Александр Немиров - Роман Абрамович. Как стать миллиардером

Производительность труда в российских нефтяных компаниях, тыс. долларов прибыли на работника:

1 — компании олигархов (среднее по «ТНК/ТНК/BP», «Сибнефть» до 2005 года, «НК ЮКОС» до 2003 года);

2 — компании «красных директоров» (среднее по «Лукойлу» и «Сургутнефтегазу»);

3 — государственные компании (среднее по «Татнефти», «Башнефти» и «Роснефти» до поглощения «НК ЮКОС»)

По мнению профессора Бернарда Блэка, профессора права на юридическом факультете Стэнфордского университета, «Сибнефть» была практически единственным акционером, который продолжал вести переговоры с потерпевшими акционерами «Ноябрьскнефтегаза». На заседании о продаже компании присутствовало 75 % представителей акционеров, и они поддержали это решение. Акции были проданы даже не по номинальной цене 16 долларов США, а по особой скидочной цене в 7,60 долларов США, хотя в Уставе четко значилось, что продажа акций осуществляется только по их рыночной стоимости. Когда через 4 месяца 4 участника передали свои акции «Сибнефти» стало ясно, что все это было обычным мошенничеством, так как просто позволило «Сибнефти» увеличить свою долю в «Ноябрьскнефтегазе». Неудивительно, что один миноритарный акционер пригласил «Ноябрьскнефтегаз» и «Сибнефть» в суд по этому вопросу.

Прошедший фарс показал не с лучшей стороны российскую систему правосудия. Защита «Сибнефти» основывалась на нескольких факторах. Сначала они пригласили «эксперта», который убедил суд, что 7,60 долларов США является действительно рыночной стоимостью акций «Ноябрьскнефтегаза», хотя их торговая стоимость была в два раза выше. В действительности оказалось, что базовая стоимость акций была еще выше. В вопросе имущественного права, они делали акцент на том, что положение Устава противоречит местному законодательству и что они были вправе не соблюдать некоторые его части.

В итоге решение было принято в пользу ответчиков, суд решил, что примерно 45 % акций были выпущены по рыночной стоимости и было подтверждено, что «Ноябрьскнефтегаз» не был обязан соблюдать свой Устав.

После всех нехитрых манипуляций нужная доля «Ноябрьскнефтегаза» ушла «Сибнефти» и тем самым увеличила ее влияние над своим вспомогательным производством. Это существенно увеличивало возможности по ограблению «Ноябрьскнефтегаза» посредством трансфертного ценообразования. Это был процесс, с помощью которого материнская компания покупала нефть у своей дочерней компании с дисконтом по рыночной цене, а затем закладывала ее по более высоким ценам в западные банки для обеспечения кредитов. Это привело к тому, что «Ноябрьскнефтегаз» как производственное подразделение обогащал своего «родителя».

Особенно подобные операции удавались «ЮКОСу» Ходорковского. Одним из западных бизнесменов, который пострадал в результате такой практики, был Кеннет Дарт, американский инвестор, который потратил десятки миллионов долларов на покупку акций в двух основных добывающих компаниях «ЮКОСа» — «Юганскнефтегаз» и «Самаранефтегаз» в начале девяностых годов.

Будучи миноритарным акционером с долей в 12,85 процента и 12,3 процента соответственно у двух нефтедобытчиков, он бессильно смотрел со стороны, как «ЮКОС» использовал компании, в которые он вложил деньги.

Один из его представителей даже пожаловался банку «Goldman Sachs», который выдал кредит в размере 500 миллионов долларов Ходорковскому в декабре 1997 года, но безрезультатно. Позднее в том же месяце, накануне Нового года, Ходорковский решил отпраздновать это, собравшись со своим десятком друзей в Москве, в ресторане Французской кухни с великолепным винным погребом.

Опыт Кеннета Дарта, эпизод с «Ноябрьскнефтегазом» помогают объяснить низкий уровень заинтересованности иностранных инвесторов в предприятиях России в преддверии девальвации рубля 1998 года.

«В результате Россия имела один из самых низких показателей иностранных инвестиций к ВВП среди стран с формирующейся рыночной экономикой в девяностые годы», — писал Бернард Блэк.

Возможно, эпизод, вызванный управлением «Ноябрьскнефтегаза», помог Абрамовичу и Березовскому сделать шаг в сторону хорошего корпоративного управления. Партнеры решили организовать «консультативный совет корпоративного управления», который являлся бы генератором «принципов корпоративного управления».

Тогдашний генеральный директор «Сибнефти» Евгений Швидлер был давним другом и коллегой Абрамовича, начиная с «Руникома», созданного несколькими годами ранее. В отличие от своего босса, Швидлер окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. И.М. Губкина и продолжал обучение MBA в престижном университете Бордхэм, США.

Как и Абрамович, он усердно работал над своими контактами в Кремле, говорят, что он был особенно близок к Путину и Михаилу Касьянову. Швидлер был немного грубым человеком, особенно не любившим встречи с журналистами, но при этом был уважаем среди своих коллег. Так или иначе, но именно ему досталась роль «плохого полицейского» в дуэте с Абрамовичем. «Он мог побить человека из-за необоснованных расходов, — рассказывает один из сотрудников компании. — В компании 60 000 сотрудников, а он брал на себя обязательство подписывать даже небольшие суммы, Он мог проявить интерес, например, к билетам на самолет».

С 1997 года, когда «Сибнефть» начала заниматься еврооблигациями, потребовалась более гибкая система исполнительной власти. Евгений Тененбаум начал заниматься «Сибнефтью», когда был управляющим директором в компании «Salomon Brothers», это был инвестиционный банк, который контролировал выпуск облигаций. Евгений родился в России, но покинул Советский Союз в 1974 году в возрасте восьми лет и переехал в Канаду. Позже он стал гражданином Канады, но уже во взрослом возрасте переехал в Лондон, где продолжил свою банковскую карьеру.

Тогда он и познакомился с Абрамовичем и Швидлером. Проявив инициативу, Абрамович нанял Евгения в качестве руководителя по работе с инвесторами.

Еврооблигации являются средством привлечения денег путем гарантий оплаты установленной процентной ставки, исходя из стоимости каждой облигации, и возмещения инвестиций держателям облигаций в срок.

Так как еврооблигации являются рыночным товаром, их цена может колебаться в зависимости от уровня уверенности рынка в финансовой состоятельности компании, в платежеспособности эмитента по согласованной процентной ставке и в его способности вносить платежи вовремя.

Российский рынок был уязвим, чувствителен даже к слухам и сплетням, а также к торговым условиям. Тененбаум убедил Швидлера, что нужно нанять консультанта по связям с общественностью, который будет опровергать ложные слухи.