Шадийе Османоглу - Мой отец Абдул-Хамид, или Исповедь дочери последнего султана Османской империи

Однажды вечером мы ужинали в отеле. Уже через неделю нам предстояло вернуться в Париж. Ближе к концу трапезы Решад произнес: «Дорогая Шадийе, вот уже восемь месяцев все свое свободное время мы проводим вместе. В это путешествие… мы не расставались ни на минуту. Я живу один целых десять лет. Судьба мне послала тебя. Ты ведь тоже одинока! Разумеется, и тебе нужна компания. К примеру, если бы ты поехала в это путешествие одна, то представь себе, как бы тебе было скучно! Возможно, ты бы даже захотела вернуться в Париж пораньше. С тех пор, как скончался твой муж, вы жили вдвоем с дочерью. И я, разойдясь с женой, остался наедине с сыном. Мы с тобой хорошо узнали друг друга, нашли общий язык. Клянусь своей честью, я совершенно искренен, говоря тебе, что сердце мое наполнено лишь тобою. Я не могу без тебя жить и уверен, что сумею сделать тебя счастливой. Не думаю, что есть какое-либо препятствие тому, чтобы мы были вместе. Повторюсь, клянусь жизнью своего единственного сына, я безмерно дорожу твоей дружбой и обожаю твой веселый нрав и твое великолепное воспитание. Нет, я уже никогда не сумею с тобой расстаться!»

Его признание ошарашило меня. Я столкнулась лицом к лицу с тем, чего совсем не ожидала. Я не знала, что ответить. Я тоже очень полюбила и высоко ценила дружбу Решада, однако не желала с кем-либо связывать свою жизнь. Ответ мой был таков: «Мой милый Решад, я клянусь тебе всем своим счастьем, я ни разу не думала о том, чтобы выйти замуж. Как и в Париже, здесь мы тоже построили по-настоящему прочную дружбу. Мы хорошо и приятно провели время. В такие моменты человек начинает казаться очень близким. Однако уверен ли ты в том, что эти чувства сохранятся, когда мы сплетем наши судьбы? Я еще не старуха, но уже и не молода. Разница в возрасте у нас также невелика. Разница между моим первым замужеством и этим — если ему суждено случиться — с очень многих сторон будет огромной. Я привыкла жить свободно, в своем определенном ритме. Я не могу сказать, что в моем сердце нет места для тебя. Я очень ценю те моменты теплой дружбы, что нам довелось пережить. Они, несомненно, станут моими наиболее ценными воспоминаниями. Да, повторюсь, я ни на мгновение не задумывалась над тем, чтобы выйти замуж. И в то же время доверие невозможно завоевать в мгновение ока. Тот, чью жизнь я свяжу со своей, должен быть хорошо мне знаком. И вместе с этим будь уверен в том, что, если бы я сказала, что мне плохо с тобой, это было бы грубейшей ложью. Хочешь, оставим этот разговор и вернемся к прежнему веселью? Давай обдумаем все сегодня ночью, а утром решим нашу судьбу».

Остаток ужина прошел в молчании и задумчивости. Мы перешли в гостиную и подписали открытки для детей и знакомых. Бесцветным тоном пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по комнатам. На следующий день я не решалась покинуть номер до самого обеда. Когда настало время приема пищи, я отыскала Решада в гостиной… Между нами произошло объяснение, и я дала согласие стать его женой. Наконец-то мы могли радостно и с облегчением отобедать. Решение было принято, и мы оба были довольны. Мы считали друг друга самой счастливой парой на свете. В то мгновение мы решили, что через два дня вернемся на поезде в Париж. Решад, выудив из кармана связку ключей, протянул ее мне со следующими словами: «Теперь они принадлежат тебе. Это ключи от дома и от разных шкафов. Я десять лет прожил без супруги, поэтому у меня были некоторые слабости. Впрочем, я ни к кому никогда не привязывался надолго. С этого самого мгновения мне нечего от тебя скрывать. Моя квартира — конечно, квартира холостяка. Возьми свою служанку и собери вещи. Я пришлю за ними человека, и вы переедете в Курсель».

