Константин Провалов - В огне передовых линий

Часа через полтора после отхода разведки на переднем крае шахтерской обороны стали рваться снаряды. Но артподготовка велась по площадям, неприцельно, да и была она непродолжительной, так что большого вреда нам не сделала.

Мы были атакованы сразу по всему фронту: на правом фланге — итальянцами, по центру и на левом — немецкой пехотой. Но первая атака врага захлебнулась, и он, понеся значительные потери, откатился. Еще живее гитлеровцы попятились после второй своей попытки сбить нашу оборону. А день между тем уже склонился к закату, и атаки 14 октября больше не повторились.

Мы убедились, что люди стоят в бою дружно, цепко держат оборону, инициативно и четко выполняют приказы командиров. Перед фронтом 694-го и 691-го стрелковых полков гитлеровская пехота и кавалеристы Муссолини понесли значительные потери. Командиры поверили в надежность личного состава, а бойцы — в свои силы. Но завтра враг наверняка перейдет в наступление с решительной целью, и бой обещает быть куда жарче. Командование немецко-итальянских соединений может сузить фронт и уплотнить боевые порядки. Могут заменить подразделения, действовавшие в первом эшелоне, подразделениями второго. Обязательно усилят артиллерийскую поддержку атаки и, видимо, получат авиационную. Наконец, должны появиться все-таки и танки. Следовательно, личный состав необходимо настроить на более жестокую борьбу. В то же время — не запугивать. Пусть сегодняшний успех придаст бойцам еще больше решимости стойко удерживать оборонительный рубеж.

Теперь о боевом охранении. Выяснилось, что вместо одного усиленного взвода от каждого стрелкового батальона, как того требовал устав, Ковалев выделил обычный стрелковый взвод от всего полка. У Кипиани сделали немного иначе — послали в охранение по одному отделению от батальона. Этот непорядок надо было устранить, причем выслать взводы дальше, если удастся, на полтора — два километра.

В ночное время удобно будет провести также и разведку поисковыми группами. Захват «языков» поможет более точно оценить группировку противника. Придется потрудиться и саперам: система минновзрывных заграждений требовала усовершенствования, и к утру надо успеть выполнить большой объем работы.

Все эти указания были в моем боевом распоряжении, которое штаб довольно быстро довел до всех частей и отдельных подразделений дивизии. На моем НП — начальник артиллерии подполковник Г. А. Ткачев и командир 696-го стрелкового полка, подполковник М. И. Мартынов. Первый получил распоряжение уточнить организацию артиллерийской борьбы с танками и артиллерией гитлеровцев, второй — готовность к контратакам. Сразу же было определено, кто и как будет обеспечивать Мартынова артогнем. Я выехал к Кипиани. С ним нужно было говорить особо.

Если завтра итальянская кавалерия будет действовать снова в конной строю, этих самых «мушкетеров» можно и нужно разбить наголову. Следует только по балкам и оврагам немного пропустить их внутрь нашей обороны, а потом закрыть этот мешок и ударить из всех видов оружия. Вдумчивый, рассудительный Кипиани мгновенно уловил суть замысла, и мы тут же разыграли завтрашний бой на карте. Пришлось несколько переиначить расстановку минометов и пулеметов.

Утро 15 октября выдалось хмурое, в балках стоял плотный туман. Он был на руку противнику. Я беспокоился, что немцы и итальянцы воспользуются им для сближения с нами. Но мои опасения так и остались опасениями. Атака началась только в 12 часов, когда туман рассеялся. Ей предшествовали 20-минутная артподготовка и мощный бомбовый удар авиации.

Со своего НП я наблюдал, как развивались события. Оправдались все наши предположения. Только немецкие пехотные части опять атаковали без танков. Батальоны Ковалева, подпустив цепи фашистов на 400―500 метров, дружно встретили их огнем из минометов, пулеметов, винтовок. Хладнокровно, без суеты работали расчеты 76-миллиметровых полковых пушек. Однако противнику удалось приблизиться к нашему переднему краю и завязать ближний жестокий бой, который местами переходил в рукопашный, как это было на восточной окраине Ново-Михайловки. Здесь немцы даже потеснили 2-й стрелковый батальон 691-го полка, но комбат быстро, не дожидаясь помощи командира полка, собрал роты в кулак и решительной контратакой опрокинул гитлеровских автоматчиков. На улицах Ново-Михайловки осталось более 70 трупов в серо-зеленых мундирах. Я почувствовал, что Ковалев, сколько ни атакуй его сегодня, будет стоять крепко, не отступит ни на шаг.

На участке Кипиани все случилось точно так, как мы и рассчитывали. Итальянцы в конном строю лавой ринулись на 2-й батальон капитана Андро Джугели. Наиболее сильный натиск противника пришелся на участке по обе стороны шоссейной дороги. Наши станковые пулеметы, расположенные по переднему краю, постучали немного, сгрудили конницу и замолчали. Вражеские конники, как мы и ждали, устремились по лощине в прорыв и углубились в нашу оборону. И вот тогда Кипиани ударил из хорошо замаскированных пушек, минометов, станковых пулеметов и винтовок…

Жестокая картина. Над полем боя недвижно висит густая пороховая гарь. Беспрерывно ухают взрывы снарядов, мин, авиационных бомб. Четкой скороговоркой стучат пулеметы. Хлестко перекликаются винтовки. Среди этого ада, освещенного тусклым октябрьским солнцем, носятся и истошно ржут лошади, потерявшие всадников.

У итальянцев было почти четырехкратное превосходство в живой силе, и, хотя после первой атаки противник оставил в лощине более 400 трупов, штурм наших позиций дивизия «Челере» не прекратила. Одна атака за другой.

Отчаявшись прорвать нашу оборону в конном строю, итальянцы спешились и яростно бросились в атаку по-пехотному. К вечеру появились свежие силы — итальянская мотопехота на бронетранспортерах. Особенно сильным был натиск противника на район обороны 3-го стрелкового батальона. Здесь небольшой поселок Веселый Гай несколько раз переходил из рук в руки.

Под Веселым Гаем открыла боевой счет пушка № 4772, расчетом которой командовал шахтер Рутченковской шахты 17–17 бис Георгий Малидовский. Старший сержант подпускал густые цепи итальянцев на 300 метров и расстреливал их осколочными гранатами. Когда появились бронетранспортеры, пулеметным огнем поддерживавшие свою пехоту, Малидовский перенес огонь на них и несколькими выстрелами поджег две бронированные машины.

Как и накануне, атаки противника прекратились с закатом солнца. Командиры полков по телефону доложили об итогах боя. Первым позвонил Шалва Иванович Кипиани. Голос его звенел от не остывшего еще напряжения, в докладе слышались и радость, и гордость за своих подчиненных, так четко реализовавших наш замысел.