Наталья Галаджева - Олег Даль. Я – инородный артист [litres]

А ведь дарование Олега Даля могло мощно проявиться в том, что я называю «русским сюром»: Гоголь, Сухово-Кобылин, Салтыков-Щедрин, Андрей Белый, Вампилов. Этого не случилось.

Но в «Современнике» Олег застал еще крошечку того единомыслия, которое довольно долго всех сплачивало.

Если объяснить все с ним случившееся по-житейски, Олег довольно долго тесно общался с женщинами старше себя. А это серьезное испытание для мужчины. Я всегда упрекал его в одном: «Олег, тебе заботиться не о ком».

Был ли он при этом в проигрыше – этого я не могу знать. Я никогда не был с ним близок. И не имею никакого права судить об этом. Но вот пастернаковская строчка: «Любить иных тяжелый крест» – страшно пророческая!

Но главной причиной его душевного надлома, я считаю, была все-таки творческая невостребованность.

В судьбе ему мешали женщины. И отсутствие заботы о ком бы то ни было.

А в профессии, я думаю, Олег был не слишком усидчив.

Вот когда мы (было дело!!!) поссорились с Ефремовым, он два года не давал мне ролей. Так я за это время на телевидении успел сделать «Василия Теркина», «Конька-Горбунка», «Шагреневую кожу» и так далее.

Я ведь по природе своей – «бульдозер».

Олег не был «бульдозером». От столкновения с трудностями он складывался в гармошку. Хотя никогда не казался мне слабым!

Иногда его интересовали очень странные и заумные идеи – для того времени. Типа Кортасара, которого никаким боком невозможно было в то время пристроить ни к одному театру.

Его режиссерские попытки были, на мой взгляд, потребностью отнестись к себе серьезно. И обратить на себя внимание окружающих. А ремесла не хватало! Олег знал, как не надо ставить. А вот как надо – не знал. Ему надо было искать с большим терпением и трудолюбием.

А ему просто хотелось играть»!

Больше всего на свете Далю хотелось играть на сцене. Просто играть много разных и сложных ролей. И – все! Больше ничего не было нужно! Он ждал их, как путешественник, для которого проделанный путь и составляет смысл его жизни.

Последние четыре года в жизни Олега Даля были, вероятно, самыми насыщенными. Если иметь в виду творческие поиски. И самыми сложными. Самыми хаотичными и мучительными.

Успокоение, похоже, было только внешним. Оно было и в дневниках. Но в них есть и другое…

ПРИЛОЖЕНИЕ

СЕКРЕТАРЮ ИСПОЛКОМА МОССОВЕТА тов. СЫЧЕВУ Н.Я.

28/XI – 74 г.

153 – 3

Уважаемый Николай Яковлевич!

Дирекция Московского театра «Современник» убедительно просит вас помочь в устройстве жилищных условий семьи ведущего артиста театра тов. Даля Олега Ивановича.

Жена тов. Даля О. И. – Даль Елизавета Алексеевна со старой матерью – Эйхенбаум Ольгой Борисовной – проживает в городе Ленинграде.

В Ленинграде эта семья живет в 2-комнатной квартире пл. 28 кв.м со всеми удобствами по адресу: ул. Ленина, д. 34, кв. 68.

По семейным условиям (О. И. Даль проживает в Москве на площади своей матери), и по имеющемуся в Москве у О. И. Даля размеру жилплощади тов. Даль О. И. не может прописать на своей жилплощади и поселить в Москве свою жену с ее матерью.

Поэтому О. И. Даль и его жена в течение нескольких лет живут врозь. Ненормальные условия жизни этой семьи мешают работе артиста О. И. Даля, в деятельности которого очень заинтересован театр «Современник».

Руководство театра просит Вас дать указание Бюро обмена Управления учета и распределения жилой площади Исполкома Моссовета об обмене ленинградской квартиры, где проживают жена и теща О. И. Даля, на равноценную квартиру в Москве.

Директор театра «Современник» О. Табаков.

РГАЛИ, Фонд № 3152, опись № 2, ед. хр. 118, с. 53.

Примечание:По личному звонку Н. Я. Сычева в ЦК КПСС вопрос об обмене был решен в течение суток.

Москва. 31 марта 1984 г. Литературная запись Н. Галаджевой.

Бывают потери, боль от которых с годами не оставляет. Время идет, а ощущение утраты – все сильнее и сильнее. Так происходит со мной по отношению к прекрасному артисту и человеку Олегу Ивановичу Далю.

Сколько ему было дано. Внешность – рост, лицо, пластика, темперамент. Профессионал до мозга костей, до последней клеточки. А уж об актере Дале можно говорить без конца.

Мне вспоминается Жерар Филип. Мы восхищаемся его работой, говорим о высоком исполнительском уровне создателя и единственного представителя целого направления – романтической, лирической актерской школы. И можно себе представить, какое бы место занял Олег Иванович Даль, если бы ему дали возможность выйти на такую же мировую арену, в большой кинематограф. Потому что он, в смысле актерского таланта и мастерства, явление ничуть не меньшее.

Олег был звездой. В театре, в кино, на эстраде – как чтец, как певец, как актер телевидения. От него исходил яркий свет таланта. Любое проявление его личности существовало самостоятельно, очень индивидуально, но в то же время выражало идеи нашего времени, его мысли, философские устремления, обобщения и внутреннюю скрытую энергию.

Он не стремился поражать своей невероятной эрудицией, начитанностью. Но ему природой было дано чувство прозрения. Наверное, это главное, в чем состоит талант перевоплощения. Олег обладал тончайшим умением проникновения и слияния с характером, судьбой, болью.

Звезды были и будут. Но почему-то об этой звезде мои товарищи скорбят. Я говорю в первую очередь о себе, но я знаю, что так думают многие, переживающие эту потерю столь же тяжело.

Это была необычайная на сегодняшний день звезда, которая совсем не хотела быть звездой в одиночку. Конечно, он знал свои колоссальные возможности. Момент честолюбия, актерского тщеславия – это огромный двигатель, дающий энергию, силы, стимул. Это хорошее качество, тем более для такого большого артиста. Но ему никогда не хотелось сиять одному. Он мог и хотел работать в хорошей, талантливой, товарищеской компании. Это было одной из непременных нравственных позиций творчества.

Спектакли, в которых он был главной «приманкой», ему неприятно было играть. Игра должна была быть совместной. Мы осознаем это сегодня все больше и больше. Есть замечательные звезды – талантливые, пластичные, тонкие, умные, нервные, но – играть с ними не хочется. Я наблюдаю, как они существуют на сцене одни. Олег был актером ансамблевым. Он приглашал, звал на импровизацию. Вдруг, в какой-то момент – и ты шел за ним. С ним рядом ты чувствовал себя лучше, талантливее.

И еще. Мне приходилось слышать и читать различные воспоминания о Дале. В них пишущие и говорящие отмечали Олега как актера, мягко говоря, капризного. Согласился сниматься, а утром звонит; «Нет, я передумал». Согласился работать, а потом подал заявление об уходе из театра. Отказался от главной роли – подумайте только?! Что мечется, чего хочет, чего капризничает?! Так удивлялись мемуаристы. Так удивлялись и обижались режиссеры.