Эдиге Валиханов - Кенесары

При таком раскладе во время нападения на повстанцев захватывался скот как главная материальная ценность, притом в огромных количествах. В целом за весь 1840 год было захвачено свыше 10 тысяч баранов, а также лошади и верблюды, и тем самым отрезалась важнейшая для Кенесары возможность вести дальнейшую войну — материальное обеспечение.

В тактике Кенесары в этот период наблюдается очень непростое, но необходимое направление. Он налаживает глубокие связи с родами Младшего жуза — чумекеевцами, торткаринцами и шектинцами. Родоправители пошли на соглашение с Кенесары при том условии, что он не будет на них нападать. При этом все согласились возвратить и возвратили угнанных у аргынов лошадей и другой скот. Но, как водится у казахских родовых воротил, Ахмед Джан-тюрин уверил власти в том, что это только хитрость Кенесары и что ни в коем случае нельзя обольщаться его действиями, направленными на перемирие. Для того чтобы перемирие было обоснованным, Кенесары обратился с письмами к Оренбургской администрации и просил наградить султана Абулгазы Касымова, своего брата, и освободить Губайдул-лу Валиханова, указывая, что последний не имеет к его движению никакого отношения. Уже немного позже, по-видимому, зная, как к нему относится Ахмед Джантюрин и какие он имеет отношения с Оренбургскими властями, Кенесары Касымов направил письмо председателю Оренбургской пограничной комиссии Генсу. В этом письме он указывал на все военные операции, которые проводились по отношению к повстанцам начиная с 1835 года и при этом подчеркивал: «Я не приглашал к себе никаких родов. Сибиряки, выезжая беспрестанно в степь, грабили и убивали людей как своего ведомства, так и степных киргизов, отчего пошли толки, что я, Кенесары Касымов, вооружился против Сибирской линии».

Такое отношение Кенесары ко всем, и к властям, и к родам Младшего жуза, а в это время наблюдаются его контакты с такими крупными родоправителями, как Есет Котибаров, постепенно приводит многих казахов к мысли избрать Кенесары ханом.

В сложившихся условиях Кенесары должен был предпринять самые важные действия своей жизни — стать ханом, и притом всех казахов. Для этого у него, конечно, были легитимные основы как у внука хана Абылая, законного правителя, который еще в XVIII веке легитимно короновался на ханство. Легитимно были коронованы и его следующие наследники, а одним из последующих наследников Кенесары полноправно считал себя. Легитимность этого намерения не подвергалась никакой ревизии. Но избрание его ханом было связано с очень сложными обстоятельствами. Во-первых, он хотел стать ханом всех казахов Младшего, Среднего и Старшего жузов. Ханство его должны были признать и Хивинское, и Бухарское, и Кокандское ханства. Тем самым, получалось, что не в первую очередь, конечно, но его должны были признать и российские власти. Именно на это были нацелены действия Кенесары в конце 1840-го ив 1841 году. В сентябре 1841 года ханство было принято, и, как отмечают свидетели, Кенесары Касымов, при стечении значительного количества народа, был поднят на белой кошме как действительный хан, по всем правилам народного избрания.

На ханство его возводили в основном родовые объединения Среднего и Младшего жузов, но присутствовали также представители Старшего жуза, которые находились под властью кокандцев. На ханство подняли его такие роды, как жаппасы, чумекеевцы, торткаринцы, алчинцы, аргыны, найманы, баганалинцы и все другие роды — найманов, кипчаков и аргын. Фактически весь Средний жуз и Младший жуз признали Кенесары законным ханом.

При избрании Кенесары ханом часть родов Младшего жуза попросила его не указывать на то, что он хан, чтобы не подвергаться дополнительным репрессиям со стороны режима. И когда В. А. Перовский спросил в письме Кенесары, действительно ли он является ханом, Кенесары слукавил и сказал, что он им не является.

У Перовского были свои замыслы по отношению к Кенесары, и в октябре 1841 года он пишет ему письмо, упрекая Кенесары в том, что тот нападает на владения Бухары и тем самым ставит себя в сложную ситуацию, так как Бухара независима от России, а он, Кенесары, все-таки является российским подданным. И еще, добавлял Перовский, если Кенесары полностью раскается, то будут освобождены и Нурхан Самекин, его племянник, и другие его видные сподвижники.

Для легитимного государя, каким был избран Кенесары осенью 1841 года, необходимо было признание со стороны каких-нибудь государств или государственных объединений. И с этой целью Кенесары начинает возобновлять свои отношения с различными центральноазиатскими государствами. Наиболее значительные, почти дружественные отношения Кенесары сохранял с Хивинским ханством. Почему именно с Хивинским? Необходимо вспомнить, что на хивинском престоле в течение длительного времени, и в XVIII веке, и даже в первой половине XIX века, постоянно находились представители чингизидов из казахской ветви. Конечно, они не были очень значительными правителями. Как правило, феодальные группировки Хивы руководили ими и старались оказывать на них свое воздействие. Притом это воздействие было ужасающим. Некоторых из этих правителей специально спаивали, некоторых приобщали к наркотикам и те становились настоящими наркоманами, а некоторых, выражаясь современным языком, заставляли быть чрезвычайно сексуально активными. И такими правителями можно было крутить как угодно. Тех же правителей из казахской ветви чингизидов, кто отказывался проводить старую политику, выгодную хивинским феодалам, обычно очень быстро заменяли или убивали.

Кенесары Касымов стал искать общий язык с хивинским правителем Аллакули-ханом, который на хивинском престоле отличался довольно большой хозяйственной и политической деятельностью.

Аллакули-хан был напуган военными действиями, которые предпринимала Россия в конце 1839–1840 годов. Зимний хивинский поход В. А. Перовского окончился неудачей, но этот поход показал, что Россия теперь широким фронтом стремится попасть в центральноазиатские пределы. В 30-40-е годы XIX века торговля между центральноазиатским государствами и Россией очень быстро росла. Вместе с этим рос и авторитет России внутри этих ханств. Несмотря на то что в дела Центральной Азии очень активно вмешивались имперские круги Великобритании, Россия активизировала свою торгово-экономическую и политическую игру на центральноазиатском плацдарме. Постоянно посылались разведчики и значительные караваны. Но неудача некоторых караванов, снаряженных частными лицами — купцами, которые затем были разграблены самими хивинцами и, кроме того, огромная часть пленных русских, которая попадала в хивинские пределы, вместе с тем политическая нестабильность внутри этих государств, которые, кстати, являлись крупными поставщиками сухофруктов, различного рода восточной экзотики на российские рынки, — все это в совокупности привело к тому, что Россия устремилась на Восток и на Юг. Для российских правящих кругов такие государства, как Хива, Бухара или зажатые со всех сторон кочевые племена казахов, составляли единое понятие азиатов. И в Азию, в лучшем случае, необходимо было внести свои просветительские идеи. При этом очень часто на страницах печати указывалось, что диких азиатов необходимо приобщать к прогрессу путем освоения Российской империей их территорий. В некоторых публикациях говорилось о том, что азиаты сами не понимают тех выгод, которые перед ними расстилаются в связи с расширением проникновения России в азиатские пределы. Необходимо сказать о том, что российская демократическая общественность оказывала и в то время свое положительное влияние на дела политиков в центральноазиатских регионах. Свидетельством тому является и деятельность Перовского на посту оренбургского генерал-губернатора.