Ирина Толмацкая - Кто ты, Кирилл Толмацкий?

Однажды гуляли во дворе, играли в злобную ворону и маленького воробышка. Кирюшке лет пять было. Я раскидывала руки в стороны и нарочно скрипучим голосом пугала: «Поймаю тебя! Ведь я злобная ворона!» а он хохочет и пятится: «Не догонишь, ворона!»

Вдруг замечаю, что позади него открытый канализационный люк, и движется спиной он точно туда: – Малыш, стой! Не шевелись!

Но сын, думая, что это лишь хитрая уловка вороны, продолжает пятиться. До коллектора оставались считанные сантиметры, когда я в три прыжка очутилась рядом. Даже не подхватила его, подсекла так, что Кирилл полетел в пыль в сторону. Смотрит с непониманием и обидой:

– Мам, ты чего?

Отряхиваю ему штаны, а у самой руки трясутся. Когда заглянула в открытый люк, думала, сознание потеряю – на дне вертикалью торчат два жутких металлических штыря. Если б упал, попал бы четко на них.

Чуть менее страшно, но тоже неприятно, однажды на отдыхе случилось. В бассейн с Кириллом пошел Саша. Надел на ребенка надувной круг, довел до лесенки на горку и пошел себе плавать. А наш-то худой всегда был! Стал спускаться с горки и выскользнул из этого круга! Я только пришла и – как в замедленном кино: сначала летит в воду надувная фигня, следом – мой не умеющий плавать сын. Кричу мужу, а тот плывет и с кем-то увлеченно общается, то есть вообще меня не слышит. Прыгнула в чем была – в тапках, очках и с сигаретой! Вытащила. Толмацкий вообще не понял, что произошло.

– Ребенок тонул! – выхожу из себя я, – Ты же должен за ним присматривать! – Он вроде в круге был…

С одной стороны, у каждого найдется подобная история, и не одна. С другой – всегда кажется, что так часто неприятности происходят исключительно с тобой. И все это пресловутый случай, счастливый по сути, включая историю про злосчастные качели.

Всю жизнь я за сына боялась. Это правда. А как иначе? Появились машины с бритыми парнями, агрессия, которую никто и не думал скрывать, публичные выпады. Да и смерть, сама по себе, стала проходить слишком близко, задевала своими черными крыльями, дышала в затылок.

Первой из их тусовки умерла Марина Симановская, девочка, которая пела с Кириллом знаменитое «Письмо». «Помоги мне, помоги», – ее слова, отозвавшиеся эхом в сердцах миллионов подростков, до мурашек потом слышать было. Из-за сеансов химиотерапии прятала остатки волос под косыночкой. Ушла Марина 4 апреля 2002 года.

Стали возникать вопросы: что же там, за порогом жизни? И успокаивающие беседы о том, что ответ будет, но когда-нибудь потом, в старости, не прокатывали – Марине было чуть больше двадцати. Тот год вообще выдался потусторонне страшным.

21 июля 2002 года не стало на этом свете красавицы Нади Жечковой, единственной дочери миллиардера и медиамагната, первого исполнителя песни «Как упоительны в России вечера». Володя пел этот хит в ресторане «Феллини» на дне рождения Ани Лисовской как серенаду. Надину жизнь унесла автомобильная авария. Ей было семнадцать. Газеты писали «мажорка», а Вова, кажется, и не жил потом.

О смерти, о том, как хрупка человеческая жизнь, в нашем окружении думали, кажется, уже все.

Ты можешь многого достичь, совершить революцию, разбогатеть в конце концов. Но даже все деньги мира не смогут спасти самое любимое на свете существо, уберечь от трагической случайности.

Как бы не менялась страна и люди, в ней живущие, жизнь и любовь в свободной продаже по-прежнему отсутствовали.

Да, я боялась за сына. До самого последнего времени он знал: если звонит мама, ответить надо – взять трубку, кинуть сообщение в мессенджер: «я ок», просто кратко сказать своим голосом: «Привет! Перезвоню». Журил меня:

– Ну пять неотвеченных… Зачем так волноваться? Я работал на мероприятии и сразу же тебе перезвонил. – Находи, пожалуйста, секундочку дать мне знать, что все в порядке. – Мам, я публичный человек, пора привыкнуть. Если со мной что-то случится, ты узнаешь об этом первой.

Последняя фраза Кирилла до сих пор звенит у меня в ушах. Господи, как же я не хотела этой публичности! На днях поехала на Пятницкое кладбище, я туда только под таблетками могу ездить, и езжу нечасто. Покупаю в киоске цветы, подходит женщина. Узнала меня, поздоровалась. Она с десятилетней дочкой приехала к Кириллу из Сургута.

– Ваш сын перевернул мою жизнь, – говорит, – во многом я стала разбираться только благодаря его творчеству.

Обе – и мать, и дочь, много плакали. А я думала об одном – как больше всего на свете я не хотела ему судьбы поэта, публичной личности, выразителя бед и надежд несчастной нашей родины. Был ли у Кирилла выбор? Или карма – такая штука, которую можно только принять?

Знал ли бы кто-то продюсера Толмацкого, не будь Децла? И стал бы этим самым Децлом Кирилл без продюсирования отца?

С нулевых пошла мода на то, что называется прокисшим лет сто назад словом «мезальянс». Волна разводов выкидывала на обочину жизни жен старых, тех, с кем был пройден крым-рым и медные трубы 90-х, и давала звездный шанс женам юным, только шагнувшим за порог института, а то и школы. Браки с дочками-внучками по возрасту неумолимо поднимались в тренды. Ира считает, Толмацкий просто не мог отстать от этой моды, равно как и от любой другой. Александр Яковлевич в интервью рассказывает о неудовлетворенности отношениями, в которых супруга за долгие годы совместной жизни превратилась в близкого родственника. Есть и третья вполне реалистичная версия: ни один муж или жена не застрахованы от того, чтобы, влюбившись, решиться повернуть жизнь градусов на сто восемьдесят. Брачное се ля ви.

Как бы то ни было, а осенью 2004-го Ира услышала фразу, которая, спустя несколько лет, станет крылатой в государственном масштабе: «Наш брак завершен».

Вот так: будто бы на пустом месте. Без прелюдий ежедневных обид и скандалов. Момент истины случился накануне ее дня рождения, что оглушающий эффект только усугубило. Ире и в голову не приходило, что муж довольно долго живет двойной жизнью. Вероятно, шок стал причиной молниеносного прощания – услышав про новую любовь, она просто собрала мужу чемодан.

Спустя некоторое время он даже поинтересовался с легкой обидой:

– Почему ты за меня не боролась? Не держала за яйца как любая нормальная баба!?