Как только мы вернулись из Остенде, то сразу же с дочкой переехали в Курсель, в квартиру Решада при посольстве. В первый же вечер, пригласив нашего знакомого торговца жемчугом Аббас-эфенди, мы прочитали никах согласно мусульманским традициям. Мы с мужем шагнули в супружескую жизнь с большой любовью и пониманием. Решад до вечера занимался делами в конторе при квартире, а после, около пяти, мы вместе выходили на прогулку.

Париж славится своей красотой весной и осенью. Мы постоянно пили послеобеденный чай в разных приятных заведениях, а затем возвращались домой. Подобный образ жизни не утомлял нас. Наши чувства и мысли были едины. Наш первый совместный зимний отпуск мы провели в Виши. Когда наступила поздняя осень мы, желая весело справить Новый год, отправились в Ниццу, оттуда — в Канны, а после вернулись в свое уютное гнездышко в Париже. Во время подобных путешествий я с супругом посещала концерты и театры — мне уже не хотелось развлекаться в одиночку, как раньше. В Париже мы всегда принимали огромное множество гостей, и наш стол практически никогда не оставался без гостей. В доме всегда бывали либо друзья Решада, либо друзья Санийе. В будние дни мы очень редко ходили куда-либо по вечерам. Порой посещали кафешантаны, в которых звучала характерная для Парижа романтичная музыка. Порой гуляли в окрестностях Монмартра, где находилось множество увеселительных мест для гостей Парижа и веселых духом французов. Мой супруг имел привычку отрывать кусочек бумажной скатерти и записывать на ней наши чувства, переживания и наше обоюдное счастье. Его короткие записки-наблюдения отличались вкусом и утонченностью.

Отдых, выпавший на лето третьего года нашего супружества, мы провели в Пиренеях. Мы жили посреди сосновых лесов Сали-де-Беарн и Аркашона, наслаждались прекрасными видами. Наши дети были с нами. Мы повидали Люшон и Биарриц, в Биаррице задержались, а затем вернулись в Париж. Мы постоянно переезжали с места на место и находились в состоянии совершеннейшего счастья. Следующее наше путешествие было в Виттель, знаменитый своими водами, которые считаются необыкновенно целебными. Существует огромная разница между тем, чтобы пить воду из бутылки или же прямо из источника. Конечно же, предпочтительнее пить из источника. На этот раз до самого отъезда мы не покидали город для загородных прогулок. И задержались бы там подольше, если бы не печальное известие о смерти президента Мильерана [38] Александр Мильеран (1859–1943) – французский политический деятель, президент Франции с 1920 по 1924 год. По-видимому, автор имеет в виду президента Франции Раймона Пуанкаре, умершего в 1934 году. Александр Мильеран скончался во время Второй мировой войны и не мог упоминаться в этом контексте. — мой супруг вел дела его семьи и был вынужден вернуться в Париж.

Путешествие пятого года завело нас в Нормандию. Мы оправились в Кабург. Там располагалось крошечное казино и такой же крошечный пляж. Погода стояла чудесная. Это место в особенности рекомендовалось для отдыха с детьми, поскольку там не было каких-либо роскошных или фешенебельных заведений. Те, кто уставал от насыщенной жизни, приезжали сюда, чтобы побыть наедине с собой. Как раз в подобном отдыхе мы тогда и нуждались. Мы поехали одни, без детей. Мы наслаждались обществом друг друга. И так счастливы мы были при возвращении, что Решад, с присущей ему внимательностью и чувствительностью, вновь вдохновенно написал о нашем счастье на одной из небольших бумажек — на бумажной карточке из поезда. Он всегда говорил мне: «Когда один из нас умрет, пусть другой сохранит эти записи, чтобы они напоминали ему о прекрасном прошлом».