Сергей Гатилов - А вот был такой случай
- Название:А вот был такой случай
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2022
- Город:Астрахань
- ISBN:978-5-907580-21-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Гатилов - А вот был такой случай краткое содержание
А вот был такой случай - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Шоколадка
Было это в августе 1978 года. Меня с группой специалистов направили в Киев для приёмки с завода-изготовителя самолёта Ан-26. Радости не было предела, через три года после окончания Киевского института инженеров гражданской авиации снова попасть в любимый город, пройтись по знакомым улицам, посидеть в уютных кафешках. Лето было тёплое, но особого зноя не было. Стояла изумительная погода, больше напоминающая бабье лето.
С приёмкой мы не спешили, да и на заводе понимали, что не каждый день забайкальцам удаётся попасть в Киев, поэтому никто нас не торопил. Поселились мы в заводской гостинице, больше напоминающей студенческое общежитие, но бывали там редко. Утром появлялись на заводе, что-то проверяли, что-то комплектовали, о чём-то договаривались и часам к одиннадцати уже держали курс к близлежащей станции метро. А дальше по плану – приём пива в баре на Крещатике, купание в Днепре на острове за пешеходным мостом или на левобережной, а вечером какой-нибудь уютный ресторанчик, каких в Киеве великое множество и о которых я ещё не успел забыть со времён студенческой юности.
Нас было шестеро, все примерно одного возраста, от 25 до 30 лет, и держались всё время вместе. Однажды на пляже мы познакомились с компанией девчонок, и они пригласили нас в гости. Квартира, в которую мы попали, располагалась на третьем этаже в старинном доме на небольшой улочке в районе метро «Арсенальная». Дом был четырёхэтажный, окна квартиры выходили во двор, за исключением одной комнаты, которая была закрыта. Квартира была большая, с трёхметровыми потолками, лепными изразцами на потолке и широченными коридорами. Стол был накрыт в зале, больше напоминавшем размерами учебный класс авиационного полка. Два огромных дивана терялись в углах комнаты за громоздкой старинной мебелью, а тусклое освещение создавало иллюзию ещё больших размеров комнаты.
После недолгих возлияний народ разошёлся парами по углам, а мы с борттехником вышли покурить на балкон. Балкон был небольшой, но тоже какой-то старинный. Толстые, литые, очень красивые стойки-колонны по всему периметру, и такие же толстые, литые, опирающиеся на них перила. Одна стойка в самом центре балкона была разрушена, бетон развалился от старости и от стекавшей в это место дождевой воды. На месте стойки торчала проволочная арматура. Было ещё довольно светло, и все детали отчётливо просматривались. Мы стояли, курили и неторопливо разговаривали. Вдруг сверху упал какой-то небольшой блестящий предмет, он ударился о перила балкона и скатился по их внешнему краю на выступающую часть пола балкона. Это было что-то напоминающее брошку или большой красивый значок. Предмет лежал на выступе балкона с внешней стороны, но сверху до него было не дотянуться. Тогда борттехник отогнул арматуру разрушенной стойки и высунулся наружу. Он протиснулся между колоннами и протянул руку, чтобы взять предмет, но никак не мог его ухватить, поэтому стал, извиваясь, протискиваться ещё и ещё. Я в это время наблюдал за всем этим сверху, облокотившись на перила. Борттехник уже почти схватил злополучный предмет, но в этот момент часть тела, протиснувшаяся на внешнюю сторону балкона, перевесила оставшуюся на балконе, и он полетел вниз с третьего этажа. Я замер, послышался шум, как будто бегемот продирается сквозь густой кустарник, потом глухой удар о землю, и тишина. В голове мигом нарисовалась страшная картина. Я посмотрел вниз, но из-за густой кроны растущего под балконом каштана ничего не было видно. Разум подсказывал, что нужно бежать вниз и спасать человека, а ноги как будто прилипли к балкону. В таком оцепенении я пробыл несколько минут, а вывел из него меня пронзительный звонок в дверь. Пока я на ватных ногах добрёл до двери, её уже открыла хозяйка квартиры. На пороге стоял улыбающийся борттехник. Рубашка разодрана, брюки вымазаны свежей землёй, на лице кровоточащие ссадины. С порога он протянул хозяйке тот злополучный предмет, из-за которого вылетел с балкона, – шоколадку-медальку в золотистой обёртке.
Спасло его от неминуемой смерти то, что буквально за несколько часов до нашего прихода под окнами вырыли глубокую траншею. Земля ещё не успела слежаться, а он угодил прямо на верх кучи земли. Кроме того, во время падения скорость замедлилась ветками каштана, которые нещадно исхлестали и расцарапали его тело. Сердобольная хозяйка отмыла, обработала раны и переодела горемыку, я обильно снял стресс за щедрым столом, а остальная компания просто ничего не заметила.
