дня в зонах высадки "Экс-Рэй" и "Олбани" в Долине Смерти в 1965-ом году. Это гораздо больше американцев, чем погибло в любом из полков — хоть Севера, хоть Юга — в битве при Геттисберге, и уж гораздо больше, чем было убито в бою во время войны в Персидском заливе. Ещё семьдесят наших товарищей погибли в отчаянных стычках до и после больших боёв при "Экс-Рэй" и "Олбани". Все имена общим числом 305, считая лётчика ВВС, выбиты на третьей панели справа от вершины, на панели "Восток-3" Мемориала ветеранов войны во Вьетнаме в Вашингтоне, округ Колумбия, и на наших сердцах. Это также рассказ о страданиях семей, чьи судьбы навсегда были разрушены гибелью отца, сына, мужа или брата в той долине.

Хотя те, кто никогда не знал войны, могут не понять логики, но эта история — также дань памяти сотен юношей из 320-го, 33-го и 66-го полков Вьетнамской народной армии, погибших в том месте от наших рук. Они тоже храбро сражались и умирали. Они оказались достойным противником. Мы, те, кто убивал их, молим о том, чтобы их кости извлекли из того пустынного и дикого места, где мы оставили их, и отправили домой для достойного и почётного погребения.

Это история о нас и о них. Ибо однажды мы были солдатами — и были молоды.

Небольшой залитый кровью окоп, командный пункт командира роты "чарли" капитана Боба Эдвардса, был забит людьми. Сержант Хермон Р. Хостаттлер, 25-ти лет, родом из Терра-Альты, штат Западная Виргиния, лежал, скрючившись, в красной грязи, насмерть сражённый в горло выстрелом из АК-47. Специалист 4-го класса Эрнест Э. Паолоне из Чикаго, радист, согнулся в три погибели, истекая кровью из осколочной раны в левом предплечье. Сержант Джеймс П. Каслберри, передовой артиллерийский наблюдатель, и его радист рядовой 1-го класса Эрвин Л. Браун-младший сидели на корточках рядом с Паолоне. Капитан Эдвардс получил пулевое отверстие в левое плечо и подмышку и сидел в неудобном положении, неспособный двигаться и теряя кровь. Здоровой рукой он прижимал к уху трубку рации. Северовьетнамский пулемётчик на вершине огромного термитника, расположенного не далее, чем в тридцати футах от окопа, держал всех на мушке.

"Мы лежали и смотрели, как пули выколачивают пыль из невысокого бруствера по краю окопа, — вспоминает Эдвардс. — Я не знал, насколько серьёзно меня ранило, понимал только, что не могу подняться и что-то сделать. Два взводных, с которыми я поддерживал радиосвязь, лейтенант Уильям У. Франклин справа от меня и лейтенант Джеймс Л. Лейн справа от Франклина, докладывали, что противник их обстреливает, но не прорвался. Я знал, что два других моих взвода сильно потрёпаны и что враг продвинулся к моему командному пункту на бросок ручной гранаты".

Яростная атака более пятисот северовьетнамских солдат ударила прямо в два взвода капитана Эдвардса, тонкую линию из пятидесяти бойцов, — вот всё, что оказалось между противником и моим батальонным командным пунктом, расположившимся в роще возле зоны высадки "Экс-Рэй" в долине реки Йа-Дранг на Центральном нагорье Южного Вьетнама утром 15-го ноября 1965-го года.

Медленно, но неумолимо вплывала Америка в войну в этой далёкой стране. До сих пор гибель личного состава, по крайней мере, с нашей стороны, составляла один-два человека во время "эры советников", которая только что закончилась; затем, с начала того года, когда в боевые действия вступили морские пехотинцы США, по четыре и по пять. Теперь же здесь, в этой жуткой лесной долине под гребнем массива Тьыпонг высотой в 2401 фут, который на десять миль вдаётся в Камбоджу, отсчёт потерь начался всерьёз, в оптовых партиях. Недавно прибывшая 1-я аэромобильная дивизия уже расстроила и поменяла дерзкие планы северовьетнамского бригадного генерала Тю Хюи Мана по захвату Центрального нагорья. Теперь его целью стало вовлечь американцев в бой: узнать, как они сражаются, и научить своих людей, как их убивать.

У одного недоукомплектованного батальона хватило безрассудства высадиться с вертолётов прямо в сердце базового лагеря генерала Мана, исторического убежища, расположенного так далеко от дорог, что за предшествующие двадцать лет ни французская, ни южновьетнамская армии никогда не рисковали проникнуть в него. Мой батальон, 1-й батальон численностью 450 человек 7-го аэромобильного полка армии США, прибыл в долину Йа-Дранга на поиски неприятностей; мы нашли то, что хотели, и даже больше. Два регулярных полка Вьетнамской народной армии (ВНА) — более двух тысяч человек — отдыхали и перегруппировывались в своём убежище неподалёку и готовились к возобновлению боевых действий, когда мы свалились на них накануне. Командиры генерала Мана отреагировали быстро и яростно, и вот теперь мы сражались за свою жизнь.

Один из бойцов капитана Эдвардса, специалист 4-го класса Артур Виера, вспоминает каждую секунду агонии роты "чарли" в то утро. "Перестрелка гремела вовсю. Нас обходили справа. Лейтенант [Нил А. Крогер, 24 года, уроженец Оук-Парка, штат Иллинойс] средь всей этой суматохи вынырнул из укрытия. Я подумал, что это к лучшему. Он что-то крикнул мне. Я приподнялся, чтобы расслышать. Он кричал, чтоб я помог прикрыть левый сектор".