Иван Никитчук - Украинский Чапаев. Жизнь и смерть легендарного комдива Николая Щорса

— Какой из меня жених, Шура… Опоздал. Невесты мои уж сыновей своих на службу цареву провожают.

Старый Табельчук: поднял очередную рюмку за внуков, смену свою:

— Выпьем за молодежь! Они будут лучше нас, умнее… И будущая жизнь у них будет счастливее нашей!..

Александр Николаевич замечал взаимную привязанность сына и шурина. Не очень задумывался, что их может тянуть друг к другу. Само собой — кровь, родство. К Казимиру сам он с давних пор питал душевное расположение. Как мог, помогал. Тот отвечал доверием. Сейчас чувствовалось — заросла тропинка взаимности. Казимир уже не нуждался в его помощи. Теперь у него своя жизнь, правда малопонятная. Знался с новым инженером, котельщиками, отлучался в воскресные дни на какие-то сходки в лес, на реку, посещал вечерами дом колбасника и пекаря Шульца, обрусевшего австрийца. По слухам, режутся в карты, поют песни. Одно в диковину — возвращался трезвым. Этими новостями делилась жена, передавая тревогу матери. Навряд ли Казимир держит тесную связь с деповскими. Да и особый он, не такой, как все. Мечтатель! К ящику с красками поостыл, зато другая страсть его одолела — хочет построить летательный аппарат. Едва не все жалованье вгоняет в свою мечту…

Революционные события 1905 года всколыхнули и Сновск. Если бы не депо, навряд ли тихую жизнь поселка потревожила бы революционная волна. Дикое захолустье, отдаленное на сотни верст от Киева, Петербурга, Москвы, Харькова. Железная ветка, связавшая те центры, сделала его доступным извне. Накануне кровавых событий в Петербурге — 9 января — в Сновске создается социал-демократическая группа. Ядро ее составили рабочие депо — Глушко E. E., Васильченко А. П., Ракитский Б. А., Голубов П. П., Викаревич E. E., Тышко Б. П., Кушныров И. С., Карпович А. М., Красько М. Д. Ими руководил Полесский комитет РСДРП. Председателем стачечного комитета был избран инженер Иван Карпович Полтавцев.

Едва телеграф донес в Сновск известие о кровавом воскресенье, деповские бросили работу. Забастовщики сомкнулись по всей Либаво-Роменской дороге. С утра до ночи в просторном дворе депо, иссеченном путями, кипели страсти. Паровозные топки и котельная погашены, остановлены станки. Все возвышенные места были тотчас приспособлены под трибуны. Рвались к тем трибунам все, и завзятые говоруны, и люди, не сказавшие за свою жизнь двух слов принародно. Объединяло всех одно — гнев. Чувствовалось, многовековому терпению рабочего люда пришел конец. На весь двор разносились призывы: к оружию, к свержению царского самодержавия!

Не действовали увещевания, угрозы ни ближнего, ни дальнего начальства. Черниговский губернатор двинул на забастовщиков карательные казачьи части. В Сновске казаки появились на крещение. Зная, чем это пахнет, начальник депо Грузов вызвал к себе инженера Полтавцева и без обиняков, не повышая голоса, предупредил:

— Иван Карпович, желательно, чтобы вы покинули Сновск… Немедля. Ночью может быть поздно. Шепните и Васильченко.

— Их два брата, Васильченко… Сергей и Сашка, — попробовал разыграть удивление Полтавцев.

— Речь идет об Александре, старшем… Сергей подал на брата в жандармерию донос. Так что решайте сами… Кстати, Иван Карпович, не подумайте… Я не разделяю ваши социал-демократические воззрения. Но, как русский интеллигент, против крайних мер. А в данном случае не хочу добавлять крови к той, какая уже пролилась… И пролилась напрасно.

Кровь в Сновске в те дни не пролилась. Ротмистр губернской жандармерии, возглавлявший карательный отряд, послушался начальника депо — аресты произвел глухой ночью. Деповцы вернулись в мастерские на третье утро. Мазутно задымила ржавая труба котельной, сердито засопели маневровые паровозы.

Погарцевав по притихшим улочкам с неделю, казаки оставили Сновск. На прощальном ужине у железнодорожного начальства жандарм, между прочим, посетовал:

— Вспугнул кто-то… Самая верхушка смутьянов исчезла. Изрядно потрясли вашего шифровальщика. Христом и богом молится… Думаю, в Чернигове язык он развяжет.

— Полно, ротмистр, шифровальщик благонадежный человек, — наполняя фужеры игристым вином, отозвался Грузов. — Да и один он у нас… Заменить некем… Главное восстановлено: мир да любовь…

Напуганные революцией 1905 года черниговские помещики обзавелись вооруженной охраной, состоящей в основном из кавказцев. По заливным лугам княгини Милорадович за рекой Сновью разъезжала на лошадях вооруженная охрана ее богатых покосов, рыбных и охотничьих угодий, граничащих с поселком Сновск.

Ребятишки из поселка, а с ними и братья Щорс, все лето проводили на реке и в лесу. На возвышении, ближе к речке, была красивая открытая равнина, устланная ковром зеленой травы. Там же стоял величавый дуб, широко раскинувший ветви и защищая своей могучей тенью прозрачную струю холодного родника. Летними днями дети отправлялись туда, устраивали игры вокруг дуба, утоляя жажду ключевой водой.

Прекрасная, беззаботная пора детства! Бурный и отраден был поток тех юных дней. Чего только не придумывала детская фантазия: строили плоты, устраивали водные сражения, делали вылазки на своих недругов из соседнего поселка Гвоздики, налетали на их огороды и сады. Мерялись они и силой со своими недругами. Не всегда перевес был на их стороне, иногда они возвращались на свой берег избитыми и уставшими ближе к вечеру, когда на дворе уже темнело.

Особой их страстью были налеты на охрану княгини. В один из летних дней они решили устроить на нее очередной набег. Ребятишки взяли несколько рыбацких лодок и, усевшись, медленно двинулись гуськом вверх по реке. Ватага была вооружена до зубов, навесив на себя самодельные деревянные ружья, шашки, кинжалы. Молча, сосредоточенно следили они за берегом, за кустами, где может прятаться враг.

На передней лодке стоял Коля Щорс. Обычно тихий и неразговорчивый, но среди ребятишек он верховодил. Что-то было в нем такого, что заставляло подчиняться ему даже несколько старшим ребятам.

Когда лодки прошли несколько колен извивающейся среди лугов реки, он остановил их повелительным жестом, выхватил из-за пояса большой деревянный, искусно вырезанный пистолет и выпрыгнул на берег. Несколько минут он внимательно вглядывался в даль, потом резко повернулся к лодкам и скомандовал:

— Отряд, на берег!

Высадка произошла молниеносно. Лодки опустели. Их вытащили на берег. Полтора десятка мальчиков в возрасте от десяти до тринадцати лет выстроились на лугу в колонну.

— Проверить оружие! — приказал Щорс.

В рядах замелькали деревянные шашки. Острота их клинков опробовалась на ладонях. Молодой командир, проходя вдоль колонны, строго осматривал бойцов.

— Подтяни ремень — потеряешь кинжал.