Анатолий Терещенко - Записки опера,или Оборотни из военной разведки

Это было время, когда две сверхдержавы вцепились друг в друга и поставили будущее всей Земли на карту. Жупел всесильного КГБ витал над США и Западной Европой. Однако наши трезвые политики и представители спецслужб понимали, что такое славословие советским органам безопасности нужно в первую очередь противной стороне для искусственной подпитки антисоветизма и выколачивания все новых и новых ассигнований на борьбу с вражескими акциями — реальными и мнимыми.

Родившееся не без помощи Энглтона всеобщее недоверие к перебежчикам нанесло определенный и, надо сказать, немалый вред ЦРУ и ФБР. В 1976 году он был уволен из разведки США, озлобился, стал злоупотреблять спиртным, а вскоре превратился в законченного алкоголика. Ни годы, ни опыт не ослабили его убеждений в неизбежной «победе коварного и хитрого КГБ».

В книге Мэнгоулда речь идет об агенте американских спецслужб, тайно сотрудничавшем с ними более 20 лет. По учетам ФБР он проходил под псевдонимом Топ Хэт, а, работая в дальнейшем на ЦРУ, агент перевоплотился по милости американских разведчиков в Бурбона.

Еще ранее, 27 февраля 1978 года, в журнале «Нью-Йорк мэгэзин» появилась статья Эдварда Эпштейна под названием «Легенда», в которой автор делает тонкий намек на Бурбона, советского разведчика, крота в Генштабе.

Основываясь на некоторых собственных данных и учитывая публикации за рубежом о существовании агента (лишнее доказательство, как на деле янки заботятся о безопасности своих помощников, тем более такого уровня), советская военная контрразведка приступила к более активным розыскным мероприятиям крота.

Для того чтобы вычислить оборотня, чекистам понадобился скрупулезный анализ материалов и каналов вероятной утечки секретных данных. Круг лиц, имевших отношение к «убежавшей» информации, постепенно сужался, и настало 7 июля 1986 года, когда генерал-майор Поляков был задержан по подозрению в принадлежности к агентуре спецслужб, как тогда называли, «главного противника». Думается, таким же противником США останутся и для теперешней России.

Следует заметить, что весь комплекс агентурно-оперативных мероприятий проходил в русле активного взаимодействия различных подразделений КГБ СССР, в особенности территориальных органов, оперативно-технических подразделений, наружной разведки и ряда самостоятельных служб.

Несмотря на отсутствие прямых данных о подозрительных моментах в действиях Полякова во время нахождения в длительных загранкомандировках, из информации, переданной внешней контрразведкой КГБ, можно было сделать определенные выводы. Суть их заключалась в том, что объект искусно маскировал «официальные» контакты с американскими разведчиками, работавшими под «крышами» военных атташе.

Впервые Поляков попал в поле зрения американцев, когда в качестве сотрудника ГРУ Генштаба в 1951–1956 годах работал в Военно-штабном комитете ООН в Нью-Йорке. Затем на молодого и энергичного майора в конце 50-х годов в Берлине обратили внимание бывшие сотрудники ЦРУ Дик Кович и Джорж Кайзволтер. Советский офицер в Германии выполнял специальные задания Центра. Американцы начали изучать его в качестве кандидата на вербовку.

В октябре 1959 года Поляков уже в звании полковника был вновь назначен в Нью-Йорк для проведения разведывательной работы под прикрытием секретаря советской делегации в ООН.

Узнав о появлении кандидата на вербовку, ФБР стало готовить оперативные условия под необходимую вербовочную ситуацию. Однако к осени 1961 года Поляков сам стал изыскивать возможности предложить услуги ФБР. Вскоре он установил личный контакт с представителем американской контрразведки. Они приняли его предложение о негласном сотрудничестве без всяких колебаний.

Билл Браниган, длительное время возглавлявший секцию ФБР по контрразведывательной деятельности против СССР, вспоминает, что Поляков был недоволен низкой зарплатой советских служащих в ООН и пошел на сотрудничество с американской спецслужбой скорее из корыстных соображений, нежели из идеологических.

Том Мэнгоулд в книге «Беспощадный воитель» приводит слова Бранигана о том, что Поляков был настырный в получении дорогих подарков и сувениров за свою предательскую деятельность. Автор отмечает такой эпизод:

«…он хотел получить от ФБР два дорогих охотничьих ружья, чтобы увезти в Москву. Мы сказали ему, что этого делать нельзя, потому что это может вызвать подозрение и он не сможет объяснить их появление у него. Но он настоял на своем, и, в конце концов, мы передали ему ружья».

В первый же год работы на американцев Поляков выдал ФБР четырех советских агентов, действовавших в вооруженных силах США в начале 60-х годов. Одним из них был подполковник Уильям Х. Волен (Уолен) — советник по вопросам разведки в комитете начальников штабов Министерства обороны США.

Этот агент работал довольно-таки активно и передал представителям советской военной разведки большое количество важных секретных документов по ядерному оружию Соединенных Штатов. Кроме того, от него шла постоянная информация по перемещению войск, военно-стратегическим планам и оценкам, возможностям спутниковых систем, а также систем управления войсками и связи между подразделениями и частями американской армии и НАТО. Полученные от него материалы докладывали высшему военному и политическому руководству Советского Союза. Уильям Волен являлся самым высокопоставленным офицером американской армии, который когда-либо был осужден за сотрудничество с советской разведывательной службой.

16 ноября 1961 года Поляков, находясь под прикрытием начальника секретариата Представительства СССР в Военноштабном комитете (ВШК) ООН, обратился к руководству американской военной миссии при ВШК в лице генерала О’Нейли с просьбой организовать ему встречу с кем-либо из высокопоставленных сотрудников американской разведки для передачи более важных сведений.

Дней через двадцать на имя нашего военного атташе и Полякова пришли приглашения на прием, который устраивался на квартире американского генерала. По окончании мероприятия, при выходе на улицу Поляков был остановлен одним из присутствовавших на приеме. Назвавший себя Джоном, он предложил советскому гражданину встретиться через полтора часа в городе на пересечении 6-й авеню и 60-й стрит.

Общение состоялась. Беседовали минут тридцать. Джон в разговоре заявил инициативнику, что считает его подставой органов госбезопасности, и предложил для убедительности тут же пофамильно назвать шифровальщиков военной разведки, работающих под «крышей» Представительства СССР. Поляков, не колеблясь, выполнил это требование. 23 и 24 ноября состоялись еще две конспиративные встречи с Джоном, а через десять дней еще одна. Она запомнилась Полякову надолго, так как проходила в гостинице под интригующим названием «Троцкий», в номере на девятом этаже — в конспиративной квартире ФБР.