Александр Немиров - Роман Абрамович. Как стать миллиардером

Когда они встретились, Роману не было еще и тридцати лет, но он, безусловно, впечатлил Березовского, который был старше его на двадцать лет. По словам Алексея Венедиктова, Березовский позже сказал ему, что Абрамович был «самый одаренный молодой человек, которого он знал» (хотя через несколько лет, после того как он поссорился со своим протеже, Березовский заявил, что на самом деле говорил, что из всех предпринимателей, с которыми он встречался, Абрамович был лучшим в разговорах тет-а-тет).

Венедиктов вспоминает:

«Роман в то время уже был замечен как очень хороший менеджер, и Березовскому он был нужен как партнер. Я когда-то спросил Березовского, какие таланты есть у Абрамовича, он сказал, что Роман был хорошим психологом. И я согласен с этим, он потратил множество усилий, пытаясь перетянуть меня на свою сторону. Он хорошо… понимает своего собеседника. Я наблюдал, как Роман общается с различными журналистами, и у него есть подход к каждому. Очевидно, он приближается к политикам и бизнесменам таким же образом. Он действует как честный, искренний человек, рассказывая о своих слабых местах, тем самым занимая выигрышную позицию, повышая доверительный фактор».

Эту способность проектировать успешную тактику заметила и Христя Фриланд:

«Люди говорят об Абрамовиче, что одно из его реальных качеств — быть хорошим человеком, и, конечно, сообщество, в которое вхож олигарх, отзывается о нем с любовью. Возможно, он более мягкий, чем другие, либо с ним просто, легко ладить. Я нахожу неубедительным объяснение его успеха в бизнесе через обман и воровство, но это тоже говорят о нем».

Абрамович точно так же легко справлялся и с ролью «придворного». Одно кремлевское посвященное лицо, которое узнало Абрамовича позже, в то время, когда Березовский обеспечил себе положение в правительстве, вспоминает Романа как очень терпеливого человека:

«Березовский был грубияном, он держал людей, ожидающих его приема в офисе, часами, иногда даже совсем забывая о них. Но Абрамович всегда терпеливо сидел в коридоре и ожидал приглашения».

Таким образом, Абрамович имел терпение, чтобы справиться с ролью младшего партнера, стабильное эмоциональное состояние и интеллект делали из него хорошего менеджера, но именно его технические знания в нефтяном бизнесе убедили Березовского подключить его к одному из наиболее привлекательных проектов во время горячей распродажи Ельциным самых больших национальных активов России.

Месяцами Абрамович и Березовский работали над совместным предложением о том, что должно было оказаться одним из самых прибыльных проектов из всех приватизаций девяностых. Тогда у Березовского были все политические связи, чтобы осуществить замысел, Абрамович же предложил экспертные знания, решение технических вопросов. Роман к тому моменту уже стал закаленным нефтяником, который заключал сделки с Омским очистительным заводом в течение некоторого времени.

Россия, 1995 год. Страна объята кризисом, годом ранее упала стоимость всех ценных бумаг, правительство нуждалось в наличных деньгах, чтобы выплачивать пенсии и зарплаты государственным служащим. Ельцину, тогда еще человеку с более-менее приличной репутацией, требовалось вернуть доверие, чтобы победить на предстоящих выборах, иначе он был бы обречен.

Спасителем Ельцина должен был стать банкир Владимир Потанин. Позже, в августе 1996 года, он получит пост Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации, курирующего экономический блок вопросов.

Он предложил взять кредит у группы потенциальных олигархов в обмен на право покупки акций в государственной промышленности. Кроме того, правительство должно было заложить оставшиеся пакеты контрольных акций предприятий, тем самым предоставив их в качестве залога для получения кредита, и передать право на управление этой доли кредитору.

30 марта 1995 года, во время четырехчасовой сессии за круглым столом в конференц-зале Кремля, Потанин в сопровождении двух других банкиров, Михаила Ходорковского и Александра Смоленского, сделал свой шаг. Он предложил правительству кредит в размере 9,1 трлн рублей в обмен на право покупки акций миноритариев и управление 44 государственными компаниями, в число которых вошли «ЮКОС» (цель Ходорковского) и «Норильский никель» (цель Потанина).

Кризис 1990-х годов: безработица, дефицит товаровпервой необходимости

В целом схема была привлекательна для правительства по ряду причин. Комитету по государственной собственности, которому нужно было получить 8,7 трлн рублей за проходящие приватизации, до сих пор удалось сделать только 143 миллиарда. По словам Дэвида Хоффмана, автора книги «Олигархи», «банкиры предложили правительству план пожинать плоды от приватизации на год вперед одним махом».

Потанин и другие банкиры также обещали политическую, финансовую и стратегическую поддержку кампании по переизбранию Ельцина, так как, разумеется, были заинтересованы в сдерживании роста популярности коммунистически ориентированных реформаторов.

Дополнительным плюсом было то, что это схема умудрялась выглядеть как залог государственных активов, а не прямое распоряжение об их растрате, в таком разрезе риск вызвать общественное недовольство был минимальным.

Фриланд писала позже в своей книге «Продажа века» о путешествии России от коммунизма к капитализму так:

«Кредиты в обмен на акции были… таким циничным манипулированием… особенно когда Россия продолжала разваливаться.

Был такой соблазн прекратить деятельность всех этих хищных олигархов как истинное зло. Когда я смотрела на весь этот сюжет и их прибыли, я не могла не спросить себя, насколько эти русские отличаются от западных героев-предпринимателей, мастеров-магнатов, интернет-миллионеров и финансовых волшебников, которых так любезно приветствует наше общество для продления беспрецедентной эпохи процветания…».

Многие из тех, кто смог добиться успеха от происходящего пиршества приватизации, являлись не более чем импровизирующими мальчишками на фоне господина Березовского, скопившего определенную мудрость, которую сейчас, во время наступившей эры свободного предпринимательства, он мог передать.

Прежде чем идти в бизнес, он провел почти два десятилетия в институте управления РАН, который был домом для многих блестящих математиков и теоретиков Советского Союза, разрабатывавших новые поколения промышленных аппаратных средств — от системы наведения межконтинентальных ракет до программы автоматизации сборочных линий.