Гульфик
Офицеру-двухгодичнику, как и кадровому, выдавалась куча всякого обмундирования. Сначала мы получили общевойсковое имущество и щеголяли на службе, резко отличаясь от кадровых военнослужащих, которые в авиации носят исключительно лётно-техническую форму одежды, и лишь в особых случаях по приказу командира переодеваются в общевойсковую форму. На лётно-технической форме нет погон, и она как бы уравнивает офицеров всех званий. В авиации (по крайней мере в транспортной и вертолётной), где экипажи зачастую состоят из офицеров (старших и младших), прапорщиков, а иногда в состав экипажей входили и солдаты срочной службы, отношения очень демократичные. Нет особого чинопочитания и высокомерия, но присутствует дух уважения к старшим и доброжелательности, который можно почувствовать хотя бы по обращению младших по званию к старшим и который я не встречал больше нигде. Самое распространённое – это просто: «Командир». Коротко, ясно, и не надо выяснять, в каком он сегодня звании. Всю эту тонкую науку мы впитывали с первых месяцев службы. Не обходилось, конечно, и без курьёзов и шуточек, которые сыпались на нас постоянно. Расскажу о некоторых из них. Не успели мы привыкнуть к общевойсковой форме, как командир эскадрильи вдруг заметил на одном из построений, что мы выделяемся из общей массы. Непорядок – решил он и отправил нас на склад переодеваться. Лётно-техническая форма одежды включала в себя такое количество вещей, что многим офицерам её хватало и на пенсии на всю оставшуюся жизнь. Нам выдали чехлы от матрасов, в которые мы и складывали получаемые вещи. Стояла осень, и командир обратил наше внимание на то, чтобы мы ни в коем случае не отказывались от тёплых вещей, даже если они немного великоваты по размеру, так как зимы в Забайкалье очень холодные. И потянулась вереница офицеров со склада к гостинице-общежитию, навьюченных, как верблюд в караване. Огромный чехол от матраца заполнялся почти полностью. В гостинице мы вывалили всё это добро: меховые и ватные куртки и ползунки, свитера, сапоги, ботинки, сандалии, валенки, шлемы, комбинезоны, носки и прочее, что уже и не помнится, – на кровати и стали перемерять и подгонять, затягивая разные лямочки, прищепочки и кучу других приспособлений, при помощи которых всё это хозяйство становилось неотъемлемой частью хозяина. В самый разгар «дефиле» в комнату зашел хохмарь и известный приколист – борттехник самолёта Ан-10 Валера. Увидев, чем мы занимаемся, он с деловым видом осмотрел полученные нами вещи, покопался в них и спросил: «А что гульфиков вам не выдали?» Что такое гульфик, мы не знали, более того, никто из нас раньше такого слова не слышал. Воцарилось молчание, а Валера как ни в чём не бывало продолжил: «Интересно, это что же они думают? Как же вы зимой при сорокаградусном морозе на технике работать будете? Вы же отморозите себе всё хозяйство – оставите себя без наследников, а Родину без защитников. Вы что, хотите стать евнухами?» Евнухами никто из нас стать не хотел, и мы стали робко спрашивать, что же такое гульфик. Валера очень любил быть в центре внимания, это льстило его самолюбию. Он уселся на стул посреди комнаты, не торопясь, закурил Беломорину и объяснил, что это такой специальный чехол, который необходимо надевать на член, и что без него в Забайкалье не обходится ни один мужчина, иначе… Он многозначительно помолчал, загасил папиросу и удалился. Через минуту заглянул и изрёк: «Смотрите, подбирайте строго по размеру, а то потом намучаетесь». Мы рванули на склад. Кладовщица, женщина, проработавшая на этом складе лет 25, многое повидала на своём веку и сразу же врубилась в хохму. «Ой, ребята, вы меня простите, старую, совсем забыла, думала в конце всем сразу подберу, ну да ладно, сейчас всё исправим». С этими словами начала приносить небольшие картонные коробки, в которых находились странные вязаные предметы светло-коричневого цвета, как ранее выданные нам свитера. «А как же размеры?» – спросил Витя-техник звена вертолётов МИ-8, которого проблема будущего наследника волновала больше всех из нас, так как он только что женился. «Размеры у них совпадают с размерами головных уборов – для удобства, но, если кому не подойдёт, принесёте потом, я поменяю». Мы забрали коробки, расписались и отправились восвояси, примерять имущество. В общаге уже собралась толпа желающих на халяву позабавиться офицеров и прапорщиков. Достав из коробок полученные вещи, мы с удивлением начали их разглядывать и раздумывать, как же «это» надеть на «то самое», чтобы защитить его от мороза. Так и не разобрались и обратились к отправившему нас на склад Валере. Он курил на лестничной клетке в компании нескольких офицеров. Ломать комедию он больше не смог, так как вся компания разразилась хохотом. Мы разобрались, что нас жестоко накололи. Полученные нами «гульфики» оказались просто вязаными шапочками с прорезями для глаз и рта, как у современного ОМОНА, только предназначенными для надевания под шлемофон в сильный мороз. Эти шапочки из-за их неудобства редко кто получал. Самое интересное, что пока мы ломали головы, пытаясь представить себе, как «это» использовать для обогрева мужского достоинства, никто не смог сообразить, что же это на самом деле. Эту хохму потом на моих глазах повторяли много раз, каждый год с вновь прибывающими офицерами, и не только двухгодичниками.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: