Ирина Толмацкая - Кто ты, Кирилл Толмацкий?

– Ну, ты так быстро стартанул, что мог бы и пострадать, как лошадь Долгорукого однажды, – пошутила она.

Пошловато, конечно, но из песни слов не выкинешь, да и сама песня не сильно хороша. Так уж Ира ее запомнила.

Вопреки многочисленным последующим публикациям, никакой острой реакции не случилось и со стороны Кирилла. Он-то, в отличие от матери, был в курсе многого. Наверное, его чувство можно назвать изумлением.

Ведь именно отец привил ему некий ценз, формат женщины-спутницы. И тот был убежден, что таких жен, как его мать, не бросают, а на таких, как ее соперница, не женятся.

Ира не любит вспоминать развод и особенно все последующие материальные «терки». Да, квартира на Долгоруковской была просторна и прекрасна. Сколько-то после развода она там еще пожила, Кирилл на тот момент уже был не один (об этом чуть позже) и вполне самостоятелен – обитал по большей части на съемных. Когда на «долгоруковские» хоромы нашелся покупатель, Ира съехала к родителям в Коньково.

Сейчас она вообще не понимает, как вполне житейская ситуация смогла в итоге закрутиться в такой узел:

– Есть такая порода людей, которым важно, с кем они рядом, а не где. Мне было хорошо и в Амбулаторных, главное, что Кирилл тут же, что мы друг у друга были. С мамой и папой в Коньково – тоже прекрасно, родные люди. Потом, конечно, после всех мыслимых разделов-разменов, купили и мне, и сыну жилплощадь. В общем, из-за чего чего, а из-за квартирного вопроса никакой печали не было. Материальное тогда лично у меня отошло вообще на десятый план – не до этого было. Тем более, взрослый сын успокаивал: «Гастролей много, я востребован, проживем, мам!»

Но все оказалось не так просто. Предложения работы, как только Кирилл отказался от сотрудничества с отцом, стали редеть с пугающей быстротой. Сейчас Саша почему-то полагает, что сын обиделся за меня и иных причин прекратить общение с ним не было.

Но там много всего завертелось – права на творчество, использование псевдонима, музыкальная студия и так далее. Зная Толмацкого, мы с сыном были склонны думать, что из многих тогдашних деловых неприятностей Кирилла торчали именно его развесистые уши: не со мной – значит, ни с кем. Тут Саша не соригинальничал: поступил уж точно не как отец с сыном, а как продюсер с вырвавшимся из-под контроля артистом. Можно бесконечно спорить, кто важней в едином проекте… Знал ли бы кто-то продюсера Толмацкого, не будь Децла? И стал бы этим самым Децлом Кирилл без продюсирования отца? Вечные вопросы о первичности яйца и курицы.

Кирилл никогда не обострял конфликты, отходил в сторону

Не знаю, можно ли бесконфликтно разойтись в стороны в подобных обстоятельствах, но Саша этим способом так и не овладел – факт. На прощание нам с сыном пообещали классическое: «Вы ко мне еще приползете! Еще попросите»! Продюсерская риторика, которая больше не работала. Самая «функциональная» модель наших человеческих взаимоотношений и вечных компромиссов рухнула вместе с семьей. Рассыпалась как легкая лодочка, налетевшая на острые рифы, в щепочки. Никто больше не хотел говорить: «Брейк!» Не осталось ничего связующего.

Вторая ошибочка заключалась в том, что никогда у Саши не получалось запихнуть сына в рамки без ущерба для себя. Еще факт, который он так и не смог принять. Кирюшу нам все-таки не подкинули, а кровь, как известно, не вода. Несмотря на то, что во многом он был полным антиподом своего отца, общего тоже хватало. А равноценность противников, как известно, сулит затяжные истории. У них даже голоса одинаковые! По телефону, когда еще не было определителей, до первого приветствия «мам» или «Ир» я вообще не понимала, кто звонит.

Иногда ловлю себя на мысли, что сейчас разговариваю с Александром Яковлевичем только для того, чтобы слышать этот голос.

На самом деле, после всех бед, которые на нас свалились, и периода молчания, я с Сашей общаться начала гораздо раньше, чем наш сын. Развод – не крушение мира. Толмацкий нашел идеальную для себя пару, женщину, по моему мнению, чрезвычайно на него похожую, с которой счастлив, но отцом Кирилла от этого быть не перестал.

Да, он непростой человек, но родной же! Переживала, что у Киры не очень складывается с реализацией творческих проектов, рычала на бывшего мужа:

– Ты притащил его в свой гребаный шоу-бизнес, ты втянул, значит должен вести и дальше!

– Как я могу, если он отказывается? – заводился в ответ Саша.

Уговаривала сына встретиться и поговорить с ним: столько времени прошло, может, отец изменился? Несколько раз они виделись, но договориться не смогли.

«Ни фига он не изменился», – резюмировал эти встречи Кирилл.

– Нарушу хронологию, чтобы было понятно, почему сложилось, как сложилось. Много думала на эту тему. И пришла к выводу: если два состоявшихся мужчины (а у Кирилла к тому времени уже родился Тони) набирают и держат между собой дистанцию, повлиять на их выбор нельзя. И никакие родственные связи, увы, тут не включишь. Тем более, у каждого в голове своя модель семьи.

Кирилл на гастролях в Минске, 2015 год

Никогда Маира Яковлевна Толмацкая не рассказывала о Сашином отце, о ситуации, почему она растила сына в одиночку. Расспрашивать я, конечно, не решалась, да и повода как-то не было. За двадцать лет семейной жизни мы сего достойного гражданина никогда не видели и ничего о нем не слышали.

С Маирой Яковлевной поддерживали самые добрые отношения и после развода, она была удивительной женщиной, всегда обожавшей Кирилла. Сын ездил к ней показать внука, навестить, я иногда заезжала помочь и поговорить по душам. Но дверь в ее личную историю так и осталась плотно закрытой.

С Мартой, моим мопсом, я обычно гуляю в Петровском парке. Собачники – народ общительный, и с владельцами корги, которая часто оказывалась на прогулке вместе с нами, я здоровалась, знала их по именам. Однажды пошли проветрить Марту вместе с внуком. И на площадке снова оказалась та корги. Хозяева ее тоже были с детьми. Погода прекрасная. Ребята наши перезнакомились и вместе побежали на площадку к качелям. В процессе выяснили, что у Тони – Ира Толмацкая, то есть я, – бабушка, а мама нового друга Аня ранее тоже была Толмацкой. Я этого не знала.

– Наверное, Александр – ваш бывший муж? – спросила меня Анна.

– Ну да.

– А мы – его родственники, я – дочь брата Александра Яковлевича по отцу.

Децл, Ли Трюк, Джузеппе Жёстко – все его альтерэго