Надежда Жульдикова - Время, Люди, Ведическое Целительство

А эта девушка-мечта как бы дополняла и в то же время, соединяясь о окружающей красотой, излучала какую-то магическую силу. И притягивала своим совершенством всех и всё.

Еще солнце не успеет взойти, а она уже на ногах и вся в делах. Вся домашняя грязная работа не пристает к ней, как будто она мимоходом, к чему бы ни прикасались ее руки, всё делалось само собой. Если она и полет, то она – как бы частица поля, цветов, травы, воздуха – всего, что окружает нас.

Хвала Аллаху Милостивому и милосердному, что есть такие люди, окружающие нас.Но почему зачастую люди, которые несут в себе и в окружающий мир, любовь, свет, доброту, милосердие, сами глубоко несчастны и сгорают? Сгорая, отдают окружающему миру всё, что дарит им Бог.

А может быть, кому много даётся? Они, не понятные для нас люди, и в ответ на их доброту появляется зависть, злоба, жестокость, и мы сами своими черными мыслями уничтожаем прекрасные создания?!..

Все приготовленья шли к свадьбе. Для Базаркуль семь дней приготовлений, как к чему-то неизвестному, остались в памяти раем. В эти семь дней жених не должен был видеть свою невесту. А невеста для своего рода должна была умереть. Но не смог Кабылбай не видеть свою любимую Базаркуль. Как молодой юноша, как хищный стервятник, так и кружил и кружил он над аулом.

Услышит ли голос Базаркуль, или в кромешной тьме увидит еле различимый силуэт своей любимой, и уже ничего другого ему не надо, как будто крылья вырастают у «джигита».

Не видя, кроме близких подружек и родных, никого, не выходя днем из юрты, она начала умирать для своего рода.

Страшные предчувствия охватили ее, ужас чего-то неизвестного навис, как дамоклов меч, над бедной девушкой.

Наконец-то закончились приготовления к свадьбе. Под удивительное пение и чарующие звуки домбры начался обряд невесты. И только тогда, когда надели саукеле, закрыв лицо невесте, женщины стали издавать страшные звуки. Везде гремело, орало, в косы впелели немыслимое количество серебряных монет. Сердце Базаркуль как бы неизвестно куда делось, и от страха ей казалось, что она в другом мире, и всё, что происходит вокруг, это не с ней. Весь шум и гам соотвестствовал похоронам.

Надев саукеле, закрыв лицо, род как бы хоронил ее, и уже неоткуда ждать помощи. Одна-одинешенька, стала связующим звеном рода своего мужа.

....Да как же так?? Карашаш поймала себя на мысли о том, что в который раз воспоминания о матери стали неотделимой частью ее жизни.

Чем старше становилась дочь, тем чаще шли воспоминания о ее детстве и жизни ее любимой мамы. И ни в какие рамки не входила жизнь ее мамы- красавицы. Отец ее очень любил маму Базаркуль, вспоминает Карашаш, разговаривая сама с собой, но свою «волчью любовь» проявлял только в оскорблениях и унижениях. Бедная, бедная мама, так и умерла, не узнав счастья семейной жизни. Казалось, что тяжелая жизнь и работа только на пользу ей. Так как она с каждым годом становилась все красивей, и даже оборванная одежда была для нее нарядом.

Но вот что-то надломилось в Базаркуль, как будто невидимый червь стал подтачивать ее изнутри. Мысли Карашаш затуманивались, но обрывки семейной жизни не ее, а мамы так и заполняли пространство.

Карашаш так смутно помнила похороны мамы, а вот отец со смерью своей любимой Базаркуль совсем изменился. Ему ни до чего не было дела. Большую часть времени он проводил в юрте. Сидит и отрешенно смотрит куда–то. Если кушает, то и забудет обо всем-и думает, думает и молчит. То нахмурится, и лицо станет похожим на «волчью голову», правильно подмеченное прозвище.

А то как бы прояснится лицо. Сидит каменный, но такой вид, словно он увидел что-то такое, что боится даже моргнуть,чтобы не вспугнуть прекрасное виденье.

А то вдруг как бы придет в себя и по хозяйству начнет приказы отдавать. Да и опять затихнет.

Громкий плач старшего сына известил горечь утраты…

– Карашаш!!!– вдруг услышала она пронзительный крик мамы. – Дочка, иди ко мне.

И ясная мысль: мама рядом молодая и красивая, рядом папа, но почему-то добрый и веселый. Карашаш бегом, словно боясь, что мама и папа исчезнут, бежала, задыхаясь от нехватки воздуха…

И вот уже страх потерять маму и папу отошел на второй план, а умиротворенное лицо разгладилось от агонии смерти.

Они встретились, чтобы не расстаться никогда.

ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ПОЕТ

Макпал – певица от бога. Может быть, она не замечает, что поет свои песни сердцем своим.

Древний казахский эпос (а он, к сожалению, забыт) говорит о том, что раньше, в древние времена Аллах наш милостивый и милосердный видя, как живут, мучаются его дети, подарил им Ак-ана-акку перевод дословно Белая –Мать-Лебедь. И вот этим непревзойденным голосом она излечивала людей. Ак-Ана-Акку так красиво пела, а люди, слушая, шли на ее голос, исцеляясь от Божественных вибраций ее голоса (отсюда и кочевой образ жизни).

Во время кочевья, повинуясь Божественной мелодии в пространстве, никак не могли понять, почему и куда уходят их болезнии? Что заставляет их уходить с родных обжитых мест?!..

Отсюда и музыкальность народа, умение от природы играть на домбре. А айтысы и акыны – равным им, мне кажется, нет!

Ак-Ана-Акку! Так было жалко смотреть на страдания людей, что от бесконечного пения у нее пропал голос.

Отдавая себя полностью людям, не выпив и глотка воды (за ней надо было долго лететь) – она умерла.

Но каждые 100 лет Аллах милостливый и милосердный посылает нам Ак-Ана-Акку. Она прилетает к нам, чтобы наградить достойного.

Этот дар, пение, нельзя не заметить. Макпал поет своим сердцем.

Посмотрите внимательно на казахских женщин, на их одежду. Откуда у них белое одеяние, и разве оно не напоминает Ак-Ана-Акку в голой степи.

Это прародительница обладает даром голоса, это прародительница защищает нас в знойной степи. У женщины, которой давался дар, – судьба трагическая.

Нужно обратить внимание на покрой, пошив одежды и как удается носить эти сложные белые одежды. Кемешек – закрыта полностью голова, а продолжение – ну, чем не лебединый покрой? Это как бы крылья. А если кемешек высокий, это как корона на голове степной женщины.

Одежда, чтобы не было солнечного удара, а малейшее дуновение ветерка приводит в движение как бы лебединые крылья, давая почувствовать прохладу ветерка – то, что и нужно в степи.

Можно сравнить водную гладь и лебедей, степь и женщин, одетых в белые одежды. Это одно и то же: степная дымка и женщина-лебедь белая, она не идет,а как бы плывет в пространстве, не касаясь земли. Если смотреть из глубины зала, можно увидеть и услышать того лебедя. Манеры поведения на сцене Макпал, трагические нотки в вибрации голоса певицы. Все говорит о том, что прошлое тесно связано с трагедией Ак-Ана-Акку.